всех сил сопротивлявшимся этому, вечно бухим преподавателем, перешёл на простую воду. Которую я будучи волком, мог пить даже с луж. И ничего плохого со мной не случалось, в отличии от моего нового знакомого. И дело наконец, сдвинулось с мёртвой точки. Я на удивление быстро схватывал все незнакомые слова и обороты, а озадаченный моими успехами Игды, всё сыпал и сыпал новыми словечками, которых вместе с отборными ругательствами, становилось всё меньше и меньше…
А ещё, параллельно занятиям по словесности, эти бабки привели мне небольшую лошадку. И заставили на ней, чуть ли не круглосуточно ездить. Даже спать заставляли верхом на бедной пони. А Игды, вручил мне мой небольшой лук, при этом увеличив количество моих мелких стрел до двадцати.
— Учись Комар, ездить верхом! Теперь это твоя жизнь. Мбек, ездить на лошади не любил! Ни одна лошадь его не могла выдержать! Вот он и катался на телеге. Ах да. Юрта теперь твоя. И всё что в юрте, — тоже твоё. Правда, там уже побывали братья Элдак и Келджик. И надо бы тебе своё добро у них забрать. Иначе не быть тебе грозным воином. Что это за воин, что не может за своим добром уследить? Кизяк он, а не воин. Хоть у нас воровать у своих нельзя, и за это полагается смерть. Но ты же пока не свой. Тебя считай, и нет вовсе… — учил меня правды жизни Игды.
— И что же они у меня забрали? — не понял я, впервые услыхав что у меня имеется хоть какое-то наследство.
— Две лошади, повозку, лук и меч Мбека. Шубу соболиную, доспехи там были хорошие, а также шкатулку. Ценная она для него была. Может золото там хранил, не знаю. Никому не рассказывал и не показывал. И вообще, он очень странный был. Почти ни с кем не общался. Только с орлом своим и говорил. Вроде тот, что ответить мог.
— Хорошо Игды. Я разберусь. Спасибо за стрелы. — и я с удвоенной энергией, принялся стрелять по всё тому же, знакомому мне дубу. Стараясь попасть в причудливый наростень посреди дерева. Сидя хотя и на спокойной, но всё же постоянно двигавшейся за свежей сочной травой, лошадке.
***
Братья Элдак и Келджик, были десятилетними, местными хулиганами. Так как им еще не было двенадцати, и в серьезные вылазки их не брали. То они, чтобы выплеснуть лишнюю энергию, устраивали настоящий террор обслуживающему персоналу данного лагеря. Нелёгкая судьба оказаться под пристальным вниманием данной двоицы, не обошла стороной и меня. Вы только не подумайте, что десятилетние пацаны, были легкой мишенью по сравнению с назойливым медведем. Их не просто так сюда привели. Они были сынками главы какого-то ихнего племени. И показали себя на одной из охот, устраиваемой местными правителем, как одни из лучших. Вот их и взяли с собой поднабраться опыта. Хотя опыта им, и так вполне хватало. Стреляли они, даже получше здешней ватаги, а на мечах сражались наравне со взрослыми. Хорошее питание, воинское воспитание чуть ли не с пелёнок, — сделали своё дело. И даже оставшиеся охранять лагерь, два десятка здоровых, широкоплечих мужика, не хотели с этими обалдуями связываться. И те творили, что хотели…
И вот мне, двухлетнему пацану, что бы не прослыть кизяком, предстояло с ними как-то разобраться…
Глава 6
Проснувшись, я тут же потянул свои детские ручки к первым лучам солнца. И как следует зевнув, занялся растиранием затёкшей от постоянного сидения в этом проклятом седле, моей бедной задницы. Первым делом Игды вручил мне настоящую зубную щётку. Не из магазина конечно. Но чистила она вполне нормально, хоть и была изготовлена из небольшой кости и вставленной в мелкие, неровные отверстия, жёсткой щетины. К щётке прилагалась также и смесь каких-то растений, перетёртых с белым порошком, вероятно мелом. И очень удивился, когда я ни слова не говоря, тут же начал чистить ей зубы.
— Комар, ты очень странный малый! Тебе два года отроду, но ты знаешь и умеешь, побольше иных старцев! Выучил наш язык, считай за неделю. Да ты, уже получше меня на нём болтаешь! — и он, в который раз начал повторять за мной, все мои движения костяной, зубной щёткой.
— Нет Игды, ничего я тут пока толком не знаю. Мне ещё учиться и учиться! — сплюнув терпкий порошок, я прополоскал рот водой. — Ездить на лошади, — не умею, саблю в руках держать, — не получается, — она больше меня будет! Половину местных ругательств, никак правильно не выговорю. Даже из лука этого проклятого, и то, толком попасть не могу… Все время, его куда-то не туда уводит. Как заколдованный, право слово.
Закончив с утренним туалетом, я тут же принял упор лёжа и поставив ноги на довольно крупный камень, начал отжиматься на своих детских кулачках. На двадцатый счёт, меняя положение рук, для проработки всех мышц. А то из-за постоянной верховой езды, скоро забуду как и на своих ногах ходить! Не зря они почти у всех здесь, короткие и кривые. В отличии от могучих плеч.
— Вот ты Комар, кипятишь воду и даёшь мне пить вместо кумыса. И говоришь, что так убиваешь, как ты сказал?
— Бактерии, Игды. Очень маленькие, вредные животные. Которых хоть и не видно, — но они точно есть.
— Вот-вот. Они самые! Вот я тебе не верил, но когда за всё время, ни разу не слёг с животом, всё же начинаю верить! — он помог мне стать на руки, и я продолжил отжимания, уже стоя на руках.
— Но я всё равно, никак не могу взять в толк. Как ты можешь пить из лужи и не бояться? Там же твои, эти, как их…
— Бактерии, Игды. — ощутив наконец приятную боль в мышцах, снова встаю на ноги.
— Во-во! Они самые, маленькие засранцы. Почему они тебя боятся и не съедают изнутри, как остальных?
— Не знаю… Детство у меня было очень и очень непростое. Да и до этого, жизнь не баловала… — тяжело вздохнул я, стараясь перепрыгнуть выставленную передо мной, на высоте в мой полный рост, палку.
— Ты думаешь Комар, у человека много жизней? Ну вот я, например. Мог быть не горбатым слугой, а гордым, красавцем верблюдом. Очень выносливым верблюдом…
— Почему верблюдом? — не понял я, всё же каким-то чудом перелетев в кувырке через маячивший перед глазами дрючок.
— Как почему? А эта штука, откуда у меня взялась? — он повернулся и указал на горб на спине. — Понятно, что с прошлой жизни притащил… А ты что притащил? А
