Рассудив таким образом, Вилламп надел короткую кольчугу (такой вид доспеха было проще всего подогнать под его анатомию), оседлал Токсика, который уже начал привыкать к роли ездового животного, посадил на плечо Флокси, которой во всём предприятии отводилась очень важная роль, попрощался с домашними и отправился в путь. Марек следовал за ним на лошади.
Зеваки на улице обращали на странную компанию внимание, но не сказать, что слишком уж глазели - в крупном портовом городе с целыми двумя магическими гильдиями и несколькими диаспорами нелюдей, было сложно удивить картиной эттина верхом на трёхголовом гекконе. В конце концов, это было не более странно, чем традиционные орочьи ездовые ящеры или гильдейские фамильяры. Правда, когда Вилламп, Флокси и Марек свернули в кварталы победнее, прохожие стали их изучать с более явным интересом, и эттин переложил поперёк широкой спины своего “скакуна” алебарду, чтобы лихие люди взвесили свои шансы объективно.
Наконец, впереди показалось трёхэтажное здание, выглядящее на фоне обветшалых домов вокруг почти роскошно. Блестящие медные буквы на вывеске гласили: “Дом удовольствий “Алые лепестки””. Флокси, слегка задремавшая на плече гиганта, встрепенулась и спросила:
— О, это же то самое место, где происходит траханье?
— Справедливости ради, малышка — заметил ледяной, — Траханье происходит в любом месте, где люди живут.
— Разница только в частоте, — добавил огненный, ухмыльнувшись.
Флокси фыркнула:
— Это я и так знаю, глупый Вилламп! Просто это - специальное место для траханья! Я сразу поняла!
— Это правда, дитя леса, — заметил Марек, который как раз спрыгивал со своего каурого, — но с тех пор, как Отто решил здесь обосноваться, заведение стало меньше использоваться по своему назначению. В отличие от… предыдущего вожака, шестипалый предпочитает не смешивать дело и удовольствие.
Подавая пример, он подвёл жеребца к коновязи, кивнул скучавшим парням бандитского вида, подпиравшим стену, и направился к двери. Вилламп слез с Токсика и направил геккона туда же, после чего положил оружие на плечо и пошёл следом за юношей. Не сказать, что алебарда подходит для драк в замкнутых помещениях, но всё же.
Внутри бордель выглядел именно так, как и положено заведению такого уровня: густой табачный дым вился между грубыми столами, через него едва пробивался свет тусклых масляных ламп. В углу сидели музыканты, изображавшие что-то посредственное, но весёлое. За столами располагались мужики и женщины самого разного вида, телосложения и расовой принадлежности, но во всех безошибочно угадывалась склонность к жизни вне закона. Когда Вилламп вошёл, несколько человек мазнули по нему взглядами и вернулись к своим делам.
Флокси ткнула пальцем в идущего между столами Марека и Вилламп пошёл следом, стараясь не задеть никого по дороге. Юноша бросил пару слов стоявшему у стены бандиту, указывая на Виллампа, и тот пропустил его к незаметной узкой двери. Когда эттин подошёл, бандит, не поворачиваясь, бросил ему:
— По коридору прямо, дверь в конце.
Вилламп кивнул и осторожно протиснулся в дверь, стараясь не стукнуть по косяку алебардой. Прошёл по узкому коридору вслед за Мареком, слегка пригибаясь и игнорируя раздававшиеся из-за дверей по обе стороны стоны, прошёл в указанную дверь.
Перед его глазами предстала небольшая комната с длинным столом по центру. У стола стояли двое: массивный грузный мужчина средних лет, у ног которого лежал огромный чёрный пёс, и красивая коротко стриженная эльфийка. Марек стоял перед ними. Когда эттин вошёл, он произнёс:
— Ты его должен помнить.
Мужчина задумчиво пригладил редкие волосы рукой, на которой не хватало трёх фаланг и кивнул:
— Великан господина благодетеля нашего. Как же - помню. На случай если ты меня не помнишь, я Отто, властью твоего лорда вожак этой шайки. Молчаливую красотку зовут Тэрис, — эльфийка холодно кивнула, не отрываясь от бумаг, над которыми склонилась.
— Нас зовут Вилламп, — кивнул огненный.
— А это Флокси, — ледяной указал на опасливо озиравшуюся феечку, — Босс послал нас к тебе, поскольку возникла проблема. Некие колдуны из другой страны возможно устроили логово где-то в городе и нам очень хотелось бы его найти. А так как твои люди повсюду, вряд ли кто-то знает, что происходит в городе лучше.
Тэрис вздрогнула и взглянула на Отто, тот медленно кивнул.
— Да уж, не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.
— В каком смысле? — спросил ледяной.
— В том смысле, что я похоже и правда кое-что знаю о них, — мужчина опустил руку и почесал за ухом своего пса, — только вот вряд ли вам понравится то, что я могу рассказать.
Глава 5
— Эх, тяжела наша доля.
— Не говори, брат.
Раздался синхронный вздох двух громадных глоток. Который, впрочем, тут же потонул в шипящем чириканье пятка глоток ещё больше. Огромная змеиная голова ткнулась в плечо эттина. Тот рассеянно поднял руку и почесал чешуйчатую шею сразу за гребнем костяных шипов. Башка довольно прикрыла глаза и зашипела.
— Только ты меня и понимаешь, Лерния. — уныло произнёс ледяной.
Он взял из миски кусок мяса и поднёс его к огненной голове. Та выпустила тонкую струйку огня и мясо зашипело. Когда оно покрылось аппетитной корочкой, Вилламп протянул кусок терпеливо ожидавшей гидриной башке. Та с довольным шипением схватила и начала жевать, громко чавкая, и отстранилась. Её место тут же заняла следующая голова и требовательно уставилась в глаза огненного. Процесс повторился.
— Хозяйка нас тут оставила следить за боссом, а он ушёл без нас, — вздохнул ледяной.
— Ну да, — заметил огненный, в перерыве между прожаркой гидриного обеда, — но с ним Изабелла и Тамия. Они позаботятся.
— Друджи тоже. Вроде бы, босс с ним помирился, так что… Не знаю, брат. Что-то мне в этом плане сильно не нравится, — заметил ледяной глядя на паутину под потолком, — словно его куда-то ведут, или… Не знаю.
— Опять твоё чутьё?
— Оно…
Огненный скормил гидре последний кусок и хлопнул по колену. Две змеиные головы устроились на горячем бедре и довольно зашипели, остальным пришлось довольствоваться плечом и боком огненной половины эттина.
— Я верю твоей интуиции, — заметил огненный, — но ведь если бы опасность была смертельной, ты бы упёрся и не отпустил бы их, так?
— Пожалуй… — ледяной смотрел на маленького паучка, подползавшего к пойманной в паутину сонной осенней мухе, — Но меня не оставляет чувство, что они недооценивают угрозу, и что не всё пойдёт так, как они думают.
— А когда босс адекватно оценивал опасность? — осторожно, чтобы не сильно тревожить гидру, пожал плечом огненный.
— Ну да, наверное, никогда. И всё же…
— Ты слишком волнуешься, брат. И к тому же…
— Господин Вилламп? — раздался новый голос и эттин повернулся на звук. Гидра недовольно зашипела.
По лестнице в подвал спускалась миловидная девушка в простом платье и убранными под чепчик волосами. За ней по пятам шёл, щёлкая суставами, частично покрытый плотью скелет кошки. Глаза мёртвого зверя светились колдовским огнём.
— О, привет, Беата. Что-то случилось? — спросил огненный.
— Да, тут… — она протянула руку к голове гидры, но та отдёрнула её и отвернулась. Девушка вздохнула, — ты всё ещё дуешься, Лерночка?
— Она злопамятна, — кивнул ледяной, — Дай ей пару дней — отойдёт. Так что ты хотела сказать?
— А, да, точно. Там пришёл господин Штефан. Он сказал, что вы его ждёте.
Некрокошка тем временем пыталась вонзить игольчатые зубы в толстую чешую на гидриной ляжке. Две головы рептилии с интересом наблюдали за процессом.
Ледяной нахмурился:
— А разве господин Штаухоффен не должен был прийти в одиннадцать?
— Ну да, так сейчас как раз столько.
Головы эттина переглянулись, и огненная произнесла:
— Ох, тогда мы засиделись. Спасибо, Беата. Пойду к нему. А ты можешь…
— Да, я нагрею баню. Может тогда Лерночка перестанет дуться.
