— Боже правый, — пробормотал Кэм, слегка задыхаясь. Снова накатило возбуждение, от которого нужно было быстро избавиться. Но сделать это оказалось совсем непросто, потому что к затылку в поцелуе прижались тёплые губы. — Твою ж мать, чувак, просыпайся!
Слава богу, через несколько секунд зазвонил будильник.
Кэм заметил, когда Остин полностью проснулся — тот напрягся и замер. Потом отодвинулся и выругался. Кэму тогда стало интересно, знал ли Остин, что никто уже не спал.
— Прости.
Ага, значит, знал.
— Да ладно. — Кэм сонно рассмеялся и, оглянувшись, увидел, как Остин поправил в штанах член. Показалось, что его щёки слегка залило румянцем, но уверенности не было. Может, это ото сна, а может, просто оттеняла щетина. — Обычно я на твоём месте, так что для меня это было в новинку.
Не совсем в новинку, но всё же.
Услышав это, Остин повернулся и смущённо взглянул на Кэма.
— Что?
Кэм отмахнулся.
— Ничего. Ты сразу поедешь или сначала примешь душ? — Затем потёр щеку. — Со вчерашнего дня кое-что осталось. Но не много. — Чёрт, сегодня таки придётся выйти из дома. Нужно купить кучу фигни.
— Хм. — Остин почесал плечо, а потом поднял руки и потянулся. — Блядь. Старею. — При этом его футболка задралась, выставив на обозрение подтянутый живот и дорожку из волос, ведущую к… вот дьявол. В шоке от своей реакции Кэм закатил глаза и натянул одеяло на голову. Раньше он всегда так делал, когда хотел избавиться от мыслей об Остине. — Не знаю. Наверное, лучше домой.
— Похоже, мистер Эм-Би-Эй, я плохо на тебя влияю, — проговорил Кэм в подушку, изо всех сил желая убрать свой бешеный стояк. — Даже в подвале ты выражался прилично.
По крайней мере, в большинстве случаев. «Чёрт» и «твою ж мать» были обычным делом, но Остин никогда не произносил «блядь». А теперь что? Блядь.
По правде говоря, Кэм помнил только один момент, который доказывал, что они побывали в настоящем аду.
***
Кэм с Остином сдались на вторые сутки. Они надели наручники и вернули Психу ключи с аптечкой. Поражение стало большим ударом для эго каждого, но жажда и голод не позволили заниматься самобичеванием.
Жадно проглотив еду и выхлебав половину ведра свежей воды, оба пришли к соглашению. Сила. Им нужна была сила. Обоим надо было оставаться сильными как психически, так и физически. Потому что если их не найдут… придётся полагаться только друг на друга. Чёрт, они и так это делали.
У Кэма ужасно болели ушибленные рёбра, так что вначале он мало что делал, а вот Остин в часы своего «небытия» начал тренироваться.
Сняв грязную футболку, он опустился на пол и начал отжиматься. На костяшках, как заметил слегка потрясённый этим фактом Кэм. По какой-то причине Остин казался благовоспитанным семьянином-домоседом. Но во время упражнений его даже близко нельзя было так назвать.
При каждом отжимании мышцы на спине бугрились, кожа блестела от пота. Бицепсы вздувались, шея напрягалась, дыхание становилось тяжёлым, но мужчина не останавливался. По подсчётам Кэма первый перерыв он сделал после сорока отжиманий, всего на каких-то десять минут. Потом снова вернулся к упражнениям, теперь уже к скручиваниям. Хоть Остин и не обладал точёными кубиками Кэма, но он был мускулистым и сильным. Широким в плечах. Ещё он был выше Кэма на несколько дюймов.
И очень сексуальным.
— Не забывай пить, — буркнул Кэм, с трудом отводя взгляд от Остина, упражнявшегося на полу.
По какой-то причине Кэм был раздражён. Сбит с толку и напряжён. Он тоже хотел тренироваться, но чёртовы рёбра не оставляли шанса.
И уже не в первый раз с момента похищения Кэм чувствовал, что готов убить за одну затяжку сигаретой.
***
Встряхнувшись, чтобы не дать всплыть худшим воспоминаниям, Кэм сдвинулся на край кровати и потянулся за сигаретами. Стакан водки со льдом на столе напоминал о прошлом вечере и о том, как Остин его успокаивал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Бурбон нассал на пол, — заметил Остин.
Кэм пожал плечами и прикурил сигарету.
— Бывает.
Наверное, нужно установить дверцу для собаки с выходом на ограждённый задний двор, но для этого придётся заменить чёртову дверь в патио — она была стеклянной. Но Кэму хотелось, чтобы Бурбон мог в любое время выбегать и возвращаться.
— Иди сюда, дружок. — Кэм наклонился к щенку и потрепал по мягкой шерсти. — Ну что, пробежимся, прежде чем займёмся неотложными, мать их, делами.
Кэм не ждал этого дня. Он ненавидел, когда вокруг было слишком много людей.
— Чем сегодня займёшься? — Остин присел на журнальный столик и принялся зашнуровывать кеды.
— Куплю продукты, заберу из гаража машины… — В отсутствие Кэма Лэндон приглядывал за его двумя «красавцами»: чёрным «доджем-демоном 340» 71-го года выпуска и тёмно-синим «шевроле-камаро СС» 69-го года. — Нужно позвонить Гейл… И, думаю, съезжу на кладбище.
Кэм нахмурился, вспомнив парней, которых уже не было в живых. В отличие от Остина, Кэм не присутствовал на панихиде — не выносил подобные вещи.
***
Несколько дней спустя мистер Стоун — да, ублюдок снова велел себя так называть, — передавая завтрак, швырнул в каждую камеру одноразовую бритву. И ещё объявил, что после обеда планирует встретиться с «Томасом». Затем ушёл, оставив всех напряжёнными и измученными.
Пока Кэм с Остином по очереди сбривали отросшие бороды, парни в других камерах начали говорить о так называемых расписаниях, и мужчина, назвавшийся Крисом, сказал, что у него написано «Томас».
— Ты никогда не рассказывал, что он с тобой делал, — тихо проговорил Остин, наблюдая, как Кэм брил подбородок.
— А разве не очевидно? — резко отреагировал Кэм. — Он выбивал из меня дерьмо, а я ничего не мог сделать.
— Он что, вообще ничего не сказал? Ничего, что объяснило бы его… хм, поведение?
Кэм тяжело вздохнул и мочалкой протёр свежевыбритое лицо. Без крема или лосьона для бритья кожа определённо будет зудеть, но особо выбирать не приходилось.
— Он называл меня кузеном. Эваном. Похоже, это его двоюродный брат. Он сказал, что я приложил руку к тому, чтобы разрушить его жизнь.
— Какого хрена?! — выкрикнул парень с нью-йоркским акцентом. К этому времени Кэм точно знал, что его звали Ланс. — Эй, мне нужна помощь!
— Щас буду! — насмешливо и громко ответил кто-то другой.
Какое-то время было тихо. Из чужой камеры доносилось только шуршание.
— Господи, Джеймс! — Это был снова Ланс. — Я не могу… остановить. Я не могу остановить кровотечение.
Джеймс окажется первым, кто покинет их ад в мешке для трупа. Парень вытащит из пластиковой бритвы острые лезвия, разрежет ими предплечья с внутренней стороны, а затем проглотит.
Через несколько часов, когда Псих, безучастный к произошедшему, спустился в подвал разобраться с телом Джеймса, Кэм и Остин упали каждый на свою койку, в равной степени потрясённые.
Они и представить себе не могли, через что прошёл Ланс, проведя несколько часов в небольшом пространстве с мертвецом.
— Матерь божья! — Остин склонился к коленям и закрыл лицо ладонями. Перед глазами то и дело вспыхивали яркие образы: дочь, жена и… он никак не мог придумать «лёгкий» путь выхода на свободу. Остин должен был к ним вернуться. Особенно к дочери. Находиться вдали от Райли было невыносимо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
***
Джеймс стал первым.
— Мне пойти с тобой? — спросил Остин осторожно.
Кэм покачал головой и заметно сглотнул. Ему нужно поскорее отделаться от Остина, пока не загнал себя в ещё более неудобное положение. Прошлого вечера вполне хватило.
