Кэм понял, что нужно быть более осторожным. Он доверял Остину безоговорочно и чувствовал себя рядом с ним в безопасности. А ещё его к Остину тянуло. И если учесть совместно пережитую историю, то чувство было очень сильным.
— В тот момент, возможно, — признался в конце концов Остин. — Я ожидал, что ты сделаешь всё возможное, чтобы спастись.
— Охрененный ответ, — буркнул Кэм. — Я не настолько эгоистичный.
— Знаю. Ну же, дружище. — Мягко надавив, Остин попытался уложить Кэма на кровать. Про выпивку оба забыли. — Продолжай. Следующую часть ты уже пережил. Теперь можно о ней рассказывать.
***
Небольшая комната сильно отличалась от того, что было в подвале. Она напомнила Кэму о загородном домике. Стены, сложенные из толстых деревянных досок, выглядели так, будто им было не меньше ста лет. В одной стене, похоже, когда-то было окно, если судить по участку с более новыми досками и дополнительным латкам из цемента.
Чтобы пробиться, понадобится не один час.
— Сядь, — буркнул Псих.
В середине комнаты стоял небольшой деревянный стол. Два стула. В углу металлический шкаф. В другом — в потолок был вбит крюк, с которого свисали цепи.
— У меня мало времени. — Псих ткнул пистолетом в спину Кэму и толкнул того вперёд. — Давай всё закончим, кузен.
Кэм глянул на мужчину с удивлением. Кузен? Да что не так с этим придурком?
— Я сказал сядь, Эван! — выкрикнул Псих, внезапно приходя в ярость.
Увидев нацеленный на себя пистолет, Кэм скрипнул зубами и, подойдя к столу, упал на один из стульев. В комнате было жарко, даже жарче, чем в подвале, и Кэм проклинал свой комбинезон. Попав сюда, он сразу снял верх, а рукава из прочной ткани завязал вокруг талии, собственно, где они сейчас и были, оставив только грязную белую футболку. Но ноги… Казалось, что под униформу вообще не проникал воздух — сущий ад.
— Окей, давай поговорим о том, как ты помог разрушить мою жизнь, — сказал Псих, заходя Кэму за спину. И не сказав больше ни слова, ударил пистолетом по затылку.
Глава 6
Остин прекрасно знал, что выключать свет в гостиной нельзя — Кэм ясно дал понять, что свет очень важен, — но всё же поднялся и быстро отрегулировал светильники над головой, приглушив яркость так, чтобы не заболела голова. Затем вернулся на кровать и принялся слушать рассказ Кэма о том, как похититель избил его до бессознательного состояния.
А сам в это время делал всё возможное, чтобы успокоить друга. К этому моменту оба уже лежали, распластавшись на огромной двуспальной кровати. Руку Остина Кэм использовал в качестве подушки.
— Он продолжал к-кричать, что я разрушил его ж-жизнь, — бормотал Кэм с закрытыми глазами. — Я пытался сопротивляться, но, чёрт, даже не мог пошевелиться.
Остин опустил веки и вспомнил, как он ждал возвращения Кэма в камеру.
***
— Ну же. — Остин, не отрывая взгляда от двери, нервно стучал пяткой по полу и бессознательно тёр большим пальцем обручальное кольцо. — Давай, Кэм.
Когда дверь в подвал снова открылась, Остину показалось, что прошло несколько часов. Потом послышался звук, будто кто-то упал с лестницы, и он встревожился. Сжав в кулаки закованные за спиной руки, Остин поморщился — металлические наручники врезались в запястья, — но из-за бушевавшей внутри злости не обратил на это особого внимания. Он хотел только одного: выйти с безумцем один на один и посмотреть тогда, кто тут главный.
Скоро дверь в клетку распахнулась, и Остин в растерянности уставился на безжизненное тело Кэма, лежавшее на полу прямо у порога. Если бы не поверхностное частое дыхание, то можно было подумать, что парень мёртв.
По спине Остина прокатилась ледяная волна.
— Забирай, — выплюнул мистер Хрен-его-знает-как, тыча в Остина пистолетом. В свободной руке ублюдок держал что-то похожее на аптечку. — Забирай и приведи в порядок. Он мне больше не нужен. Пока.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Без рук мне сложновато будет ему помочь, — огрызнулся Остин язвительно.
— Ударь его! — выкрикнул кто-то в подвале. Виктор. — Напади и забери ключи!
Остин с трудом сдержался, чтобы не закатить глаза. Конечно, сбежать хотелось отчаянно, но он же не глупец. Одолеть мужчину со скованными за спиной руками не было ни единого шанса, тем более у безумца был пистолет.
Похититель только захихикал:
— Тогда прояви смекалку.
Ни о какой ловкости или мягкости не могло быть и речи. Остину пришлось ногами заталкивать Кэма в камеру, в процессе чуть не вывихнув плечо. Всё заняло много времени, и Остин даже не мог представить, насколько больно было его сокамернику.
Лампа под потолком давала мало света, но Остину всё-таки удалось рассмотреть темнеющие синяки, кровавые порезы и отёк, казалось, всего избитого тела Кэма.
Дверь в камеру закрылась, и следом открылась дверца.
— Сними свои наручники, а потом его. — Безумец швырнул на пол два ключа, которые Остин поднял, присев на корточки. — Надень и застегни спереди. На Эвана можно не надевать. Он всё равно проспит весь день.
Остин бросил свои наручники на койку рядом, потом встал и сердито уставился на стоявшего снаружи мужчину.
— Зачем мне их снова надевать?
— Думаю, Эвану скоро понадобится подкрепиться, не согласен?
— Бля-я, — прохрипел Кэм с пола, — п-пошёл ты.
— Очень хорошо. — Гадкий псих кивнул. — Пока не наденете, еды и воды не будет. — Сказав это, Псих швырнул внутрь аптечку, закрыл дверцу и ушёл из подвала.
***
Остин выдохнул и не спеша окинул взглядом тело Кэма. Благодаря шрамам и татуировкам оно выглядело уникально. Медленно восстанавливавшиеся мышцы, казалось, делали его сильнее. А хорошее питание — здоровее. Но как бы не хотелось Остину признавать, Кэм до сих пор выглядел уязвимым.
Также нельзя было дальше отрицать, что Остин считал Кэма красивым.
Совершенным со всеми его несовершенствами.
Сонно бормоча о том, как Псих швырял его по всей пыточной, Кэм повернулся на бок, лицом к Остину, и Остин кончиками пальцев провёл по лежавшему теперь между ними правому запястью друга.
Остин надеялся, что наручники не оставят слишком глубокие следы, но теперь понял, что это была несбыточная мечта. Повязки Остина снимали уже послезавтра, а вот Кэму придётся походить в своих ещё несколько дней.
В заточении мужчины «чинили» друг друга как могли. Они стали друг для друга сиделкой, врачом, жилеткой поплакаться и боксёрской грушей. Утверждение, что Остин и Кэм уживались с самого начала, было бы ложью. Они до сих пор сталкивались лбами, особенно теперь, когда Остин легко впадал в ярость, а Кэм заводился с полуоборота, но обоим каким-то образом удавалось сохранить отношения.
Остин надеялся, что также у них получится залатать душевные раны друг друга, даже если это займёт годы.
***
Усевшись на койку рядом с Кэмом, Остин понял, что ужасно боится: у сокамерника может случиться полномасштабная паническая атака. Он медленно стянул с Кэма футболку и принялся осматривать повреждения. Твою ж мать… Повреждения определённо были. И ещё… бесчисленное количество татуировок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ляг, — тихо сказал Остин, мягко толкнув Кэма на спину. Продолжая рвано дышать и смотреть широко открытыми глазами, молодой мужчина молча подчинился. — Можешь сказать, где больше болит?
Остин порылся в аптечке и нашёл какой-то антисептический крем с парой стерильных тампонов.
Когда Кэм не ответил и задышал чаще, Остин пододвинулся и на автомате взял лицо парня в ладони, но жест ему показался слишком интимным — так можно успокаивать жену и маленькую дочь, но не взрослого мужчину.
