ходила по лесу маленькая девочка. Еще затемно из дому вышла, коррзинку ягод набрррать да малость подкоррмиться рррешила. Уж ей-то ягоды как на показ выставляются:
— Здесь мы, беррри нас скорей!
Наелась девочка ягод, набрррала полную коррзинку и хотела уж было домой идти, как повстррречалась ей Баба-яга, ухватила своей клюкой да как зашипит:
— Вот почему мне ни одной ягоды не попалось! Ты их все собрррала! — Отняла у девочки коррзинку и отпррравилась к себе в избушку, рррадуясь нежданной добыче. А девочка прррисела на пенек и горрько заплакала от обиды.
Идет Баба-яга, коррзинкой покачивает, а ягодки оттуда прррыг да скок на травку, прррыг да скок, так все и повыпрррыгивали и покатились обратно на полянку.
Сидит девочка, жалобно всхлипывает и вдруг слышит из травы:
— Готовь-ка, милая, платочек!
Сняла она косынку, рррасстелила перед собой, ягодки туда и закатились. Связала их девочка в узелок и рррадостная побежала домой. А Баба-яга пррришла к себе в избушку, глядь — а ягод-то и нет! Один запах остался. Швыррнула она в серрдцах коррзинку, затррряслась, затопала ногами:
— А-а-а! Чтоб тебе ни дна, ни покрышки! — Ррругалась, злилась и лопнула Баба-яга костяная нога от собственной злости. Избушка ррразвалилась — и на ее месте Крррасное болото возникло. Прррознала младшая сестра о смеррти старршей, в миг примчалась, лоскутки собрррала да живой водой полила, воскррресла старршая Баба-яга и больше так не злилась. Отстррроила она себе новую избу и позволила людям в лес по грибы да по ягоды ходить, только с одним условием: они должны на кррраю леса ей лукошко с земляникой оставлять, кто не исполнял ее волю — больше из леса не выходил.
— Занятная сказка. Значит, старшая Баба-яга любит землянику, а та ей в руки не дается? Ну хорошо, будет ей земляника! — сказала Васелена и, оторвав от тьмы кусок, сотворила из него платок. Они два часа ходили и землянику собирали, прежде чем до отказа наполнили платок тьмы. Тьма роптала, но больше для видимости, ведь уже свыклась с новой хозяйкой.
Пока див с русалкой заморской собирали ягоды, котенок носился по лесу, гонял насекомых, птиц, резвился. Одну птицу поймал, придушил и долго с ней еще играл, пока не бросил.
Когда всё было готово, путники продолжили путь. Котенок больше молчал, за мухами с бабочками гонялся, но с дороги не сбивался. Долго или коротко шли, но скоро прибыли к избе на курьих ножках.
— Избушка, избушка, стань к лесу задом, к гостям передом, — попросила Васелена. Изба переступила с ноги на ногу и повернулась к лесу задом, а к пришедшим передом. Тут же словно из воздуха частокол вокруг возник. На кольях головы крутятся. Дверь скрипнула, медленно открываясь, и раздался старческий голос:
— Фу! Фу! — говорит Баба-яга. — Русского, заморского духа — слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче сами явились.
— Бабушка, пусти на порог, скорми нам пирожок, мы гостинцев принесли, землянику нанесли, — сказал див.
Баба-яга заинтересованно выглянула и спросила:
— Где моя земляника?
— Ты сначала нас прими, накорми, а потом вопросы молви, — ответил волк, и Баба-яга впустила путников в дом. Они уселись за стол, Баба-яга разлила травяной чай, пирожки с мясом выставила. Попили, поели гости, и Васелена узелок с земляникой отдала.
— С чем пожаловали?
— Хотим вернуть детей ненастья. Их к вам унес Бабай, — ответила русалка.
— А, этих шалопаев? Отпущу, если три дня будете трудиться не покладая рук. Мне дров наколоть надо впрок, избу починить, кур да овец накормить, двор прибрать и подмести, в избушке порядок навести, мне два новых платья сшить да земляники собрать, — сказала Баба-яга — и была такова.
Три дня волк с русалкой работали не покладая рук. Когда солнце стало ко сну склоняться, Баба-яга прибыла, в ступе ее были черные маленькие вихри. Детки были серьезными, спокойными, и Аварий сказал:
— Нашли всё-таки…
Вдруг раздался свист, лес застонал, стволами затрещал, зверей прочь погнал, градом с кулак закидал. Это Алай явилась. Ярилась она, изба на курьих ножках да с одним окошком закачалась, буря началась.
[1] Алы (Халы) — женские мифические существа в фольклоре Болгарии, Македонии и Сербии. Алы считаются духами ненастья, чья главная задача насылать грозовые облака с градом на поля и сады для уничтожения урожая.
[2] Сбегайки — похороненные некрещеные дети. Они семь лет просят, чтобы их случайные прохожие крестили, а если этого не происходит, они превращаются в нечисть.
[3] Дивий (Див) — разумное существо, обладающее магическими способностями, часто способное предсказывать. Здесь — дикое лесное существо, способное обращаться из волка в молодца.
[4] Навка — злой дух, лесная русалка.
[5] Здесь речь про дитя Красного болота. Это девочка-призрак с глазами цвета мутной воды, она предлагает заблудившемуся путнику горсть красных волчьих ягод.
Глава 4
Раздался громовой голос:
— Как ты посмела от меня ее скрывать⁈ Забирай своих вихрят — и долой с моих глаз! — Дух ненастья прекратил бушевать и затаился. Тогда прозвучал новый раскат грома: — Забирай, говорю, детей своих и убирайся, пока не развоплотил! — продолжал греметь мужской голос. Алай затравленно посмотрела на Васелену, подхватила маленьких проказников и, бросив извиняющий взгляд, унеслась с потомством прочь.
В душу русалки забрался страх и свил себе гнездо. Она не знала, чего ждать от мужчины, так неожиданно возникшего на пороге избушки на курьих ножках, но не могла не отметить, что колдун хорош собой. Он был одет в хламиду и обладал славянской внешностью: густые пепельные волосы, правильные черты лица, глубокий внимательный взгляд синих очей. Мужчина шагнул к девушке, рассматривая ее с живейшим интересом: черные антрацитовые волосы, стройная фигурка, и смерть, притаившаяся за водными очками и готовящаяся к броску. Русалка в покрывале из тьмы выглядела притягательно, хоть одежда ее и была похожа скорее на тогу. Пока незнакомка пыталась осознать, что происходит, колдун в два шага очутился рядом и, схватив девушку в охапку, обернулся черным вихрем и утащил добычу прочь.
Васелена не успела даже коротко вскрикнуть, как мужчина занес ее в свое логово и бросил на кровать. Не дожидаясь, пока девушка придет в себя для удара, скинул хламиду и сорвал покрывало тьмы, которое послушной тряпочкой соскользнуло с очень красивого, сильного, текучего как проточная вода тела. Он не понимал, что с ним происходит, только, грубо впившись в ее губы, смотрел в широко раскрытые глаза русалки. В них застыли ошеломление, растерянность и интерес. Мужчина жадными поцелуями стал покрывать тело девы, а потом проник плотью в ее лоно, быстро толкнулся внутрь, блаженно
