Ленсман, сердито мотнув головой, отогнал это малоприятное воспоминание.
Едва ли здесь, на вершине холма, их мог поджидать снайпер.
Но в общем-то события могли принять весьма неожиданный оборот.
У подъема тропинки в гору ленсман Пармалахти посмотрел в сторону западной половины неба. Большой красный солнечный шар спускался к горизонту и вот-вот был готов коснуться его. Конечно, даже после захода солнца его отсвета еще хватит, хотя августовские ночи в это время были уже темными.
— Не отставать!
Передав приказ через плечо, Пармалахти и сам убыстрил шаг. Он начал чувствовать одышку. Лишние килограммы, как и годы, давали о себе знать. Однако он продолжал упорно продвигаться вперед. Когда тропинка пропала в чаще бурелома, он скомандовал:
— Рассредоточиться! За ориентир движения взять вон то место, где высоковольтная линия проходит через вершину горной гряды.
Когда они прибыли на место, солнечный диск уже наполовину ушел за горизонт. Вечерние сумерки опустились на землю. Деревьев на вершине было мало, и, так как они не давали густой тени, все вокруг просматривалось еще довольно четко.
Они поднимались на вершину с разрывами в цепи примерно метров в десять. Пармалахти был крайним и вышел прямо к основанию стальной опоры высоковольтки. Он внимательно осмотрелся.
Он знал эти места с детства. Прямо и направо тянулся опасный провал. Если вершину горной гряды принять за крышу муравейника, часть которого некая гигантская рука откинула куда-то прочь, то в этом месте образовывалась почти отвесная круча высотой в несколько десятков метров.
Пармалахти помнил, как еще в детстве родители предупреждали их, детей, об этих опасных местах.
Так что и Селма Поррас должна была об этом знать.
И все же…
Как загипнотизированный, Пармалахти сделал несколько шагов к провалу. Он подошел близко к краю настолько, насколько хватило смелости.
В кустах малины и скрывалось то узкое отверстие. Скала, покрытая вереском и мхом, обнажалась. Дрожь прошла по спине Пармалахти, когда на секунду он представил себе, что здесь могло случиться. Если бы кто-то падал отсюда вниз, то в последнее мгновение он вцепился бы в кусты. Они оторвались бы вместе с корнями, и падающий увлек бы их за собой в глубину.
— Эй! Быстро сюда!
Край обрыва образовывал дугу. Бывший в цепи крайним правым констебль Илола что-то разглядел на дне обрыва.
Тревожный крик Илола привел всех в движение. Полицейские бросились по краю пропасти к констеблю.
Внизу, в карьере, виднелись очертания фигуры в белом, распростертой на земле. Овал лица, повернутого вверх, отливал темнотой, а волосы — светом.
Илола повернулся к подоспевшему Пармалахти:
— Это Селма! — Пронзительным голосом, полным тоски и гнева, молодой констебль спросил у своего начальника: — Опять самоубийство? Или предположим, что это… несчастный случай?
Глава 13
Осенние октябрьские дни были серыми и туманными. Это отражалось на настроении: казалось, что небо давит сверху. Выглядывая на улицу, младший констебль Илола подумал, что трескучий мороз, снежная буря, дикий ветер — все что угодно — были бы гораздо более приятными, чем такая погода.
Эта мысль промелькнула, как тень.
Его одолевали куда более серьезные размышления.
Илола еще раз вынул из ящика стола кипу документов. Здесь были собраны все материалы официального расследования по происшествиям, имевшим место в Доме трех женщин. Это были фотокопии. Подлинные документы находились в распоряжении более высоких полицейских инстанций. Очевидно, в губернском управлении.
После гибели Селмы Поррас было возбуждено официальное ходатайство об оказании окружному полицейскому отделению профессиональной помощи. Что касается инспектора по криминальным делам Сусикоски, то он уже на следующий день вынужден был выехать в Хельсинки, а оттуда прямым ходом на какую-то конференцию, за границу.
Сотрудники губернского управления посуетились пару дней на месте.
Безрезультатно.
Конечно, было обследовано вдоль и поперек место происшествия. Или место самоубийства. Кто как толковал. Грустная складка появлялась в уголках рта Илола всякий раз, когда он вспоминал окончившиеся безрезультатно расследования, проведенные его старшими, более опытными коллегами.
Была доставлена даже служебная собака. Она обнюхала место происшествия, беспокойно покружила рядом. На этом все и закончилось. Конечно, животное здесь ни при чем. Лес был полон следов и запахов.
Здесь росли ягоды, грибы, некоторые жители окрестных деревень собирали шишки хвойных деревьев. А некоторые просто бродили по лесу удовольствия ради.
Столь же незначительные результаты дали и опросы населения. Полиция обошла все дома в Ала-Коттари. Однако оказалось, что никто ничего не видел и не слышал.
Выводы:
Селма Поррас могла соскользнуть в пропасть, неосмотрительно собирая ягоды у самого края обрыва. В последний момент она попыталась ухватиться за кусты, так как стебли малины были обнаружены в ее судорожно зажатых кулаках.
С той же вероятностью могло произойти и другое. В то время, когда Селма была занята сбором ягод, кто-то незаметно подкрался к ней сзади и толкнул в спину…
Можно было также предположить, что Селма под влиянием пережитого семейного горя решила броситься со скалы вниз сломя голову. В последний момент чувство самосохранения заставило ее уцепиться за кусты.
Констебль Илола вздохнул.
Он пытался решить эту загадку, продолжая машинально разглядывать бумаги. Было еще одно примечательное обстоятельство, которое пока не успело найти своего места в этих бумагах.
Это произошло вчера.
Хелина Поррас продала дом. Всю усадьбу Лаутапоррас. Теперь она целиком принадлежала ей. Доли сестры и племянницы перешли к ней по наследству.
Ленсман Эйно Пармалахти присутствовал в качестве официального нотариуса при заключении этой сделки. Она совершилась в гостиной дома, и по возвращении оттуда ленсман сказал громко в присутствии всех своих трех подчиненных:
— Что же тут удивительного? Все выглядит законно. При расследовании обстоятельств гибели Элизы и Селмы Поррас не обнаружено никаких фактов, дающих основание предполагать преступление.
Ленсман говорил это, шагая мимо кабинетов своих подчиненных. При этом он хранил загадочное выражение на лице. Входя в свой кабинет, он тихо насвистывал.
Сразу после этого он отправил констебля Куннаса с каким-то поручением, после чего пригласил к себе в кабинет старшего и младшего констеблей, которые услышали довольно редкий монолог:
— Что ж тут удивительного? Все законно, — вновь повторил ленсман. Интригующе улыбаясь, он некоторое время постукивал пальцами по столу. Затем сообщил: — Цена, предложенная за имение, была огромна. И, что самое интересное, Хелина Поррас захотела получить все наличными. Пачки денег в синей упаковке Финляндского банка лежали горой. — Пока Паяла и Илола, тяжело переводя дыхание, переваривали эту новость, Пармалахти добавил: — Если в наше время вдруг объявляется настолько консервативная личность, что не доверяет даже банкам и пренебрегает их услугами, то это по меньшей мере вызывает недоумение. Однако ничего недозволенного в этом нет. — Оттопырив по своему обыкновению нижнюю губу, Пармалахти добавил: — Хелина Поррас только что получила свеженький заграничный паспорт сроком на пять лет.
Лицо ленсмана помрачнело. Упорно борясь с какими-то внутренними переживаниями, которые стремились вырваться наружу, он закончил короткое совещание следующими словами:
— Это для вашего сведения. Так-то, ребятки. Идите-ка и занимайтесь, как обычно, расследованиями случаев вождения машин в нетрезвом состоянии и кражи велосипедов!
Вспоминая это вчерашнее весьма внушительное сообщение, Илола проклинал все на свете.
Он был один в комнате.
Его соседа по столу, констебля Куннаса, призвал к исполнению служебных обязанностей телефонный звонок. Какой-то пьяный на автобусной остановке посреди села начал дебоширить, да так сильно, что понадобилось вмешательство полиции.
Хорошо иногда побыть и одному.
Илола вновь начал перебирать бумаги. В голове копошились всякие мысли; задача была не из легких. Помимо официальных документов возле него лежал листок с его собственными пометками.
Они в основном содержали некоторые соображения и выводы, сделанные инспектором по криминальным делам Олави Сусикоски.
Вернувшись из заграничной поездки, он заглянул к ленсману Пармалахти где-то в конце октября. Тогда, пару недель назад, Илола тоже получил приглашение на встречу с ним в дом ленсмана.
Это был вечер с сауной…
Внешне — обыкновенная встреча в неофициальной обстановке. Но, прохлаждаясь после бани за кружкой пива, можно было поговорить о том о сем. Если в ходе такого дружеского общения случалось коснуться служебных дел — то и такое разрешалось.
