времени вставляя какие-то малозначительные междометия.
Монотонный серпантин убаюкал его. Том даже задремал, но за очередным виражом машина вдруг резко сбросила скорость. Свернув в узкий тупик, они остановились у ничем не примечательной стены, затянутой диким виноградом.
– А теперь сидите тихо, и не рыпайтесь, – спокойный, но жесткий, как сталь, голос шофера моментально вывел его из сна.
Раздался щелчок, затем гул невидимого мотора. Виноград зашевелился, и Том увидел, как стена медленно отодвинулась в сторону. За ней открылась бетонная дорога, ведущая к небольшому зданию, напоминающему КПП.
Монгол сидел неестественно прямо. По его шее ползла капля пота.
«Приехали!» – Том сидел сзади, глядя на его взмокший затылок, и думал, что с этим делать. Он мог в любую секунду рвануть дверцу и убежать, но что будет с Монголом? Скорее всего, он не успеет. Но даже если они оба выскочат – не окажутся ли они полными идиотами? А вдруг ничего страшного, и этому есть какая-то неизвестная им, но тривиальная причина?
Тем временем ворота сзади закрылись.
Том медленно расстегнул сумку, нащупал рукоять ножа и, высвободив его из-под вещей, аккуратно положил сверху. Бить живого человека ножом ему еще не приходилось. И, если честно, совсем не хотелось.
Водитель проехал под козырек ко входу в здание, которое оказалось заправкой. На ней не было ни души. Мужик вставил в шлагбаум карточку, заправился, и проехал заправку насквозь. Слева показался поросший деревьями склон горы, в котором виднелся мощный бетонный портал, закрытый серебристыми воротами с желто-черным треугольником радиации. Справа мелькнуло небольшое, напоминающее карандаш, помещение. На его алюминиевом боку виднелась клепаная овальная дверь со звездой и обрывками рубленных цифр. «Из самолета в сортир переделали», – догадался Том.
Бетонка уперлась в кусты. Впереди сдвинулись другие, такие же неприметные ворота. Жигуленок вывернул на трассу и вновь понесся вместе с потоком машин по виляющему горному серпантину.
– Только что вы побывали на территории секретного ядерного военного объекта, – сухо сообщил водитель. – Только не говорите никому, где это, ладно?
– Хорошо! Конечно! – почти хором ответили друзья.
Спать больше не хотелось. До места назначения они доехали в полном молчании и скомканно попрощались у автовокзала.
– Стремный водила. А я уже за ножом потянулся. – Том все еще переживал происшествие в поездке.
– По поводу? – непонимающе спросил Монгол.
– Ну как же… Сидите, не рыпайтесь.
– Тю, нашел чего бояться, – засмеялся Монгол.
– У тебя же самого шея взмокла.
– Жарко в машине было, – невозмутимо ответил он.
Планерское встретило их пылью, лаем собак и криками зазывал. Поселок расположился на берегу широкой живописной бухты. Слева розовел уходящий далеко в море мыс, справа бугрилась невысокая скалистая гора, укрытая по склонам желтой, выгоревшей на солнце травой. Солнце уже заползло за него, вытягивая в море длинные прибрежные тени. Они молча шли друг за другом к морю, как незнакомые, чужие люди, без всякого желания общаться.
Том чувствовал, как на него нахлынуло непонятное раздражение. Ему вдруг до смерти надоело это странное путешествие, не имеющее четкой цели и не увенчавшееся ничем. Единственным его плюсом было время, которое прошло с момента их отъезда, но стоил ли этот месяц всех их непростых приключений? Нельзя ли было пересидеть его где-то поблизости, – там, где время не столь бесчеловечно, где не так долго тянутся длинные-предлинные, нескончаемые, вечные дни?!
Монгола тоже тяготило их долгое общение. Будто острыми крючками цепляя за самую душу, вновь тревожили его воспоминания о своем дяде. Чуждый всякой романтики, Монгол рассчитывал именно на него, в глубине души вовсе не собираясь путешествовать с Томом по чужим, пусть и красивым, местам. Если бы он знал, что так выйдет с дядей, то ни за что бы не поехал к какому-то там барабанщику.
Погруженные в свои мысли, они вышли, наконец, на набережную, побрели по берегу, к горе.
– Где-то здесь живут всякие хиппи и панки. Может, под этой горой? – задумчиво рассуждал Том.
– Почему?
– Потому что там красиво.
– Оно везде красиво, только достала уже эта красота. – Монгол с ненавистью поглядывал на приближающуюся рыжевато-серую громаду, увенчанную сверху огромным каменным пнем. – Ты как хочешь, а я в горы больше не полезу!
У самого ее подножия их остановил военный патруль.
– Территория вулкана Карадаг – это заповедная зона. Проход запрещен! – весело сказал военный, поправляя на груди старенький военный бинокль.
– Во как. Тем лучше. Товарищ солдат, а где тут волосатые обитают? – спросил Том.
– Во-он там, в зеленке! – пограничник махнул рукой в противоположную сторону бухты, где на желтом обрывистом склоне моря темнели клочки серебристых рощиц.
Берег тянулся нудной чередой аляповатых строений, пестрых ларьков и гостиничных корпусов. Казалось, что его набережная с бесконечными столовыми и чебуречными никогда не кончится. Зато на берегу и в море, компаниями и поодиночке, – везде попадался разный волосатый люд.
– Тихо как-то. А говорили, что Мекка! – пробормотал Монгол, пнул попавшуюся под ноги бутылку. Та, пролетев несколько метров, разбилась о парапет.
– А так можешь? – Том с разбегу прокатился по луже, подпрыгнув в самом ее центре. Веселые брызги окатили набережную и прохожих.
– А так? – Монгол попытался было преодолеть лужу на одной ноге, но поскользнулся и форсировал лужу уже на спине.
– Не запомнил, как! – засмеялся Том. – Повторить сможешь?
Стало немного веселее.
Набережная окончилась небольшим холмом, за которым уже маячил покрытый чахлым леском берег с пестреющими тут и там палатками.
– Зеленка!
– Щас базарить будем, по понятиям, – осклабился Монгол.
– Зачем?
– Ты видишь, народу сколько? Это значит, что все хорошие места забиты. А я устал с дороги и хочу занять нормальную поляну. Ща найду, если там есть кто, – скажу: ты откуда, кто на районе заправ, как кликуха, почему за район не бегаешь, бабки давай или вали отсюда… Ты только не мешай мне, я сам.
– Я тогда в другом месте стану, – сказал Том.
– Почему? – удивился Монгол.
– Гопов мне и дома хватает.
– Зануда.
На подъеме к Зеленке он быстро вошел в роль: набычился, растопырил локти, выпятил челюсть, и, постреливая исподлобья глазами, пошел вперед по узкой тропе.
Попадавшиеся навстречу люди старались не встречаться с ним глазами.
Наконец, Монголу приглянулась уютная, закрытая со всех сторон деревьями полянка. В ее центре еще дымились выгоревшие угли очага, рядом стоял большой закопченный котел. На поляне явно кто-то обитал. Пока он оценивал, куда лучше бросить вещи, из кустов, словно из сказки, выплыла загорелая девушка. Она была немного старше их. Простоволосая, худая и совершенно голая, не считая нескольких незатейливых фенечек на руках. На ее шее, едва прикрывая маленькую вздернутую грудь, висела гирлянда из полевых цветов.
– Привет. Вы наверное ищете,
