По другую сторону стола Джастон держал на руках крылатого голема Кассы Дар. Девочка сосала палец, но выглядела все еще обессиленной. Мерик и Ни’лан взялись за руки, а позади них прислонились к стене Магнам, Арлекин Квэйл, Фардейл и Торн.
Эр’рил жестом пригласил Элену занять место во главе стола.
— Мы решили, что сейчас самое время разработать окончательную стратегию. Солнце вскоре закатится, а мы хотим к началу сумерек занять позиции для завтрашней атаки на долину.
— Насколько далеко мы продвинулись? — спросила ведьма, усаживаясь.
— Мои передовые разведчики достигли сожженного сада, — отвечал старейшина. — Таковы были последние сообщения.
— А оставшаяся армия?
— «Воронье крыло» старается не опережать войско огров, — пояснил Тол’чак. — Ожидается, что они встанут лагерем на краю долины не позднее полуночи.
— Мы составили эту карту со слов Кассы Дар, — Эр’рил расправил пергаментный лист. — Огров расположим вдоль западного края долины. Он указал пальцем. — На рассвете силы Хун’швы окружат черную яму. После того как они займут позиции, отряды си’лура атакуют с воздуха и постараются проникнуть в провал как можно глубже, где займут оборону, обратившись в зверей. В свою очередь огры двинутся вперед, чтобы поддержать их.
— Тогда силы си’лура снова взлетят, — добавил старейшина. — И наша соединенная армия продвинется еще на шаг в глубину.
— Вот так они поиграют в догонялки, — кивнул Эр’рил. — Шаг за шагом. Все ниже и ниже.
Элена смотрела на небрежно намалеванные углем кривые линии на карте. Оглядела изображенную местность, свой родной дом. Даже в неточном рисунке она узнавала холмы и долины, ручьи и пруды. Ведь они все эти зимы оставались запечатленными в ее сердце.
— А что ты думаешь? — спросил ее Эр’рил.
Она легонько кивнула. Глаза ее супруга накануне великой битвы пылали огнем настоящего полководца. Щеки разрумянились. Определенно, он попал в свою стихию.
Но военные хитрости не являлись ее коньком.
— Что будем делать мы? — подняла глаза ведьма и сглотнула подступивший к горлу комок.
— Как только атака разовьется и мы убедимся в успехе наших войск, — стандиец потер бровь, — мы поднимемся на борт «Вороньего крыла» и тоже постараемся опуститься как можно ниже в яму. Оказавшись там, отправим девочку Кассы Дар, чтобы разведать обстановку подробнее. А когда определимся с возможными врагами, спустимся на веревочных лестницах на дно. Уверен, именно там скрываются последние врата Вейра.
— Кто присоединится к нам в решающем нападении?
— Само собой, я, — Эр’рил расправил плечи. — А кроме того — самые сильные волшебники, которые у нас есть. Джоак, Мерик, Ни’лан.
Джоак крепко сжал посох. Элена прочла гордость на лице брата. Он слишком долго находился в старческом теле, зато теперь, вернув силу и молодость, радовался, что может сражаться и поддерживать сестру. Но под этим ярким пламенем проглядывал краешек тьмы, жесткость, которой раньше не было. Вчера вечером они с Эр’рилом обсуждали — не убил ли Джоак Грэшима, чтобы вернуть украденную юность? Стандиец согласился с ее подозрениями, но в конечно итоге вздохнул с облегчением. Неважно, приложил ли брат ведьмы руку к смерти темного мага, важно, что того больше нет. Но теперь, обнаружив тьму в глазах Джоака, Элена не знала наверняка — избавились они от зла древнего чародея или нет.
Потом ее внимание привлекли Ни’лан и Мерик. Эта пара всегда входила в число ее самых преданных союзников. И если Джоак стал темнее, они сделались ярче. Элена видела, как они уделяли внимание друг другу, старались быть рядом, обменивались прикосновениями. Долгие испытания, казалось, не ожесточили, а смягчили их сердца. Девушка с благодарностью кивнула им — за все, что они уже свершили, и за то, что только предстоит свершить.
— Но нам понадобится не только магия, чтобы добраться до врат виверны, — отвлек ее от размышлений Эр’рил. — Поэтому к атаке присоединятся не только они.
— Двое меняющих обличья, — вмешался старейшина с другого конца стола. — Моя дочь Торн и ее нареченный Фардейл.
Когда Фардейл поклонился, брови Элены полезли на лоб. Хотя он по-прежнему носил облик Могвида, в повадках его сохранилось что-то дикое, волчье.
— Когда-то давно я покинул эти леса вместе с тобой, — проговорил Фардейл. — Я наблюдал, как ты из девочки становишься взрослой женщиной, а из ведьмы — королевой. Хотя я не произносил клятвы верности, она запечатлелась в моем сердце. И я не покину тебя до конца. Я не могу. Твой запах в моей крови. Ты — моя стая. — Он прижал кулак к груди, будто присягая.
— Спасибо, — пробормотала Элена, сдерживая слезы.
— Также мы возьмем с собой крепкие надежные руки, — добавил Эр’рил. — Тол’чака и д’варфа Магнам.
Огр кивнул.
— Как и Фардейл, я не могу остаться в стороне, — его глаза излучали тепло, и хотя великан не мог изъясниться так же складно, как и меняющий обличья, в его словах слышались истинная любовь и привязанность.
— Если мастер Глыба идет, то и я должен, — хитро поглядывающий Магнам скрестил руки на груди.
— По-моему, я тоже заслужил место в вашем прославленном отряде, — заметил Арлекин Квэйл, пожимая плечами. — Я думал, что моя помощь у Врат Духов смягчила твердокаменное сердце воина равнин.
— Твои быстрота и смекалка могут принести пользу, — вздохнул Эр’рил.
Элена оглядела собравшихся. Сисакофа советовала заглядывать в сердца друзей, когда настают самые трудные времена. Ну, по крайней мере, они будут рядом.
— Итак, замысел нашей атаки ясен, — собрав всю свою храбрость, произнесла девушка. — А что с нападением на Блэкхолл?
— Я разговаривал с Ксином, который летит на «Сердце дракона», — ответил Джоак. — Они нападут этим же утром.
— Значит, все готовы, — сказала Элена.
— Мы старались как могли, — произнес Эр’рил.
Ведьма вновь склонилась над картой. Завтра в это же время половину мира охватит война. Завтра она поведет самых близких друзей и соратников к возможной гибели.
— Если ты одобряешь… — вмешался стандиец. — Тогда мы можем разослать гонцов и начать приготовления.
— Да будет так, — кивнула она, не поднимая глаз.
Все разошлись, только Эр’рил остался рядом с ней. Он наполнил две кружки чаем и сунул одну из них в озябшие пальцы Элены.
— Что случилось? — спросил он.
— Что случилось?! — она взмахнула ладонью над пергаментом.
Эр’рил взял ее за руку.
— Посмотри на меня, — настойчиво попросил он, присаживаясь рядом.
Когда она подняла взор, то увидела, что задор военачальника уступил место обычной мрачной настороженности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
