В конце своего доклада Суслов сказал: "Хрущев признал, что состояние здоровья и преклонный возраст не позволяет ему выполнять свои ответственные обязанности и просит освободить его от занимаемых постов". Докладчик зачитал письменное заявление Н. С. Хрущева Пленуму ЦК об отставке. Это весьма странно выглядело, так как "виновник" всего происходившего находился тут же в зале. Но бывшие "ближайшие соратники" Никиты Сергеевича хорошо понимали, что с его стороны могут последовать непредсказуемые действия, да и среди членов ЦК КПСС накопилось немало недовольства своими лидерами (ведь до смещения Хрущева они беззастенчиво льстили "верному ленинцу", угодливо поддерживали все его поспешные импровизации). Ввиду всего этого прения предпочли не открывать".
Октябрьский (1964 г.) Пленум ЦК КПСС знаменовал собой начало нового витка советской истории. В высшем эшелоне управления окончательно обосновались представители "третьего поколения" советских руководителей. Старт карьеры многих из них так или иначе был связан со сталинской кровавой "кадровой революцией" конца 30-х гг., когда формировался новый аппарат взамен прежнего, подвергнутого уничтожению в 1937 г. Новые руководящие работники
прошли школу воспитания уже внутри сталинской системы, составив костяк поколения "аппаратчиков", выращенных в результате долговременной кадровой селекции, осуществленной диктатором. Вместе с Хрущевым ушло в политическое небытие особое поколение руководителей -- они тоже были аппаратчики, но аппаратчики не совсем типичные -- от них еще веяло духом революции, они были "бойцами", "солдатами партии" и ощущали себя участниками "похода за светлое будущее всего человечества". Место "бойцов партии" заняли "исполнители"--люди, часто безликие, в значительной мере отученные принимать самостоятельные решения и брать на себя ответственность, рисковать и упорно добиваться крупных целей. Для них двойная мораль, перманентная аппаратная интрига стали едва ли не нормой бытия, а разрыв между словом и делом --условием выживания. И когда надвинулось время ответственных действий, большая часть новых руководителей оказалась к ним просто неготовой, что в значительной мере и предопределяло половинчатый, зигзагообразный характер политики послехрущевского руководства. Здесь необычайно возрастала роль первого лица в составе высшего эшелона администрации.
В результате сложной цепи закулисных маневров и компромиссов в высшем эшелоне обосновался тогда хитрый, хваткий и довольно активный деятель, который цепко взял нити управления огромной страной. Л. И. Брежнев, однако, был лишен дара стратегического предвидения, творческого воображения, как впрочем и сколько-нибудь серьезного образования. Он принял колоссальную власть не слишком задумываясь о перспективах политического режима. Будучи по своему складу довольно архаичным человеком, он стремился создать себе имидж рассудительного, спокойного, ровного "отца семейства", который и шагу не ступит без совета со своими товарищами. Брежневу как политику претили крутые повороты, резкие подвижки, нестандартные ситуации, хотя как заядлому автомобилисту ему была по душе быстрая, рискованная, если не сказать авантюрная, езда. Личный авторитет нового лидера в народе был невысок, его считали неблагодарным хрущевским выдвиженцем и все помнили, с каким упоением он вешал на грудь "дорогого Никиты Сергеевича" награды.
Став первым лицом в советской иерархии, Л. И. Брежнев осторожно нащупывал свой стиль. Технология власти складывалась тогда из двух компонентов: власть в государственном аппарате и власть в партии. Продвижение к вершине
государственной власти было для Брежнева перекрыто ноной нормой коллективного руководства, запрещавшей пер-вому секретарю ЦК КПСС занимать пост руководителя советского правительства.
Необходимо было искать обходные пути. Поэтому первоначально Брежнев добился своего утверждения руководителем Комиссии по разработке новой Конституции. Затем он пробился в Председатели Совета Обороны, который ответственен за решения вопросов оснащения и руководства вооруженными силами. Возвышая власть партии над государственным аппаратом, Брежнев и свою персону поднимал над государственными инстанциями. Тем не менее, чтобы окончательно утвердиться в роли первого лица в стране, ему требовалось укрепить позиции в самой партии.
В КПСС, в сущности, всегда имелась не одна, а две партии: внешняя --насчитывавшая тогда более 12 миллионов человек, и внутренняя, состоявшая из нескольких сот тысяч профессиональных работников. Внешняя партия была лишь питательной средой для функционирования внутренней партии или аппаратных структур, где и концентрировалась реальная власть.
Именно благорасположения аппарата добивался Леонид Ильич. Но не в смысле перетягивания на свою сторону легиона партийных секретарей -- от районных до республиканских. Ведь при всем их влиянии "демократический централизм" держал в строгой узде нижестоящие звенья. Брежнев добивался "любви" со стороны центрального аппарата, особенно его руководящего ядра --Президиума ЦК КПСС (позднее Политбюро).
Брежнев хорошо постиг технологию власти, но был плохо подготовлен к той роли, которая выпала на его долю. Он имел репутацию человека ограниченного, не обладавшего собственным представлением о многих сферах жизни общества и политических проблемах. Правда другие его "соратники"-- Кириленко, Подгорный, Полянский были в этом отношении даже похуже. Достоинством Леонида Ильича было то, что он не был злым и жестоким человеком, умел выслушать и войти в положение собеседника. Первым лицом он стал еще и потому, что устраивал почти всех. Многие рассматривали Брежнева как временный персонаж на политической сцене. Сама его некомпетентность рассматривалась приближенными как благо: открывались широчайшие возможности для "аппаратного творчества".
Кроме укрепления позиций в официальных партийных и государственных кругах, предметом неустанной заботы
Л. И. Брежнева было наращивание персональных структур власти. Быстрыми темпами стал расти личный секретариат Брежнева, который возглавил Г. Э. Цуканов, бывший когда-то директором крупного завода в Днепропетровске. К концу 60-х годов в личном секретариате Брежнева насчитывалось около двух десятков помощников, секретарей и референтов, каждый из которых в свою очередь создавал еще и свой подсобный аппарат.
На ключевые посты в партии и государстве постепенно, но упорно продвигались те, кто был достаточно хорошо известен Л. И. Брежневу по Молдавии и Украине. Многих из этой "обоймы" отличал скромный интеллектуальный и общекультурный багаж в сочетании с развитой хваткой в смысле благ и привилегий. Всякие реформы эти люди воспринимали без энтузиазма, скорее как неизбежное зло, которое надо пережить. Для них эпикурейские установки и составляли смысл жизни, а политическая карьера представлялась лишь способом их реализации. И это происходило в тот период истории, когда способность мыслить теоретически становилась условием политического выживания государственного деятеля, а размах и проницательность его -- важным фактором могущества страны. Достаточно было даже беглого взгляда на ближайшее окружение Леонида Ильича, чтобы понять --эти люди с глубоко провинциальным мировосприятием не обладали качествами для политической деятельности высшего уровня.
Но и эти кадры не могли игнорировать необходимость изменений, которые к середине 60-х годов назрели, и после нескольких месяцев заминки реформаторские усилия в сфере экономики были возобновлены. Отправные идеи и ход реформы были весьма противоречивыми. Суть ее можно свести условно к трем важнейшим направлениям.
Первое -- перемены в структуре управления народным хозяйством. Сентябрьский (1965 г.) Пленум ЦК КПСС принял решение ликвидировать территориальные советы народного хозяйства и осуществить переход на отраслевой принцип управления промышленностью. Были воссозданы ведомственные монополии в лице союзных и союзно-республиканских министерств.
Второе -- коррекция системы планирования. Поскольку прежняя плановая система была сориентирована на достижение роста объемов производства предприятиями на базе валовой продукции, то предполагалось нацелить планы на реализованную продукцию. Третье направление -- совершенствование экономического стимулирования. Оно вклю
чало в себя улучшение системы ценообразования в пользу низкорентабельных производств. До реформы наряду с высокорентабельными заводами и фабриками имелось немало убыточных. Вся угольная промышленность, например, была убыточной. И кроме того, на одном и том же предприятии наряду с высокорентабельными изделиями выпускалось немало и убыточных видов продукции. Поэтому предприятия старались производить "выгодную" продукцию и "отбивались" от невыгодной, хотя она и пользовалась большим спросом. С помощью реформы предполагалось выровнять условия экономической деятельности. Экономическое стимулирование предусматривало также улучшение системы оплаты труда. Оно осуществлялось как путем централизованного увеличения ставок заработной платы и окладов, так и за счет более широкого использования части доходов предприятия в целях материального стимулирования работников. В русле этих направлений, в частности, предусматривалось: оценивать результаты хозяйственной деятельности предприятий по реализованной продукции, полученной прибыли (рентабельности производства) и по выполнению заданий по поставкам важнейших видов изделий; поставить оплату труда работников промышленности в непосредственную зависимость не только от результатов их индивидуального труда, но и от общих итогов работы предприятий; положить в основу экономических отношений между предприятиями принцип взаимной материальной ответственности. Развивать постоянные прямые связи между предприятиями-изготовителями и потребителями продукции. Повысить роль хозяйственных договоров. Предусматривалось, что системы планирования и экономического стимулирования должны были создавать у коллективов предприятий заинтересованность в принятии более высоких плановых заданий, требующих полного использования производственных фондов, рабочей силы, материальных и финансовых ресурсов, достижений технического прогресса, повышения качества продукции. В январе 1966 г. хозяйственная реформа взяла старт. На новые условия работы были переведены первые 43 предприятия 17 отраслей промышленности. Курс на крутые перемены в экономике, казалось бы, закрепил XXIII съезд КПСС (март 1966 г.). Было провозглашено -- в качестве принципа -- переход от административных к экономическим методам управления хозяйством, разработки комплекса мер его развития. В отчетном докладе ЦК съезду говорилось: "Интересы коммунистического строительства, необходимость преодоления возникших трудно
