– Чем ты лучше Вента? Он сын короля, а подчинялся Ульву.
– Если он дурак, то я нет. Я был достойнее.
– Слушай, как ты вообще попал в Аст Ахэ с такими мыслями?
– Раньше я был другим. Дурнем восторженным. И уж если ты считаешь, что я изменился к худшему, то в этом твоя вина.
Ириалонна опустила глаза. В его словах была доля правды. Как верно говорил Властелин: «из-за тебя начнутся раздоры».
– Послушай, Дейрел, – сказала она негромко, – я могу попросить за тебя. Тебя простят, ты снова сможешь заслужить доверие и дружбу.
Дейрел расхохотался.
– Думаешь, мне это нужно? Нет, вы мне не нужны. Только ты. И почему ты подумала, что со мной станут говорить? Все слова, я им не верю! И, кроме всего прочего, с чего ты решила, что я тебя отпущу? Ты моя заложница. И я еще не забыл, что было между нами. Мое предложение остается в силе.
– Но зачем тебе я? Разве ты, такой великий, не мог найти другой женщины?
– У меня было полно баб. Но ни одной настоящей женщины я не имел.
– Ни одна настоящая женщина не позволит себя иметь как вещь.
– Позволит. И если вещь нельзя купить, ее берут силой. Запомни это. И смирись с тем, что ты отсюда не уйдешь.
– Тогда меня вызволят.
– Боюсь, что нет, – ухмыльнулся Дейрел. – Живой я тебя не выпущу. Так что лучше соглашайся быть королевой. Это выгодно и тебе и мне.
– Но ты мне противен!
– Я еще не спал с тобой, откуда ты знаешь? Ты вообще хоть с кем-нибудь спала? Нет? Это ж надо, дожить до двадцати пяти лет и – ни разу! Что же ты такое? Так и доживешь до седых волос, а тогда-то уж точно никому нужна не будешь. Нет, я должен тебя просветить, хотя бы из жалости. Надо познать любовь.
– Заткнись, мразь! Не тебе об этом говорить. Ты только брать умеешь. А когда любят – жертвуют.
– И откуда же ты этого набралась? Или я ошибся, и твоя девственность уже кому-то досталась? Может, Ульву? Пожалуй, надо проверить…
Она защищалась настолько яростно и отчаянно, что на грохот сбежались люди. Дейрел, с исцарапанным лицом, с синяком под глазом лежал в углу, защищая голову, а девушка в приступе гнева била его подсвечником.
– Убью, падаль! – кричала она. Люди еле сдерживали хохот. Ее с трудом оттащили. Неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы не вошел быстро седой воин и не зашептал что-то на ухо Дейрелу. В глазах того вспыхнула звериная ненависть.
– Вот как, – тяжело дыша, сказал он. – Времени не остается, значит… Слушай, ты! Дела идут так, что мне ждать недосуг. Ты нужна мне женой! – в его голосе слышались испуганно-истерические нотки. – Если до утра не согласишься, я тебя, тебя… Уничтожу! Поняла? У меня нет выхода!
– Трус! – бросила она, переводя дух.
– Нет, я расчетлив. Они не посмеют тронуть мужа любимой сестры. А так ты мне не нужна. Даже заложницей.
– Повелитель, но ведь она из Черных, как и ты, – со страхом в голосе заговорил седой. – Ты не можешь!
– Я все могу. Все могу! Готовь костер, слышишь?
– Но сжечь… Ведь можно просто убить, Повелитель…
– Я не люблю оскорблений. И не прощаю. К тому же, у нее есть выбор. Утром я приду, – усмехнулся он, успокаиваясь.
– Не утруждайся, я рыцарь Аст Ахэ, – с решимостью обреченной ответила она. – А ты плесень. Ты всех нас предал и заплатишь за это!
– Жаль, – протянул Дейрел. – Королевой ты смотрелась бы лучше. Что же, посмотрим, насколько верно твое имя, Заклинательница Огня…
«На помощь! На помощь, братья мои! ведь мы всегда выручали друг друга. Разве не отбили мы Вента у Орков? Разве я не вытащила тебя из огня, Этарк? Разве я не лечила ваших ран? Ульв, где ты? Ты всегда был рядом в бою, где ты теперь? Помогите, братья! Нет, я не умею звать так, чтобы душа услышала. Этого я так и не постигла… Не дано. Властелин, ты же слышишь боль всей Арды, услышь меня! Я хочу жить. До ужаса хочу жить. Но ведь ты знаешь – я не изменю себе, не предам тебя. Ведь у тебя есть крылья, ты умеешь повелевать огнем и холодом, так помоги мне, пожалуйста, помоги!..»
…Они уже знали, где ее искать. Кони несли их к городищу за деревянным частоколом на лесистом берегу реки. И внезапно они услышали – внутри – зов, полный безнадежной тоски, а потом нахлынула волна смертного ужаса и боли. Боль стала невыносимой, и далеко впереди, вместе со столбом пламени над частоколом, к небу вырвался долгий страшный крик – так душа вырывается из тела. И зов затих, оставив сосущую пустоту.
Короля никто не защищал. Его так и связали – пьяного до полусмерти. Свои же связали. А Вент, морщась, словно от боли, оттаскивал от огня Ульва.
– Там уже никого нет, – повторял он четко и громко. – Ты понимаешь?
Ульв не отвечал, глядя в огонь, и в его глазах был другой огонь – безумие. И тогда Вент позвал Торка, и вдвоем они еле справились – с одним. Его пришлось связать. И Вент бил его по лицу, выводя из бреда. Взгляд Ульва стал осмысленным, но теперь в нем была – пустота. И Вент понял – воля к жизни ушла. А на волосы Ульва лег пепел – теперь уже навсегда.
Они возвращались, и отряд вел Вент. На телеге лежали рядом двое – Дейрел и Ульв; один спал пьяным сном, другой смотрел в небо пустыми глазами.
Когда-то этого человека он называл мальчиком. Теперь ему казалось, что Ульв намного старше его. «Мы похожи, потери равняют. Оба седые, изуродованные…»
– Твои братья будут судить его. Ты будешь с ними?
– Нет. Разве это вернет ей жизнь?
– Ты простил его?
– Я не хочу о нем больше знать. Я не знаю, как относиться к нему, у меня просто нет такого чувства. Властелин…
– Что?
– Почему ты не спас ее? Разве ты не мог? Ведь достаточно было произнести слово…
Вала опустил глаза.
– Не мог, – глухо выговорил он. – Не мог. Только в ваших сказках: «да будет» – и стал свет. Слово имеет силу – это верно. Но надо, чтобы ее имел и тот, кто говорит слово… Силу сказать и знание – как сказать. Я знаю, но уже не могу заставить слово… Я уже не могу ничего. Этот человек… был прав. Я уже все отдал. Знания – последнее, что у меня осталось. И это я тоже должен отдать, пока есть время. Ульв, ведь он прав – без вашей защиты я ничто. И я не имею права толкать вас к гибели…
– О чем ты, Учитель? Мы сами выбрали свой путь. И я не раскаиваюсь. Зерно должно упасть в землю, чтобы прорасти, и мы – эти зерна. Это высокая честь. Тем более наш долг ныне – защищать тебя.
– Не знаю, стоит ли. А может, я не прав. Не прав во всем…
– Не нам судить. И не тебе. Увидим. Вернее, увидят другие. Но сердце говорит, что не во многом ошибался.
– Увидим. Я не знаю… правда, не знаю, что будет. Арда жила мною, а теперь я живу ей. У меня уже нет своих сил. Я могу вырвать кусок ее плоти и взять силы от нее. Но она живая, Ульв, она живая, она будет кричать… Те – живут Валинором, но они-то Арду будут рвать, не задумываясь. Хорошо, что вне Валинора они теряют свое могущество. Как и я вне Арды. Странно, мы – враги. Разве не прекрасны небо и ветер, созданные Манве? Или воды Ульмо? Или плоть Арды, создание Ауле? Я связал их воедино – потому я враг. А это взяло все мои силы… Будь я Человеком, я мог бы уйти, был бы свободен. Только вот Человеком я не стал. Потому и не мне решать судьбы Арды. Мое время кончилось. Ульв, я дожидаюсь своего часа. Теперь это крепче цепей Ауле. Я знаю, что со мной покончат, и скоро. И опять он был прав – со мной покончат дети Арды. Эльфы и Люди. Даже воинство Валар не способно сохранить свою мощь здесь. По крайней мере, полностью… И что будет с вами, когда меня не станет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
