class="p1">Неудобную штатную, вечно сползавшую и выпиравшую из-под одежды кобуру Борзов давно поменял на импортную, корпус которой имел застежку «турникет», легко открывавшуюся большим пальцем «стреляющей» руки.
— Сан Саныч, сюда надо срочно вызвонить тебе на подмогу двоих человек. Прикинь кого. Только не Титова с Маштаковым, они будут со Смоленцевым заниматься. Его Денис сейчас отвезёт на базу, — подполковник говорил тихо, чтобы механик не грел уши.
— Этого тоже надо к нам, — наклоном головы начальник розыска показал на полуоткрытую дверь кабинета.
— Вы его и увезете. Только сначала обойдите территорию, все помещения осмотрите — гаражи, склады, остальное-прочее. Ищите ружье, которое стреляло.
— А оформлять как? Если найдем…
— У вас дознаватель под рукой будет. Или прокурорский следователь задокументирует, если к тому времени освободится. Вы, главное, найдите. Ну все, Сан Саныч, решай вопрос с людьми и с транспортом, я в управление возвращаюсь, — Птицын шлёпнул майора по плечу и двинул в обратном направлении.
Против его опасений Смоленцев на удивление легко согласился проехать в милицию, поставив единственное условие — предупредить любимую жену Наташу, чтобы та не волновалась. Набрав по городскому телефону номер супруги, Димка сконцентрировался и абсолютно трезвым голосом сообщил ей, что у него небольшие неприятности и поэтому ему надо смотаться в ментовку, пардон, в милицию.
Уложив трубку на аппарате, Смоленцев снова превратился в медузу, долго соображал, как застегиваются молнии на сапогах, и каким концом вставляется ключ в замочную скважину.
Давыдов, поддерживая бизнесмена за рукав распахнутой настежь куртки, довел его до своей «шестерки», усадил на командирское сиденье, пристегнул ремнем безопасности и уехал.
А исполняющему обязанности начальника криминальной милиции пришлось еще четверть часа дожидаться приезда дежурного «УАЗ-468» с дознавателем Семёркиной на борту.
Объясняя хлопавшей длинными загнутыми кверху ресницами молоденькой девушке алгоритм ее действий, подполковник тоскливо думал, что раньше на работу в милицию сотрудниц в таких коротких юбках не брали, а еще, что побороть оргпреступность при посредстве таких вот куколок невозможно.
— Вам все понятно, товарищ младший лейтенант? — строго спросил он у Семеркиной, закончив инструктаж.
— Все, — неуверенно ответила девушка и шмыгнула покрасневшим от холода точеным носиком.
Птицын подавил тяжкий вздох сожаления и двинулся к своей «Волге». Он давно уже собственным умом дошел до открытия, что тем, кто наверху, победа над организованной преступностью не требуется, им нужна лишь имитация непрекращающихся ни на один день боевых действий.
Вадим Львович, по молодости игравший на соло-гитаре в ресторанном ансамбле, прекрасно помнил хит бессмертной группы Queen «The Show Must Go On».
3
12 января 2000 года. Среда.
13.45 час. — 17.20 час.
Блондинистого бомбилу Толика подвела элементарная человеческая жадность. Из медсанчасти он партизанскими тропами частным сектором отвез Пандуса на мызу к Прохору. Там Пандус велел водителю на пару дней зашхериться вместе с тачкой, но тот забил на его наказ и прямиком рванул на привокзальную площадь, чтобы срубить копейку на бензин. Козырные парни Серега со Славкой, с которыми он кружил последние двое суток, щедро отстегивали только поначалу. Потом Серега объявил, что они временно на подсосе, что сполна забашляют за работу сразу, как только провернут одну делюгу. Тёртый калач Толик заскучал, заподозрив кидок, но отказать крутым пацанам не посмел. Теперь стало ясно, что катал он их за бесплатно. Серёгу подстрелили, а чистоганил[153] по первости как раз он, коренастый молчун Славка всю дорогу пустой был, как барабан. Когда расставались, за лаве Пандус даже не заикнулся.
Зацепив пассажира, Толик покатил на Малеевку. Двигаясь в правом ряду от привокзальной площади по Революционной улице к проспекту Ленина, он прикидывал, что часов до шести вечера побомбит, а потом поставит машину у дома, вымоется, пожрет горячего и притопит на массу до утра. На протяжении сорока восьми часов Толик не раздевался, не снимал ботинок и толком не спал. Держался исключительно на кофе и энергетическом напитке Red Bull.
На «кругу» перед главпочтамтом возле гигантской, в полтора человеческих роста снежной пирамиды переминался с ноги на ногу грузный неуклюжий гаишник. Этой зимой с вывозом снега даже с центральных улиц возникли проблемы. Власти оправдывались недостаточным финансированием соответствующих статей бюджета, газетка же «Уездное обозрение» в пику им ехидно писала, что народные денежки некомпетентный муниципалитет профукал на банкеты и фуршеты.
Завидев гаишника, Толик дисциплинированно притормозил перед знаком «пешеходный переход», пропуская ступившую на проезжую часть женщину с ребенком. «Дэпээсник» тем временем напрягся, двинулся наперерез выполнявшей маневр правого поворота «девятке» и коротким отработанным движением жезла указал Толику на обочину, требуя остановиться. Одновременно гаишник что-то сказал в портативную рацию, висевшую поперек его груди на ремне.
У Толика тревожно занудело под ложечкой, он бросил через плечо пассажиру: «Ща разберемся» и, проехав несколько метров вперед, встал за поворотом.
Гаишник, приблизившись к «девятке», остановился возле задней левой двери. Толику пришлось приоткрыть свою дверцу и вывернуть шею назад, что оказалось чертовски неудобно.
— Какие проблемы, командир?
— Старший инспектор ДПС лейтенант милиции Бурлаков, — сотрудник махнул рукой у зимней шапки. — Попрошу выйти из машины и предъявить документы.
Отсутствие у офицера обычной гаишной вальяжности не могло не насторожить Толика, но он всё еще надеялся на недоразумение.
— Да в чем проблемы-то?
— Выйдите, я объясню, — лейтенант расстегнул клапан кобуры.
Со стороны улицы Ворошилова с врубленной на всю дурь сиреной под разноцветной круговертью сигнального маяка на площадь вылетела белая патрульная «пятерка» с символикой ГИБДД. Через несколько секунд она затормозила перед стоявшей у бордюра «девяткой», перекрыв ей движение вперед. Из «пятерки» с удивительной проворностью для их габаритов десантировались двое сотрудников в форме. Один из них, старшина, близнец ряшистого лейтенанта Бурлакова наставил на понурого Толика короткоствольный АКС-74У. Второй милиционер рывком распахнул заднюю дверь «девятки» и потащил из салона ошалевшего очкастого бедолагу-пассажира, решившего раз в год потратиться на такси, дабы побыстрее добраться до дома любимой тещи, которая на кухне сорвала кран и затапливала соседей снизу.
В милиции пассажира промурыжили недолго, всего часа полтора, выяснили, что он не при делах, отобрали объяснение, предупредили, что если он понадобится, его еще раз вызовут и отпустили восвояси пришивать к пальто оторванный рукав. Еще на будущее посоветовали избегать сомнительных связей. Ладно, деньги за поездку мужик не успел заплатить.
А вот Толик попал за всю мазуту. По указанию Птицына за него взялись зональные
