впереди. Поехали, поехали.
«Ничего себе присказка, — думал Лебедев, усаживаясь в машину. — Я уж подумал, придется на коньяк раскошеливаться. Водку–то после семи не продают».
Старик будто читал мысли старшего лейтенанта.
— Башка моя болит от дум и разговоров! Ой, болит — словно у меня там трамваи ездят. Где бы это хоть пива выпить?
— Выпьем, Петр Никитич, выпьем. Только дом покажите, найдем пиво.
9
Бугаев остановил машину на Зверинской наискосок от большого серого дома, в котором жил Аристарх Антонович Платонов. На улице было тихо и пустынно. Только на скамейке рядом с маленьким садиком вели неторопливую, нескончаемую беседу четыре старухи. У кафе, привязанный к ограждению витрины, сидел, склонив голову набок, щенок эрдельтерьер. Наверно, он дожидался своего хозяина давно, потому что радостно кидался навстречу каждому выходящему, а потом разочарованно поскуливал. Близость кафе навела капитана на мысль о том, что сегодня он рискует остаться без ужина. Семен достал из «бардачка» полиэтиленовый пакет и, закрыв машину, пошел в кафе. Эрдельтерьер с надеждой посмотрел на него.
В пустом зале высокая стройная девушка в вельветовых брючках и кожаной куртке о чем–то шепталась с молодой буфетчицей. Бугаев взял из вазы, стоявшей на прилавке, две сдобные булочки и спросил у девушки:
— Это не ваша собачка была привязана у дверей?
Девушка резко обернулась. Глаза у нее были большие, голубые, чуть испуганные.
— Почему это была? — В ее голосе прозвучал вызов.
— Собачка ушла в неизвестном направлении.
— Ой, Галка! — вскрикнула девушка. — Микки опять перегрыз поводок! — И побежала к выходу.
— Галя, — сказал, подавая буфетчице деньги, Бугаев, — получите за две сдобные. А Микки на месте. Мне просто стало его жаль.
Буфетчица улыбнулась. В это время вернулась ее приятельница.
— Это что, новый способ знакомиться? — строго спросила она Бугаева.
— Старый, совсем старый, — усмехнулся Семен. Девушка ему была симпатична, и он чувствовал, по чуть дрогнувшим уголкам ее губ догадался: она готова простить ему шутку. На улице Бугаев остановился перед эрделем, отломил кусочек булочки и положил рядом. Но пес, не обратив внимание на еду, проникновенно смотрел на Семена и жалобно скулил.
— Суровая у тебя хозяйка, — сказал капитан. Он сел в машину, опустил стекло и внимательно осмотрел дом, в котором жил Платонов. В окнах его квартиры на третьем этаже горел свет. В окошке рядом висела авоська с крупными красными яблоками. Бугаев вытащил из кулька мягкую ароматную булочку и, откусив, обернулся к эрделю. Укоризненно покачал головой. Такой булочкой пренебрег.
Из подъезда вышел мужчина с маленьким чемоданом в руке, посмотрел на часы и прыгающей походкой пошел в сторону улицы Горького. Бугаев, с аппетитом уплетая булочку, рассеянно смотрел ему вслед. Его интересовал другой мужчина — «коренастый шатен с выражением на лице». Да уж умел подполковник Корнилов, не вдаваясь в долгие объяснения насчет цвета глаз и формы подбородка, дать словесный портрет человеку, словно припечатать. Бугаев хорошо усвоил его характеристики, научился видеть людей глазами Корнилова и никогда не ошибался.
Радостно тявкнул пес. «Дождался свою хозяйку», — подумал Семен и бросил взгляд в сторону кафе. Эрдель радостно прыгал вокруг девушки. «Фигура–то какая. Ай–яй–яй. А я при деле». Девушка заметила Бугаева, улыбнулась и, наверное, тут же осудив себя за проявленное мягкосердечие, насупилась и гордо прошагала мимо.
— Микки! — позвал Бугаев. Эрдель обернулся и натянул поводок. Девушка сердито посмотрела на Бугаева.
— Я хотел его подкормить, — смиренным голосом сказал Семен, вылезая из машины. — А он у вас привереда. Ему, наверное, колбасу подавай. А колбасы я и сам бы съел.
— На колбасу у вас денег не хватает? — сказала девушка. — Все на машину потратили?
— Конечно! Бензин–то нынче дорогой. — Бугаеву хотелось подольше задержать девушку. Поговорить с ней. Так было полезнее для дела. Кому придет в голову, что любезничающий с девушкой мужчина торчит здесь по службе.
Девушка помедлила, внимательно глядя на Бугаева, потом, словно решившись, вынула из сумки пакет молока.
— Запейте. — Она протянула пакет Семену. — Или вы молоко не употребляете?
— Употребляю, — весело отозвался Бугаев и тут увидел, как из подъезда вышел Аристарх Антонович. Шатен он или нет, капитан не разобрал, — на голове Платонова красовалась светло–серая шляпа, — но по сосредоточенному, смятому волевой гримасой лицу, по всему облику Бугаев понял, что не обознался.
— Если вы еще и улыбнетесь, — сказал капитан девушке, — я буду считать сегодняшний ужин самым счастливым.
Девушка не выдержала и улыбнулась. «Какая у нее добрая улыбка», — отметил Семен.
Платонов уверенной, самодовольной походкой подошел к красным «Жигулям», достал из кармана светлого плаща ключи и открыл дверцу. Прежде чем сесть в машину, он оглянулся по сторонам. По тому, как он это проделал, Бугаев понял, что у Аристарха Антоновича оглядывание — обычный ритуал самодовольного человека. «Я сажусь в свои новенькие «Жигули». Видят ли это прохожие?»
Он заметил девушку и поклонился ей. А она ответила на приветствие небрежным взмахом руки.
«Э–э, да они знакомы», — отметил капитан, еще не представляя, хорошо это или плохо и как такой факт можно будет использовать в будущем.
— Не предлагаю довезти вас до дому. За молоком не ездят в другой район, — сказал Бугаев девушке, внимательно следя за тем, как Платонов усаживается в машину, вставляет зеркало. — За угощение — спасибо. Завтра я верну шестипроцентным… Вашей подруге Гале. И у нее узнаю ваш телефон.
Бугаев сел в машину, включил зажигание и, отпустив метров на двести вперед красные «Жигули» Платонова, двинулся следом. Девушка с недоумением смотрела на отъезжающий автомобиль.
Платонов ехал не спеша, соблюдая правила. Бугаеву даже показалось, что при виде инспекторов ГАИ он сбавляет скорость. Он проехал Большой проспект, свернул на Кировский. Машин было уже немного, и капитан, чтобы Аристарх Антонович не заподозрил недоброе, отпустил его довольно далеко вперед. На Каменном острове Платонов остановился у телефонной будки. Проехав чуть вперед, затормозил и Бугаев. Или нужный номер был занят, или Платонов долго говорил. Ждать пришлось порядочно. А когда Аристарх Антонович вышел из будки, подошел к своим «Жигулям», его ожидал инспектор ГАИ. «Что он там нарушил? — с неудовольствием подумал Семен. — Такой дисциплинированный водитель». Платонов что–то долго объяснял инспектору, смешно жестикулируя, пока инспектор не отвел его шагов на двадцать назад и не показал на какой–то знак. «Стоянка запрещена, — догадался Бугаев. — Сейчас
