*****
Глебов смотрел на лежащий на столе телефон и считал звонки:
– Восемь, девять, десять.
После десятого он принял звонок, и из трубки сразу же раздался голос Егора:
– Что вы со мной сделали?
– А что случилось? – как ни в чём не бывало спросил руководитель администрации кесаря.
– Что со мной происходит? – почти кричал Егор.
– Понятия не имею. Ну‑ка расскажи.
– Мне плохо, я покрылся чёрными пятнами, и внутри всё горит. Что это такое?
– Может, съел что‑нибудь? У тебя нет пищевой аллергии?
– Это не смешно! – взвыл горе‑беглец.
– Кому как, – совершенно спокойно ответил Глебов. – Нам вот с Иваном Ивановичем не с чего грустить.
– Что вы со мной сделали? – пошёл по второму кругу Егор.
– Кажется, я знаю, что с тобой, и знаю, как это всё убрать, – ответил Родион Степанович. – И я мог бы тебе помочь, если бы мы были друзьями, если бы сотрудничали. Но ты ведь принял другое решение. Ты решил, что без нас тебе будет лучше. Прощай!
Глебов сбросил звонок и положил трубку на стол.
– Жёстко, – произнёс наблюдавший за разговором Милютин. – Но к сожалению, иначе они не понимают.
Почти сразу же раздались новые звонки, Глебов досчитал до десяти и ответил.
– Что я должен сделать? – раздалось из трубки.
– Захотеть сотрудничать, – ответил Родион Степанович.
– Я уже хочу.
– Нет. Я не чувствую искренности в твоём голосе.
– Прекратите уже надо мной издеваться! – взвыл Егор. – Мне очень больно. Что Вы от меня хотите? Что я должен сделать?
– Мы хотим от тебя полного подчинения и выполнения всех наших заданий и поручений.
– Но это невозможно!
– Не звони больше на этот номер! – сказал Глебов, но звонок сбросить не успел.
– Я согласен на всё! – раздался из трубки дикий крик, а затем послышался стон и грохот.
– Ты там живой? – спросил Родион Степанович, но ответа не последовало.
– Похоже, он сознание потерял, – сказал Милютин.
– Скорее всего, – согласился Глебов, он достал из чемоданчика флакончик с белой жидкостью, ещё одну пипетку и накапал в хрустальный сосуд десять капель этой жидкости.
Кровь начала менять цвет – из практически чёрной она быстро стала тёмно‑бордовой. После этого Глебов достал из чемоданчика планшет и активировал в нём приложение для слежения. На экране сразу же появилась карта города с мигающей почти по центру красной точкой. Глебов приблизил точку до такой степени, чтобы можно было прочитать название кафе и улицы, на которой оно стояло, после этого показал экран Милютину. Иван Иванович достал телефон и набрал номер. Из трубки сразу же послышался голос:
– Слушаю!
– Объект ждёт в кафе «Ирис» на Воскресенском бульваре. Доставить ко мне! Срочно! – сказал Милютин в трубку и сбросил звонок.
Глебов тем временем выключил планшет, положил его в чемоданчик и сказал:
– Удивительные вещи – я обладаю возможностью при помощи магии убить этого мальчишку на расстоянии тысячи километров, но при этом без спецсредств не могу узнать, где он находится.
– Ничего удивительного, Родион Степанович, – ответил Милютин. – Я всегда говорил, что нет ничего лучше сплава магии и технологий.
Примерно через полчаса в кабинет доставили Егора. Несмотря на то что ему стало немного лучше, выглядел горе‑беглец ужасно – его кожа из чёрной превратилась в серовато‑бордовую, белки глаз стали рубиновыми, сам он постоянно чесался и постанывал.
– Неважно выглядишь, – заявил Глебов сразу же, как только задержанного ввели в кабинет.
– Когда это пройдёт? – спросил Егор, проигнорировав издёвку. – У меня внутри всё горит, я больше не могу это терпеть!
– А придётся. Сам виноват. Там счёт на секунды шёл, и я тебе говорил, чтобы ты быстрее решал, а ты кочевряжился. В итоге затянули со снятием заклятия, и уже ничего нельзя поделать – отходить будет долго. Так что, придётся потерпеть.
– Сколько?
– Может, день, а может, часа три. Как повезёт. Радуйся, что вообще пошло на улучшение. Ещё бы немного затянули и пришлось бы тебя утилизировать в одном из многочисленных подвалов Ивана Ивановича. Но тебе повезло. И надеюсь, это всё не зря, и урок ты усвоил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Усвоил, – мрачно произнёс Егор. – Но что это со мной?
– Рассказать не могу, – отрезал Глебов. – Но могу повторить.
– Не надо.
– Да и мне, если честно, не хотелось бы. Ведь мы теперь одна команда. Да?
– Да, – грустно сказал Егор. – А что я должен буду делать?
– Мы тебе скажем это чуть позже.
– Когда?
– Позже! Куда ты торопишься? Сейчас мы тебя уже по‑настоящему отпустим, а на днях всё сообщим.
– А как мне держать с вами связь?
Глебов достал из чемоданчика коробку с телефоном, положил на стол и сказал:
– Здесь ещё один телефон. И ещё немного денег.
Затем Родион Степанович положил на стол бумажку с номером телефона и добавил:
– Номер выучи, бумажку сожги! Телефон не потеряй. И никуда с него не звони, он чистый, предназначен только для связи с нами. Когда мы дадим тебе знак, сразу звони, и мы скажем, что надо делать.
– А что за знак?
– Когда опять пятна по телу пойдут – это и будет знак.
– А по‑другому нельзя? – испуганно воскликнул Егор.
– Нет. По‑другому нельзя. Будет немного неприятно, болезненно, но это самый надёжный вариант.
– Немного неприятно? – возмутился Егор. – Немного?
– Не бойся, в следующий раз пятна сначала будут поменьше. И чем быстрее позвонишь, тем быстрее они пройдут. Но если забудешь номер или потеряешь телефон, или не захочешь звонить, или не сможешь по какой‑либо причине, то сам понимаешь – тебе конец.
– Понимаю.
– Ну вот и отлично, если понимаешь! – сказал Глебов. – А теперь иди и живи своей обычной жизнью. Теперь мы тебя действительно отпускаем.
– Ты где живёшь‑то? – спросил Милютин.
– В основном в Туле, – ответил Егор. – Часто в Москве бываю. Иногда в Новгороде.
– То есть, твоё нахождение в столице не вызовет подозрений у твоих работодателей?
– Нет.
– Тогда в течение трёх дней никуда не уезжай.
– И не вздумай спрятаться или убежать, или что хуже, обратиться к магам за помощью, – добавил Глебов. – Снять это нельзя, а усугубить можно.
– Да понял я всё, – пробурчал Егор, расчёсывая руку.
– Тогда не будем тебя больше задерживать, – сказал Родион Степанович. – Пей воды побольше сегодня.
Милютин вызвал охрану, и Егора увели. Когда соратники кесаря остались в кабинете вдвоём, Иван Иванович спросил:
– А это точно никак нельзя снять?
– Совершенно точно, – ответил Родион Степанович. – Чёрная кровь – уникальное заклятие. От него нельзя спрятаться, и его нельзя снять. С ним вообще ничего нельзя сделать. Потому что оно лежит не на Егоре, а на его крови, которая находится в этой хрустальной бутылочке.
Глебов взял сосуд с кровью, повертел его в руках и продолжил:
– Егор чист. Абсолютно! Пока мы не воздействуем на его кровь, ни один маг не сможет ничего заподозрить, обнаружить и соответственно, как‑либо ему помочь. Но кровь Егора, что в нём, что в этой бутылочке – одно целое. И эту связь нельзя разрушить. Она просто есть, и всё. И воздействуя на кровь в бутылочке, мы воздействуем на всю кровь этого бедолаги. И что самое интересное – ему в эти моменты ничем нельзя помочь. Вообще ничем. Даже сильнейшие лекари максимум, что смогут сделать – это лишь немного облегчат боль. Когда Александр Петрович мне про это рассказал, я уже был поражён, но теперь, когда мы это испытали в деле, я просто в шоке от эффективности чёрной крови.
– Да уж, и эффективно, и судя по пятнам на теле Егора, эффектно, – согласился Милютин. – Весьма необычный способ принуждения к сотрудничеству. Я раньше про такое даже и не слышал. Кстати, позвольте спросить, Вы вроде бы на три капли меньше белой жидкости накапали, чем чёрной, это специально?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Так и есть, – ответил глава администрации кесаря. – На три меньше. Завтра их добавлю. А пока путь терпит. Воспитательный эффект надо закрепить. Главное, завтра не забыть эти три капли добавить.
