организованной, жестко контролируемой линии Рейсандо, где дисциплина и численность вступали в свои права…* * *
— Думаю, сейчас, Робейр.
— Да, да, милорд. Мастер Рихтир!
— Есть, есть, сэр, — подтвердил Тринт Рихтир, и разноцветные флаги, которые четверть часа назад были прикреплены к сигнальным фалам, взлетели на рею. Движение запястья сигнальщика расправило их, и флаги затрепетали на ветру.
* * *
— Сигнал с флагмана, сэр! — резко сказал лейтенант Фрейд Стедмин. — С нашим номером, — добавил он довольно многозначительно и посмотрел на мичмана, сидевшего на верхушке бизань-мачты КЕВ «Лайтнинг».
— В самом деле? — Донифэн Кумингс, первый лейтенант «Лайтнинг», поднял бровь и присоединился к флаг-лейтенанту, пристально глядя на бизань-мачту. — Странно, что никто больше этого не заметил, — продолжил он достаточно громко, чтобы убедиться, что мичману будет трудно притвориться, что он не слышал.
Этот незадачливый юноша схватил свою подзорную трубу и всмотрелся в нее на далекие флаги, и Тимити Дарис почувствовал, как его губы дрогнули от совершенно неуместного искушения улыбнуться. Адмирал предположил, что на самом деле в этом не было ничего особенно забавного, но в то же время это было так. Стедмин сам был специалистом по сигналам, прежде чем Дарис назначил его своим флаг-лейтенантом. Он был эффективным, трудолюбивым молодым человеком и почти таким же умным, каким он себя считал — никто не мог быть таким умным, каким себя считал Фрейд Стедмин, — которому было чрезвычайно трудно что-либо делегировать.
Не то чтобы он вообще делегировал эту конкретную обязанность, поскольку отдел связи «Лайтнинга» находился в ведении капитана Симпсина и лейтенанта Кумингса, а не флаг-лейтенанта.
Что не спасло бы молодую задницу мичмана Брайана, когда у Кумингса будет возможность «обсудить» это с ним. Старшие лейтенанты недолюбливали мичманов, которые ставили их в неловкое положение перед флаг-офицерами. Особенно не перед флагманскими офицерами, с которыми они, вероятно, довольно скоро столкнутся за завтраком. Тот факт, что Кумингс и Стедмин основательно ненавидели друг друга, был лишь глазурью на торте.
— Номер подразделения, сэр, — крикнул Брайан вниз. Очевидно, он предпочел бы не предлагать эту конкретную информацию, учитывая довольно резкий комментарий Стедмина. К сожалению, стандартные процедуры передачи сигналов ИЧФ не оставили ему выбора. — Номер 80 и номер 59!
Его помощник у подножия мачты быстро перелистывал страницы сигнальной книги, очень осторожно, чтобы в процессе не смотреть ни на что — или на кого-либо — еще. Затем он прочистил горло и оторвал взгляд от книги.
— «Выполнить предыдущие приказы», сэр, и «с юго-запада на юг».
— Спасибо, мастер Селлирс, — холодно сказал Кумингс и повернулся к капитану Симпсину, который с заинтересованным выражением лица наблюдал за работой отдела связи своего корабля. «Выполнить предыдущие приказы, курс юго-запад-юг», сэр.
— Спасибо, мастер Кумингс.
Несмотря на восхитительно серьезный тон, в глазах Симпсина, возможно, мелькнул легкий огонек, когда он повторил благодарность Кумингса молодому Селлирсу. Если и было, то оно мгновенно исчезло, как только он посмотрел на Дариса.
— Я слышал, — сказал адмирал и показал зубы. — Похоже, барон был прав. Очень хорошо, капитан Симпсин. Давайте займемся этим!
* * *
— Сэр!..
— Я вижу это, Льюк, — сказал Рейсандо и ударил кулаком по поручню юта, ругаясь с молчаливым красноречием, когда чарисийский строй наконец изменился. Последние восемь галеонов в линии Сармута резко меняли курс, с механической точностью меняя строй, переходя с запада-северо-запада на юго-юго-запад, и он заскрежетал зубами, вспомнив свою предыдущую мысль о танцевальных па.
Он поднял подзорную трубу, вглядываясь в нее, и его лицо напряглось, когда он впервые по-настоящему хорошо рассмотрел дивизион, который образовал тыл линии чарисийцев. Очевидно, два корабля, возглавлявшие линию Сармута, в конце концов, были не единственными броненосцами в его эскадре. Либо так, либо вместо этого они были бомбардировочными кораблями. Что, безусловно, было возможно, особенно если Сармут намеревался сделать это с самого начала. Однако, кем бы они ни были, пара кораблей, возглавлявших сокращенную линию, которая только что повернула на юго-запад, также показала только одну линию орудийных портов, и он был ближе к ним. В подзорную трубу он увидел полосы ржавчины там, где ветер и непогода стерли черную краску.
А за ними…
— Сигнал адмиралу Халинду, — сказал он, не опуская трубу.
— Да, сэр?
— Атакуйте противника с наветренной стороны.
* * *
— Хорошо, Алфрид, — мрачно сказал Поэл Халинд. — Похоже, нам придется попробовать это во второй раз.
— Можно сказать и так, сэр, — сказал капитан Алфрид Маджирс, когда винтовая галера «Суорд» повернулась к врагу.
Палуба задрожала, когда ее гребцы склонились к паре длинных низких коленчатых валов, вращающих ее винты. Скорость сегодня была так же важна, как и маневренность, и галера даже накренилась под давлением своих парусов. Брызги вырывались из ее уреза, сверкая, как бриллианты, на солнце, прежде чем они забарабанили по палубе, заливая каждую открытую поверхность, и они оба знали, что ведут ее слишком сильно для безопасности. Винтовые галеры были на удивление хорошими морскими судами, но вес их орудий и брони был действительно слишком велик для их каркасов. Это были хрупкие суда, и не один член корабельной команды, должно быть, помнил тот день, когда они наблюдали, как одна из них
