просто разломилась и исчезла менее чем за двадцать минут в море, не более тяжелом, чем сегодняшнее.
— На самом деле, в первый раз мне это не очень понравилось, — продолжил флаг-капитан Халинда слишком тихо, чтобы кто-то еще мог его услышать из-за шума ветра, воды и выкрикиваемых приказов. — И, честно говоря, на этот раз шансы отстойные, сэр.
— Со словами всегда так, — ответил Халинд с неестественной улыбкой. Затем он пожал плечами. — Хотел бы я не согласиться. Но посмотри на это с другой стороны — предполагая, что мы пройдем мимо этих людей, нам все еще нужно пересечь весь залив, прежде чем мы доберемся до Горэта. Учитывая нормальную погоду для этого времени года, это должно быть, по крайней мере, такой же проблемой, как эта, ты так не думаешь?
— Это странный способ подбодрить кого-то, сэр.
— Боюсь, это лучшее, что я могу придумать, — ответил Халинд и поднял подзорную трубу, изучая чарисийские галеоны, в то время как его винтовые галеры неслись им навстречу под порывами ледяного ветра и взрывами брызг.
* * *
— Теперь это, должно быть, какие-то несчастные люди, сэр, — сказал капитан Симпсин и посмотрел на комплект парусины своего броненосного галеона, изучая его, как будто обдумывая, где его можно было бы подправить.
— Уверен, что это так, — ответил Тимити Дарис.
Адмирал в этот момент не смотрел на своего флаг-капитана; он все еще всматривался в приподнятую угловую трубу, прикрепленную к внутренней поверхности семифутового бронированного фальшборта КЕВ «Лайтнинг». Ему пришлось наклонить ее почти параллельно килю корабля, потому что винтовые галеры воспользовались своими парусами и винтами, чтобы атаковать его флагман лоб в лоб. Теперь он выпрямился и задумчиво потер подбородок.
— Уверен, что так оно и есть, — повторил он, — но не думаю, что это сильно их замедлит. И совершенно ясно, что задумал Рейсандо.
Симпсин кивнул, его собственное выражение лица было далеко не радостным. С винтами в дополнение к парусам винтовые галеры были быстрее, чем доларские галеоны, несмотря на их меньшие размеры. Уровень волнения приближался к десяти или одиннадцати футам, и большие, более глубокие — не говоря уже о большей прочности — корпуса галеонов должны были позволить им развивать значительно большую скорость, чем маленькие, хрупкие винтовые галеры. Однако их командир вел их опасно жестко, несмотря на условия моря. Он явно был готов пойти на серьезный риск при выполнении своей части плана доларской битвы.
И у них, очевидно, был план.
— Они пытаются пересечь нашу линию наступления, — продолжил адмирал, обращаясь скорее к самому себе, чем к командиру своего флагмана. — Вопрос, на мой взгляд, заключается в том, планируют ли они оставаться в стороне, пока не смогут занять огневые позиции против нас после того, как их галеоны вступят с нами в схватку, или же они попытаются подобраться поближе и ударить по нашему такелажу, замедлить нас, прежде чем мы вступим в схватку.
— Может быть, немного и того, и другого, сэр, — предложил Симпсин. — Если бы я был на их месте, я бы подумал о том, чтобы разбить наши мачты и рангоут, пока ждал бы подхода галеонов. — Он пожал плечами. — Возможно, ты ничего не добьешься, но ты никогда не узнаешь, пока не попробуешь. И если то, что произошло в Коджу-Нэрроуз, является каким-то руководством, они, вероятно, попытаются ворваться, как только сражение станет общим, и возьмутся за наш руль.
Дарис кивнул, все еще потирая подбородок. Вся спасенная горстка выживших из команды Карлтина Хейджила согласилась с тем, что винтовые галеры приблизились к «Дредноту» достаточно близко, чтобы оказаться вне зоны действия его орудий, а затем повисли с его кормы, непрерывно нанося удары по его рулю, и этот настойчивый удар в конечном итоге принес свои плоды. Он не сомневался, что они попытались бы повторить представление здесь… если бы могли. Но была огромная разница между одиноким галеоном без поддержки — независимо от того, насколько хорошо он был бронирован, — и тем, с чем доларцы столкнулись сегодня днем.
На самом деле разница была даже больше, чем они могли себе представить.
— Думаю, что это именно то, что они попытаются сделать, — согласился он. — Хотя, — добавил он рассудительно, — я также сомневаюсь, что они будут сильно возражать, если мы решим избежать угрозы, прервав движение и пропустив их галеоны мимо нас.
— Они, вероятно, упали бы замертво от сердечной недостаточности, сэр, — сухо сказал Симпсин. — Полагаю, это был бы один из способов уничтожить их, не сделав ни единого выстрела.
Дарис усмехнулся, но его флаг-капитан был прав. На самом деле, очень прав. Что бы ни было правдой, королевский доларский флот и имперский чарисийский флот прониклись живым уважением к упорству друг друга.
Думаю, ни в одном из нас не так уж много силы, — подумал он. — И, конечно, в нашем случае есть второстепенный вопрос о том, что Данкин должен был бы сказать мне в этом случае. — Он фыркнул. — Если подумать, я бы предпочел получить пулю в лоб!
* * *
Вот и все для наилучшего возможного исхода, — подумал Поэл Халинд с некоторой горькой усмешкой.
За месяцы, прошедшие после Коджу-Нэрроуз, некоторые офицеры Рейсандо ожидали — или утверждали, что ожидали, — что теперь чарисийцы откажутся выставлять небронированные галеоны против его винтовых галер, когда последние продемонстрировали, насколько они опасны. Они утверждали, что регулярные галеоны чарисийцев отступят, предпочтут держать дистанцию открытой, что бы ни делали их броненосцы. Более оптимистичные даже предположили, что угрозы винтовых галер может быть достаточно, чтобы
