Их взгляды встретились.
— Кертис? — полуспросил-полузаявил Шегал.
— Не знаю. Но хочу знать. Я не верю в совпадения.
— Если за покушением стоял Кертис, то есть шанс дискредитировать его.
— Выясни. Преследование осуществляет адмирал Лемак. Его корабли уже вошли в прыжок, но ты можешь их догнать.
— Хорошо, Император.
— У тебя будут полномочия, перекрывающие данные Лемаку. Речь, похоже, идет не просто о террористе.
— Его личность выяснена?
— Некий Кей Дач, в детстве эвакуированный с Шедара. Он обычно использует фамилии Альтос или Овальд, а вот имя оставляет прежним.
— Я знаю Кея Овальда. Он был вместе со мной в плену у дарлоксианцев.
Грей засмеялся — захлебывающимся, кашляющим смехом.
— Все, все знают Кея… Он был телохранителем сына Кертиса. Он надрал уши Лемаку, похитив пленного Артура Кертиса с его базовой станции. Интересная личность.
— Мальчик, который был с ним у дарлоксианцев, Артур Кертис?
— Похоже. Как они выбрались?
— Не знаю. Я ушел в аТан, а он остался прикрывать меня. Через полчаса планету атаковали силикоиды.
— Найди его, Шегал.
Клинч-командор кивнул.
— Подожди. Еще одно: с Лемаком летит Артур Кертис. В ранге моего посланника. Доставь их обоих. Артур почти наверняка может контролировать аТан-системы. Если он достаточно честолюбив, не все ли равно, какой из Кертисов дарует нам бессмертие?
— Со стороны Ван Кертиса было неосторожно иметь детей, — кивнул Шегал. — Но согласится ли Артур занять место отца?
— У него не будет выбора. — Грей усмехнулся. — Не будет, если ты притащишь и его, и Кея.
10
По штатному расписанию эсминцу полагалось иметь на борту три десантных бота. Прогулочная яхта, в которую его превратили, несла один бот и шесть «Кузнечиков». Дач провел в ангаре полчаса, осмотрев все шесть и пытаясь выбрать лучший. Потом махнул рукой. Крошечные кораблики были надежны настолько, насколько это вообще было возможно. Идентификаторы уже были удалены со всех маркированных узлов.
— Оружие? — поинтересовалась Сейкер.
Кей покачал головой:
— «Шершня» вполне хватит. Если Лемак догонит меня, то останется лишь застрелиться.
— Я желаю тебе удачи.
Они долго смотрели друг другу в глаза. Потом Кей усмехнулся:
— Жалко, что полсотни лет назад имперские крейсеры не успели прикрыть Шедар.
— Мы сами выбираем путь, Кей. Я не верю, что ты стал бы мирным лингвистом, а я министром экономики планеты.
— Лика, если мы уже не увидимся…
— Не надо, Кей.
Дач замолчал. Старая женщина, бывшая его ровесницей, смотрела на него печально и строго. Он так и не смог стать с ней наравне… так и не смог. Ни в детстве, когда дурачился в лагунах Шедара, позволяя ей присматривать за ним, быть старшей сестрой. Ни в юности, когда не захотел войти в Семью, где Сейкер уже добилась положения. Ни в зрелости, когда тратил аТан за аТаном, оставаясь молодым… со всеми последствиями вечно юного тела.
Далеко-далеко идет волна… —
прошептал Кей на шедарском диалекте.
Сейкер едва заметно улыбнулась и продолжила:
Я плыву к волне, я хочу взлететьК небесам и увидеть тебя…
Томми, подошедший сзади, остановился. Кей смотрел только на Лику:
Темной точкой на берегу, в пене прибоя,Я люблю тебя, ты это знала всегда.Я хочу тебя видеть всегда.Потому и плыву я все дальше от берега —Далеко-далеко идет большая волна…
Сейкер коснулась его плеча:
— Ты умеешь любить только так, Кей.
— Слишком много волн, Лика.
— Для тех, кто не любит берегов — да. Иди, брат. Плыви, Кей.
Дач коснулся губами ее щеки. Посмотрел на Андрея — неподвижную фигуру из стали, пластика и остатков плоти.
— Береги ее, ладно? Ты больше не умеешь любить, но память надежнее любви.
— Не беспокойся, Дач, — сказал киборг.
Кей повернулся. Посмотрел на ближайшего «Кузнечика» — трехметровый шар кабины, на решетчатых фермах вознесенный над диском гиперпривода. Два плазменных движка, ребристые двухметровые цилиндры, крепились прямо на диске.
— Пойдем, Томми, — сказал он. — Заставим эту штуку летать.
Он больше не смотрел на Лику, ни поднимаясь по скобам, ведущим к кабине, ни задраивая крошечный круглый люк. «Кузнечик» вздрогнул, когда подъемник потащил его к шлюзу, но Кей дождался, пока пол уйдет из-под ног, и лишь потом включил обзорные экраны. Бронированный бок эсминца закрывал полнеба.
— Включи гравитатор! — крикнул Томми, болтавшийся в центре кабины. — Ненавижу невесомость.
— Здесь нет гравитатора. — Кей протянул руку, втаскивая Томми в соседнее кресло.
— А что есть?
— Принято считать, что есть двигатель. — Дач включил навигационный пульт — крошечный, невообразимо древний. — Ты сходил в туалет, как я советовал?
Томми промолчал.
— Ну, тогда тебя ждет масса интересных приключений.
Конференц-зал Имперской информационной сети был полон. Кертис Ван Кертис обвел взглядом журналистов.
Много. Очень много. Каждая газетка Таури прислала своего корреспондента, не говоря уже об оказавшихся в свите Императора обозревателях и репортерах с других планет. Вряд ли кто-то подозревал, что целый ряд мелких и досадных недоразумений, помешавших нескольким журналистам прибыть на встречу, не был случайным.
— Рад вас видеть, друзья мои… — Кертис улыбнулся, и зал вежливо поаплодировал. — Мы давно не встречались… лет сорок, не так ли?
— Сорок три, — заметил кто-то из зала. — Вы не слишком общительны, Ван Кертис!
— Работа, работа… — Кертис развел руками. — О, вижу знакомые лица! Люк, из «Военного Имперского дайджеста», не так ли? Вы прекрасно сохранились, может быть, в этом есть и моя заслуга? Долорес… Хохейра… «Женщины Терры и Фиернаса», я не ошибаюсь?
Сидящие в первом ряду женщина и мршанка синхронно кивнули.
— Ну, женщинам аТан не нужен, они и так владеют секретом вечной молодости. — Кертис поклонился.
Если журналисты и понимали, что дело не в феноменальной памяти Кертиса, а в работе его аналитиков, то показывать это они не стремились. Лишь у мршанки чуть дернулись уши — признак не то волнения, не то обиды.
— Вы, конечно, гадаете, что я собираюсь вам сообщить. Прямая трансляция… уйма денег… но я вас не разочарую. Только не подумайте, что «аТан» снижает цены на бессмертие, увы, пока это невозможно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
