У нее лишь защемило в груди — преждевременным, легким предвестником той боли, что она испытала через полчаса, узнав о смерти Раджа.
Шегал полностью забыл о ней минут через сорок, подъезжая к зданию эндорианского отделения СИБ. Ему предстояло восстановить документы, получить прямой канал связи с Императором и взять один из резервных кораблей, не объясняя самодовольным чиновникам никаких причин.
Достаточно нудные процедуры…
6
— Я готова принять мысль, что наш мир — порождение чьей-то воли, — сказала Лика.
— Ты всегда была верующей, — заметил Кей. — Меня поражала эта черта в суперлогике…
Лика покачала головой, заставив его замолчать:
— Подожди, дослушай. Я верю в правдивость твоего рассказа. Ты старался сообщить мне правду. Но ты не знаешь ее сам.
— Почему?
— Сверхсила, Кей, позволь употреблять этот термин вместо слова «Бог». Сверхсила не может быть локализована на одной планете — будь то Грааль или Терра. Сверхсила, пусть даже инертная, не может стать орудием одного человека — Кертиса или Грея.
— На Граале выход в иное…
— Чушь. Слова Кертиса. Он может сам в них верить, но это чушь. Либо на Граале расположен технический центр Предтеч, чьи возможности для нас кажутся божественными, либо…
— Либо? Я не верю в Предтеч.
Лика колебалась.
— Либо точка контакта не имеет никакого значения. Что-то произошло — я не знаю, что именно, — вызвавшее контакт между Кертисом и сверхсилой. Это случилось на Граале, и с тех пор для Кертиса слились воедино место и событие. Он может связаться со сверхсилой из любой точки Вселенной, но он в ловушке собственной веры.
— Это что-то меняет?
— Для нас — ничего.
— Так что же ты посоветуешь?
Сейкер засмеялась:
— Кей, ты вновь уверен в моей поддержке?
Дач молча развел руками.
— Пойдем. — Лика встала, задумчиво глянула на Томми, все еще тянущего второй бокал вина. — Подожди здесь, мальчик.
Киборг посмотрел на Лику, каким-то чудом ухитрившись передать на своем безэмоциональном лице вопрос.
— Побудь с Томми, Андрей. У меня очень серьезный разговор.
Кей не мог понять, куда ведет его Лика. На военном корабле они вышли бы к главной боевой установке, но здесь-то плазменные торпеды были наверняка сняты. По полутемным коридорам — по времени корабля, очевидно, была ночь — они прошли к лифтовому стволу. Сейкер пропустила Кея вперед, вошла в крошечную кабинку, скомандовала «Вверх».
— Есть в кого пострелять? — спросил Кей.
— Есть на что посмотреть. — Лика дождалась, пока лифт остановится, кивнула: — Выходи.
Они вышли в звезды.
Тьма, ослепительные кружева созвездий, медленно вращающиеся вокруг. Бледные вихри туманностей. Краешек планеты, обрезанный линией пола. Они оказались в маленьком куполе, установленном на месте торпедных турелей.
— Впечатляет, — признал Кей. — Прекрасный экран.
— Это стекло, Дач. Прикрытое полем, но все же обычное стекло. Из эсминца сделали прогулочную яхту.
— Хороший кораблик.
— Хотел бы такой?
— Да.
Лика засмеялась:
— Не надейся…
Она сделала несколько шагов, присела прямо на пол. Кей устроился рядом. Мерцающее платье Сейкер казалось здесь вполне уместным — еще одна туманность в фейерверке космоса.
— Посмотри на звезды, Кей.
Он послушно поднял голову. Тьма. Искры. Колдовской свет.
— Ты узнаешь что-нибудь?
— Да. Сол, Эндория… кажется, Раан…
— Дальше.
— Магеллановы облака. Краб…
— Кей, миллионы лет полета на лучших кораблях. В любую сторону. Миллиарды миров, миллиарды рас. Ты все еще веришь?
— Да.
— Все это создано — и даже не Богом. Человеком. Ты веришь?
— Да.
— Почему?
— Потому, — Кей сглотнул, — что этот мир наш. Он такой, как хочется нам. Он жесток в той же мере, как мы. Он добр не больше, чем мы.
— Я верю тебе, Дач.
Он повернулся к Лике.
— Дач, никогда и нигде ни один теолог не мог ответить на главный вопрос: почему Бог жесток. Если Вселенная создана сверхсилой, по определению доброй и созидательной, то почему в ней столько зла. То, что ты рассказал, отвечает на вопрос.
— Бог не жесток. Бог пассивен.
— Да. Усталый Бог, и человек из другого мира, мечтавший о такой Вселенной. Не спрашивай меня, кто он. Я не могу ответить. Он может быть мирным терранским обывателем… а мог уже умереть.
Дач покачал головой:
— Нет, Лика. Я не верю. Он жив.
— Тебе нужен враг.
— Да! Мне нужен тот, кто в ответе за все.
— Мы не знаем, каков был его мир, Кей. По сравнению с ним наша Вселенная может казаться раем. И мы, пройдя «Линией Грез», еще на шаг приблизимся к совершенству.
— Ты веришь в это, Лика? Ты правишь дном… дном нашего мира. Наркотики, проституция, заказные убийства, шпионаж и шантаж. Ты считаешь людей способными мечтать о благодати?
— Нет, они не верят в совершенство.
— Ты отпустишь меня, — не вопросительно, а утверждающе сказал Кей. — Но дай мне совет. Помоги.
— Грааль, Кей.
— Зачем?
— Томми — твой ключ к Богу. Вы сможете пройти путем Кертиса. Сверхсила не бывает избирательно щедрой, это не кредитная карточка.
— Ты думаешь, каждый следующий пророк отменяет волю предыдущего?
— Нет. Но сверхсила способна найти компромисс. Это последний шанс. Прекрати свою охоту за Греем — вряд ли его смерть изменит планы Кертиса. Не вздумай искать того, кто создал наш мир, — это безнадежно. Стань силой сам. Стань третьей силой.
— Если я вернусь, я расскажу тебе о Боге, — сказал Кей.
— Не стоит. Ты расскажешь лишь о себе. Мы не способны охватить пониманием сверхсилу. Каждый увидит лишь часть — свою часть. Кертис смог разглядеть машину, металл и пластик, закованный в железо горизонт. Он не понял, что увидел только себя.
— Если так… — Кей попытался усмехнуться, — если так, то мне будет нелегко.
— Тебе будет страшно, Дач.
7
Личный врач Императора Александр Зимин устало покачал головой:
— Я все-таки настаиваю, мой Император. Вы подверглись практически полному циклу психоломки. Последствия неизбежны.
— Я прекрасно себя чувствую. — Грей казался добродушным настолько, насколько это вообще было возможно. — Алекс, ценю твою заботу, но у мерзавцев был неверный план.
— Император, вы помните свое выступление в театре?
Грей поморщился.
— По крайней мере частично их план сработал. Не стоит рисковать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
