– Что? – говорю я, не запомнив вопрос и погрузившись в думы горькие о бренности существования и прочей суете.
– Юки спрашивает, что если бы эта Акеми готова оказалась и на тебя тут же запрыгнула бы? – повторяет вопрос Ая.
– Не, ну такого быть не могло бы. Вы что… – уверяю их я: – вы ж ее видели. Она ж не на помойке себя нашла, не с мусоровоза выпала. Тут такое … не, не…
– Но, если бы? – настаивает Ая‑чан.
– Ну… в таком маловероятном случае я бы получил незабываемые ощущения, а вы – прекрасное зрелище. Во всем надо искать плюсы, да. – говорю я и встаю так, чтобы между мной и Юки оказался стол с чайным набором. Хороший такой набор, дорогой. Пожалеет поди.
– Пффф…. – выдыхает Юки и из ее ноздрей идет пар! Нет, он не горячий, это скорее морозная дымка, как если сухой лед вытащить на горячий асфальт.
– Так что с тебя, Юки – чтобы с нее попросить, вот же засада, совсем забыл, что у нее и денег то нет. С кого другого попросил бы обед или ужин, бутылку алкоголя, а тут… свидание? Не, не, не, нафиг, еще глубже в эти вот разборки влезу. Начну покупать парные вещи и ходить под ручку, а у меня еще вся жизнь впереди.
– С тебя – желание. Потому как я сегодня тебя из ловушки на тебя расставленной вытащил. Ты бы вляпалась и началась бы эта эмоциональная качель – меня ты бы ненавидела за то, что на Акеми запал. Ну, хорошо, не ненавидела, а испытывала бы досаду, скажем так. А тут этот… А‑суши… Атсуши, рядом. Всегда. И поддержит в трудную минуту и плечо подставит. И кто бы с тобой рядом не появился – Акеми тут как тут. Ей даже и делать ничего не надо – просто с вами рядом тусить. Это у дядьки игра в долгую… ты даже не заметила бы как через годик‑другой уже в платье подвенечном стояла бы. А я, кстати, по‑прежнему не вижу причины отказываться.
– Что? – не поняла Юки: – как так? Меня пытались выдать замуж против моей воли, а сейчас строят такие вот… козни! Как ты можешь!
– Так, спокойно. Дыши глубже. Просто дыши, не надо вот этого… я холод терпеть не могу, обморожение, кстати еще хуже, чем ожоги заживает. – тут я лукавлю, но Юки это знать не обязательно. А то привыкнет морозными болтами швыряться. Вообще эту порочную практику «на Сине все равно заживет» – надо прекращать. Развели тут…
– Юки‑сама… – Ая обнимает Снежную Королеву и у той смягчается лицо. Хорошо. А то я уже думал под стол прыгать.
– Смотри. – говорю я: – Да, пытались замуж выдать. Но – ошибку признали, извинились, в открытую признали, что хотят сотрудничать. И что будут принимать меры, но все только по твоей доброй воле. Да, немного схитрили, прислали тут Аполлона с прикрытием в виде Богини Страсти и Желания, но тут уж они себя не ограничивали. Договоренности своей они больше не нарушали, долги твои все погашены, тебе нет необходимости прогибаться. Так что, да – ты свободна в выборе.
– Именно! – говорит Ая, обнимая Юки: – но почему ты…
– И почему бы в этом выборе не дать шанс и кандидатам от семьи Мацумото? Судя по дядьке – не все они там гады и идиоты, это просто нам тут не повезло. А ты им важна – вон какие ресурсы сюда бросили. Это ж выдернуть двоих перспективных молодых людей, славу и гордость клана из Токийской элитной школы какой‑нибудь и сюда – в ссылку, в Тмутаракань, в глушь. Ты вот представь себя на их месте? Ты то свободна в своем выборе теперь – а они? Вот кто поинтересовался – а хочет ли Акеми свои школьные годы провести, будучи отвлечением для твоих кавалеров, а буде нужно – и подстилкой? Хочет ли Атсуши всегда быть рядом с тобой и подставлять плечо, или может у него в Токио подружка осталась? Думаю, очень интересные ответы мы бы услышали… – сказал я. Подумал и все‑таки стянул бутерброд. Есть хотелось жутко, а мы так и не сели чай пить с этими разборками.
– Как тебя послушаешь, так каждый раз все в голове переворачивается. – пожаловалась Юки.
– А вы его не слушайте, Юки‑сама. – подхватила Ая: – он дурак. И кобель.
– Да, да. Он тут хотел эту… прямо на столе… а мы тут чай пьем. – поддержала ее Мико.
– Но каждый раз ты прав оказываешься… – задумчиво потерла переносицу Юки: – что ж делать то…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ну, Син плохого не скажет… – тут же переобулась в полете Ая: – он так‑то дурак, но мысли у него правильные.
– По нему не скажешь, но он умный. Где‑то глубоко внутри. – опять поддержала Мико. Я молчал и жрал бутерброд. Когда я ем – я глух и нем. Меньше слов – больше еды, вот.
– И что же тогда делать? – вопрос в пространство. Но каким‑то удивительным образом он находит меня и я, поперхнувшись, глотаю чай, чтобы запить куски бутерброда. Ая оказывается рядом и без всякой жалости лупит меня по спине. Со всей силы, между прочим. Не могу отделаться от мысли, что это личное.
– Кхм. – откашливаюсь я: – жить. Что делать. И перестать относится к этим двоим как к говну. Они просто очень лояльные и вынуждены делать то, что им не очень‑то и нравится.
– Но… а если вдруг мне понравится? – задает Юки вопрос.
– Ну так и прекрасно. – говорю я: – понравится, так вперед, попробуй. Сейчас не средние века, немного секса это хорошо для организма.
– Я не об этом! – краснеет Юки.
– И я не только об этом. Понравится – так понравится. Что за позиция опять «не буду делать то, что сделает меня счастливой, потому что это навязано?». Сейчас у тебя есть право выбора, а это самое важное право. Тут, конечно, куча подковерных интриг, но лично я считаю, что плевать на все эти хитросплетения. Знаете, какое самое верное средство от сумасшедшей любви?
– Какое? – интересуется Ая. Юки молчит, не к лицу Королеве такие вопросы задавать, но ей любопытно.
– Они поженились и прожили вместе полгода в однокомнатной квартире. – говорю я: – быт, грязные рубашки, один туалет, ты каждый день видишь свою любовь в исподнем, без косметики, она видит тебя, ее начинает раздражать как ты храпишь, вылавливаешь козявки в носу, дурацкие шуточки и друзья‑идиоты. Тебя раздражает что она или слишком болтлива, или наоборот – молчит где не надо и вообще ты не подписывался на все это – выглядит она в быту совсем по другому. Начинаются ссоры, скандалы, он проводит все больше времени со своими друзьями в баре, а к ней начинает оказывать визиты молочник. Или лифтер там. Курьер. А то и все вместе.
– Брр… – поежилась Ая: – как страшно.
– Угу. Так что если захочешь вдруг от жуткой влюбленности и страсти избавится – добро пожаловать. Мы с Нанасэ переезжаем, но я старую квартиру сдавать назад не буду – на всякий случай. Могу так сказать и дать пожить тебе с твоей страстью полгодика. Мигом вся влюблённость пройдет.
– Вот почему ты… – говорит Юки: – почему ты так на Акеми отреагировал…
– Ну … и это тоже. Сразу перескочить романтику и получить все ужасы быта… конечно сперва был бы пик удовольствия, но и это – тоже необходимая стадия. – поднял вверх палец я: – вот вы думаете мне прямо охота с этой … Акеми покувыркаться?
– Да! – хором произнесли сестрички Сато, а Юки кивнула. Да, они так считают.
– Ну… хорошо. Да, охота. Но! Я бы сделал это не потому что хочу. Я бы сделал это во имя нашей дружбы, практически жертвуя собой во имя твоего, Юки, свободного выбора! Задвинув свои желания на второй план! Пожертвовав собой и бросившись грудью… на грудь.
– Да, там есть куда бросится. – задумчиво сказала Аю и покраснела, когда увидела обращенные к ней вопросительные взгляды: – я так, просто заметила…
– Вот, даже твои верноподданные в состоянии оценить ту степень опасности, которая … грозила мне. – сказал я: – думаете мне прямо хотелось в пасть зверя шагнуть?!
– Да! – опять хором. Я вздохнул. Что же, похоже меня тут хорошо знают.
Глава 15
Мы с Нанасэ переехали. Оказывается, в нашей небольшой, однокомнатной квартире было на удивление много вещей. На мой непосвященный взгляд половину можно было выкинуть, а еще одну половину – просто сжечь, но кто я такой, чтобы давать свои советы Великой Нанасэ‑онээсан, которая вдохновилась переездом, покупкой новой мебели (три комнаты. Можно и мебель поставить, не все футоны на полу расстилать) и ремонтом. Так как на старой квартире была договоренность о том, что мы снимаем ее как минимум еще на полгода – то прямо сейчас мы с Нанасэ вроде как на двух квартирах сразу.
