В начале века в училище работала целая плеяда блестящих мастеров танца: Христиан Иогансон, знаменитый шведский преподаватель, которому в то время было уже около девяноста лет, итальянец Энрико Чекетти, русские Павел Гердт и братья Сергей и Николай Легаты. Во второй половине девятнадцатого века на петербургскую сцену приглашали европейских виртуозов танцевального искусства. Русские внимательно наблюдали за их танцем и сумели перенять от итальянцев силу, от французов — грацию. Они сочетали приемы европейской школы с уникальной русской одухотворенностью и умением создать образ. Балет достиг наивысшей точки расцвета с появлением нового поколения великолепных танцовщиков, имена которых стали бессмертны. Матильда Кшесинская, пассия цесаревича Николая до его женитьбы, первенствовала среди знаменитых прима-балерин.
В 1891 году Анна Павлова, незаконнорожденная дочь бедной прачки, которая училась в школе для крестьянских детей, поступила в балетное училище. Павлова была настолько одарена от природы, что никогда не танцевала в кордебалете. В 1899 году она сразу стала исполнять сольные партии. Легкая, как воздух, одухотворенная и глубоко лиричная, она вызывала воспоминания о грациозности и искрометном полете великой итальянской балерины Тальони, искусством которой русские так восхищались. В 1900 году в школе также учились Тамара Карсавина и совершенно необыкновенный юноша Вацлав Нижинский. Нижинский родился в семье талантливых польских танцовщиков, странствующих артистов. Вместе с родителями он объехал в детстве всю Россию, редко задерживаясь на одном месте дольше месяца, зачастую ночуя в крестьянских избах, если в селении не оказывалось гостиницы. Его одаренный от природы отец был прекрасным исполнителем классического танца и сам давал уроки сыну. Вацлав впервые появился на сцене, когда ему исполнилось всего три года. Еще во время учебы Нижинского в балетной школе его прыжки поражали всех. Карсавина вспоминала, что однажды она случайно увидела мальчиков, заканчивавших упражнения в классе, и один из них не просто взлетел выше всех остальных, но, как ей показалось, завис на некоторое время в воздухе. Когда она спросила, кто это был, балетмейстер, усмехнувшись, ответил: «Нижинский. Этот чертенок никогда не успевает опуститься вовремя под музыку».
Но балет со временем оказался обремененным условностями. Декорации, хотя и роскошные, зачастую были тяжеловесными и напыщенными, а музыка подчас лишенной воображения. Наступило время, когда изменения в балете стали настоятельно необходимы, и их осуществил Михаил Фокин, молодой преподаватель школы, а впоследствии балетмейстер театра. Фокин, родившийся в купеческой семье, был полурусским-полунемцем. Его дебют на сцене Мариинского театра состоялся в 1898 году. Михаил не только талантливо танцевал, но и искусно играл на различных инструментах. В годы преподавания и позже, занимаясь постановкой танцев, Фокин не раз подчеркивал роль и значение музыки в балете, настаивая на том, чтобы солисты и кордебалет умели понимать музыку, под которую танцуют. «Музыка, — говорил он, — не должна состоять из вальсов, полек и финальных галопов, …а должна выражать содержание балета, его эмоциональную стихию».
Фокин был человеком раздражительным и обладал бурным темпераментом. Танцовщикам, работавшим под его руководством, приходилось мириться с резкими оценками балетмейстера. Зачастую Фокин внезапно прерывал репетицию и покидал зал, иногда швыряя на ходу стулья, но он же предоставил танцовщикам новую для них свободу творчества. Он демократизировал кордебалет, снизил роль характерных для итальянцев акробатических трюков и сделал более значимым силовой мужской танец. Постепенно он освободил балерин от громоздких жестких одежд, снабженных всяческими подкладками и негнущихся, подобно военным мундирам. Перед тем как ставить новые танцы, Фокин изучал книги по искусству и археологии и, будучи талантливым художником, часто сам делал наброски танцевальных номеров. Он рисовал планы на полу, составлял схемы движения и придумывал рисунок танца прямо на сцене под музыку. За одно десятилетие Фокин сумел существенно оживить классический танец. Два события оказали глубокое влияние на его хореографические идеи. В Пажеском корпусе учился наследный принц Сиама, и в 1900 году в Петербург приехала на гастроли балетная труппа сиамского Двора. В 1907 году российскую столицу посетила Айседора Дункан, американка из Сан-Франциско. В своих развевающихся одеждах она танцевала босая под «серьезную музыку», поразив многих русских, и особенно — Фокина.
В течение десяти лет Фокин был партнером Павловой; для нее он создал балеты «Сильфида» и «Павильон Армиды», а для благотворительного концерта, состоявшегося 2 декабря 1907 года — знаменитый танец-монолог «Умирающий лебедь». Все эти произведения несли на себе отпечаток новых идей хореографа.
Фокин мечтал не только об освобождении балета от присущего ему формализма, но и о соединении в балетных спектаклях всех видов искусства: музыки, танца, художественного оформления. Идеи Фокина совершенно естественно привели его в группу художников, называвших себя «Мир искусства». Они стали единомышленниками и стремились к одному и тому же идеалу — единству всех направлений искусства.
24. МИР ИСКУССТВА
КАРТИН ДЯГИЛЕВ НЕ ПИСАЛ; ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ НЕСКОЛЬКИХ СТАТЕЙ, ОН НЕ ЗАНИМАЛСЯ ПИСАТЕЛЬСТВОМ, ОН НЕ ИМЕЛ НИ МАЛЕЙШЕГО ОТНОШЕНИЯ К АРХИТЕКТУРЕ ИЛИ СКУЛЬПТУРЕ, А В СВОЕМ КОМПОЗИТОРСТВЕ ОН ОЧЕНЬ СКОРО СОВЕРШЕННО РАЗОЧАРОВАЛСЯ; ЗАПУСТИЛ ОН И ПЕНИЕ. ИНАЧЕ ГОВОРЯ, СЕРГЕЙ ДЯГИЛЕВ НИ В КАКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ОБЛАСТИ НЕ БЫЛ ИСПОЛНИТЕЛЕМ, И ВСЕ ЖЕ ВСЯ ЕГО ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРОШЛА В ОБЛАСТИ ИСКУССТВА, ПОД ЗНАКОМ ТВОРЧЕСТВА СОЗИДАНИЯ… Я СОВЕРШЕННО УБЕЖДЕН, ЧТО И ПРИ НАЛИЧИИ ВСЕХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ТВОРЧЕСКОГО НАЧАЛА В ИСКУССТВЕ, ПРИ УЧАСТИИ КОТОРЫХ ВОЗНИКЛИ ВЫСТАВКИ МИР ИСКУССТВА И ИЗДАВАЛСЯ ЖУРНАЛ ТОГО ЖЕ НАИМЕНОВАНИЯ, БЛАГОДАРЯ КОТОРЫМ ВОЗНИКЛИ РУССКИЕ СПЕКТАКЛИ В ПАРИЖЕ… Я УБЕЖДЕН, ЧТО И ПРИ НАЛИЧИИ ВСЕХ ЭТИХ СИЛ, НИ ОДНА ИЗ НАЗВАННЫХ ЗАТЕЙ НЕ ПОЛУЧИЛА БЫ СВОЕЙ РЕАЛИЗАЦИИ, ЕСЛИ БЫ ЗА ЭТИ ЗАТЕИ НЕ ПРИНЯЛСЯ ДЯГИЛЕВ, НЕ ВОЗГЛАВИЛ БЫ ИХ, НЕ ПРИВНЕС БЫ СВОЮ ИЗУМИТЕЛЬНУЮ ТВОРЧЕСКУЮ ЭНЕРГИЮ ТУДА, ГДЕ ХУДОЖЕСТВЕННО-ТВОРЧЕСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ БЫЛО СКОЛЬКО УГОДНО, НО ГДЕ НЕДОСТАВАЛО ГЛАВНОГО — ОБЪЕДИНЯЮЩЕЙ ТВОРЧЕСКОЙ ВОЛИ.
АЛЕКСАНДР БЕНУА МОИ ВОСПОМИНАНИЯ
ЧЕГО ОН ХОТЕЛ? ТРИ КОНКРЕТНЫЕ ВЕЩИ: ОТКРЫТЬ РОССИЮ РОССИИ, ОТКРЫТЬ РОССИЮ МИРУ, ОТКРЫТЬ МИР — НОВЫЙ САМОМУ СЕБЕ.
РОБЕР БРЮССЕЛЬ
Художественное объединение Мир искусства выросло из кружка школьных друзей, которые продолжали встречаться и в 1890-е годы; их объединяли общий интерес к искусству и стремление противостоять устаревшим, «чересчур реалистическим» по их мнению взглядам Передвижников. Душой этой группы был молодой человек по имени Александр Бенуа. Он происходил из семьи известных художников, переселившихся в Россию в начале девятнадцатого века. Отец Александра занимал должность архитектора Императорского двора, а его дядя — Альберт Кавос — спроектировал оба оперных театра в Санкт-Петербурге и Большой Театр в Москве. Дом Бенуа всегда был полон гостей — живописцев, скульпторов, архитекторов. Александр Бенуа, сам художник, обладал энциклопедическими познаниями по истории искусств и особенно интересовался театром.
Его близкий друг и один из основателей группы «Мир искусства» рыжеволосый Лев Бакст (тогда еще известный под фамилией Розенберг), сын коммерсанта из почтенной еврейской семьи, был вольнослушателем Академии художеств. В этот кружок входили также Вальтер Нувель, интересовавшийся музыкой, и Дмитрий Философов, студент юридического факультета. Он то и представил друзьям в 1890 году своего восемнадцатилетнего кузена Сергея Дягилева, недавно приехавшего в столицу и также поступившего на юридический факультет.
Дягилев происходил из старинного мелкопоместного дворянства, семьи военного. Мать его умерла при родах, и отец женился вторично. Семья переехала в дом деда Сергея в Пермь. Мачеха Дягилева была выдающейся женщиной, оказавшей огромное влияние на его жизнь, и мальчик нежно любил ее. Она передала пасынку свое увлечение музыкой и воспитала в нем независимость характера и решимость. Она часто повторяла: «Никогда не говори: «Не могу». Это слово ты должен забыть. Если хочешь, — значит, сможешь».
Семье Дягилева была свойственна одна из лучших черт широких кругов общества тех дней — всеобъемлющий интерес к искусству. То были люди, которые посвящали свой досуг, а зачастую и средства, служению идеалам художественного творчества.
Благодаря талантливой мачехе Сергея дом Дягилевых в Перми стал культурным центром этого провинциального города. Был создан музыкальный ансамбль, и один из учителей классической гимназии, талантливый пианист, давал концерты. На больших семейных вечерах играли на фортепьяно, скрипке, исполняли камерную музыку; устраивали импровизированные представления сцен из опер, которые все знали наизусть. В библиотеке деда было большое собрание иллюстрированных книг о крупнейших музеях мира. Атмосфера, окружавшая Сергея в детстве, была проникнута любовью к художественному творчеству, а все последующие годы его жизни посвящены раскрытию талантов и созданию искусства. Жизнь в провинции воспитала в нем глубокое пристрастие ко всему исконно русскому, национальному, и это чувство никогда не покидало его.
