скрипка, из окна первого этажа. Быть может, тогда играли этот же самый двадцать четвёртый каприс Паганини. Володя остановился неподалёку — просто послушать. Прикрыл глаза и на одно мгновение позволил себе представить, что играет не кто-нибудь, а Юра, что робкая летящая мелодия струится из-под его пальцев. И в тот момент на какую-то долю секунды ему показалось, что стоит обернуться — и из дверей школы выйдет Юрка, радостно помашет ему рукой и побежит навстречу. Но, обернувшись в реальности, Володя увидел взрослую девушку в чёрном брючном костюме.
— Ты кого-то ждёшь? — просто спросила она — без приветствия и сразу на «ты». Володя пригляделся к ней — вздёрнутый нос, короткая стрижка с налаченной чёлкой, не по моде скромный макияж.
— Да, — не раздумывая, сказал он, но тут же исправился: — То есть нет.
— Так да или нет? — она удивлённо изогнула бровь.
— Не знаешь, кто это играет? — зачем-то спросил Володя.
— Судя по качеству игры, явно не преподаватель, — улыбнулась она. — Кто-то из учеников. Там класс фортепиано.
В ответ Володя лишь многозначительно промычал. А она не сдавалась:
— Точно никого не ждёшь? Ты скажи, я могу позвать…
— О чём задумался? — Юра щёлкнул пальцами перед его носом.
Володя моргнул.
— Да нет, ни о чём. — И вдруг неожиданно для самого себя признался: — Свету вспомнил.
Юра хмыкнул:
— Свету? Твою неудавшуюся невесту?
— Да.
— С чего это вдруг?
Володя задумался. После разговора про Йонаса поднимать тему бывших не хотелось, а говорить про Свету — и подавно. Но Юра, будто прочитав его мысли, предупредил:
— Если беспокоишься, что буду ревновать, то не стоит: это явно не тот случай. Но если не хочешь вспоминать, я не настаиваю… Я спросил просто потому, что сегодня весь день мы говорили только обо мне…
Володя вздохнул.
— Да ничего такого. Она в этой школе работала, вот и вспомнил.
— Какая ирония. И на чём она играла?
— Она преподавала вокал. А я, бывало, приходил сюда во время обеда — офис же недалеко. Не делай такое удивлённое лицо. Конечно, я знал, что это твоя школа и тебя там уже нет! Просто мне очень нравилась атмосфера этого места.
Юра отошёл от окон школы, махнул Володе рукой, приглашая последовать за ним. Сел на скамейку под клёном, а когда Володя устроился рядом, повернулся к нему вполоборота и с любопытством заглянул в лицо:
— Расскажи, какой она была?
Юра будто пытался вытащить из него нечто крайне личное, спрятанное слишком глубоко. И хотя Володю смутил настолько навязчивый интерес, он не стал недоговаривать или врать.
— Знаешь, она чем-то напоминала тебя. Я раньше и не задумывался об этом, но сейчас, глядя на тебя и вспоминая её… нахожу общие черты. В принципе, это даже неудивительно…
Юра улыбнулся, придвинулся ближе, всем видом показывая, что собирается разразиться тирадой, но спросил только:
— А ещё?
— Что ещё?
— Кроме того, что на меня похожа? Она тебе нравилась?
Володя пожал плечами.
— Конечно нравилась. Но не как девушка, а как личность. Ты же понимаешь, что я не мог влюбиться в неё… — сказал он, будто оправдываясь.
— Я понимаю, — согласился Юра.
— А я не понимал тогда. — Володя уставился на свои руки, сжал и разжал кулаки, сцепил пальцы в замок. — Я был таким непробиваемым болваном! Зная, кто я такой и в чём именно моя проблема, упрямо пытался найти что-нибудь плохое в ней! Искал, в чём она могла бы быть виноватой, чтобы… не знаю. Видимо, чтобы переложить ответственность. И ведь, как ни старался, так и не нашёл. Да, Света не была идеальной, но она была очень хорошей и любила меня. А я… ты знаешь. До сих пор ненавижу себя за это.
— Не бросайся в крайности. — Юра незаметно коснулся мизинцем тыльной стороны его ладони. — Мы все совершаем ошибки.
— Да. Но мои ошибки должны вредить только мне. А тут я мог сломать жизнь ни в чём не повинной девушки!
Юра не стал ничего отрицать, внимательно на него посмотрел и спросил:
— А что с ней сейчас?
— Не знаю. Здесь, — Володя кивнул на школу, — она точно не работает, уволилась, ещё когда мы встречались. А так… Мы не общались после расставания. Да и не думаю, что она хотела бы меня увидеть.
— А ты ведь так и не признался ей… почему вы расстались на самом деле, — задумчиво произнёс Юра, но Володя не понял, спрашивает он или утверждает.
— Нет. Я боялся, что сделаю ей ещё больнее. Но так я решил тогда, а сейчас… — снова уставившись на руки, Володя задумался. — А вообще, знаешь, Юр, я и сейчас поступил бы так же — не стал бы говорить всей правды. Думаешь, это неправильно?
Юра покачал головой.
— Не знаю. — Он встал, набросил пальто на плечи. — Не могу сразу ответить. Вопрос на самом деле сложный, надо думать, взвешивать…
Володя тоже поднялся на ноги.
— Замёрз? Пообедаем где-нибудь и дальше гулять или уже хочешь домой?
Юра хитро улыбнулся.
— Хочу тебя поцеловать, если честно. Но с этим придётся повременить…
Володя потянулся к Юре, поправил воротник его пальто, разгладил складки на шарфе, украдкой провёл подушечкой большого пальца по щеке, коснулся серёжки.
Выходя из ворот, Володя ещё раз обернулся к школьному крыльцу и улыбнулся. Когда-то он пытался найти здесь кареглазого мальчика из «Ласточки», но нашёл лишь новую ошибку.
А спустя годы, украдкой сжимая Юрины пальцы, Володя больше не чувствовал вины, только лёгкость на душе. Ведь «вчера» наконец стало неважным — ведь теперь у них появилось «завтра». Пришло время отпустить призраков прошлого.
Глава 18. Первые ласточки
С того дня, как Юра сдал билет, время полетело стремительно. За прошедшую неделю не произошло никаких особенных событий, кроме прогулки по Харькову. Они просто жили вместе: занимались делами и бездельничали, покупали продукты в магазине, гуляли с
