собакой, как обыкновенная семья. Пусть такая жизнь и могла бы показаться скучной, но она очень нравилась Володе. Он всё больше убеждался в том, что хотел именно этого, именно к этому и стремился. Одно расстраивало: отпуск закончился, в офис приходилось ездить каждый день, и текущая пятница не стала исключением.
— Ты во сколько планируешь вернуться? — спросил Юра, провожая Володю до машины.
Они вышли из дома, Володя открыл гараж.
— Постараюсь закончить пораньше, — ответил он, целуя Юру в щёку. — Часов в пять. Если бы не встреча с заказчиком, вообще бы никуда не ездил.
На самом деле Володя мог бы попросить Брагинского провести переговоры вместо него. Но он перестал ему доверять после инцидента с задержкой фур со стройматериалами в новогодние праздники. К тому же грубоватая манера общения Брагинского с клиентами с недавних пор стала напрягать Володю. Тем более что данный проект был одним из самых крупных и важных для фирмы за последние несколько лет. Поэтому Володя и решил проконтролировать встречу, которая не должна была занять много времени.
— Да ладно, не спеши сегодня, — пробормотал Юра, кутаясь в Володин халат — он полюбил надевать его по утрам. — Я с Шуриком договорился встретиться в четыре. Не успею закончить к пяти.
— С Шуриком? — не понял Володя. Собираясь сесть в машину, он взялся за ручку двери, но так и замер на месте. Казалось, это имя он слышал не впервые.
Юра вздохнул.
— Сосед мой, со двора, помнишь? Главный хулиган. Единственный из друзей детства, чей телефон у меня сохранился.
Володя нахмурился. Юра не посвящал его в свои планы. Выходит, он собирался ехать в одиночку в Харьков к малознакомому человеку с сомнительным прошлым.
— Ты давно с ним общался? — строго спросил Володя. — Ты вообще знаешь, что это за человек сейчас?
— Вот как раз и пообщаемся, наверстаем упущенное. А что? Боишься, что меня уведут? — Юра лукаво улыбнулся. Но Володе было не до шуток.
Юра слишком отличался от местных своей яркостью, живой мимикой и манерой речи, а главное — слишком непринуждённым, иногда даже чуть развязным поведением. Он вёл себя и, казалось, чувствовал себя в Харькове так же, как и в либеральном Берлине. И в этом сильно ошибался: здесь, в Украине, Юрины отличия могли стать поводом для конфликта. Володя из-за этого не беспокоился, когда был рядом и мог в случае чего защитить Юру. Но сегодня тот надумал ехать один.
— А ты не боишься, что этот Шурик может обидеть тебя? — напрягшись, спросил Володя. — Много лет прошло всё-таки, ты изменился…
— Обидит? — Юра рассмеялся. — Володь, ты чего, мы же друг друга с пелёнок знаем!
— Знали, — поправил Володя. — В таком случае давай я хотя бы отвезу тебя туда?
— Володь! — смеясь, воскликнул Юра. — Ну я же не маленький ребёнок! Поезжай на работу, я сам доберусь. Ничего со мной не случится. Мы просто посидим у него, поболтаем, детство вспомним.
— Ладно, — нехотя согласился Володя. В конце концов, не ограничивать же Юрину свободу? Он взрослый человек, а Володя не тюремщик… — Тогда продиктуй мне адрес этого твоего Шурика.
— Зачем? — удивился Юра.
— Потому что мне так будет спокойнее, — просто ответил Володя, но, увидев подозрительный прищур Юры, добавил: — На всякий случай.
Тот, сунув руки в карманы халата, хмыкнул:
— Ладно… Мы договорились в четыре встретиться на Научной. Спрошу у него точный адрес и пришлю тебе сообщением.
Но ни в четыре, ни в половину пятого сообщение от Юры так и не пришло. Володя, постукивая пальцами по столешнице, выслушивал претензии заказчика и объяснения Брагинского, а сам то и дело косился на телефон. Не выдержал, быстро набрал сообщение:
«Юра, ты забыл про адрес?»
Ответ пришёл через несколько минут. Да, Юра действительно забыл, но улицу и номер дома выслал.
Переговоры затянулись. Попрощавшись с заказчиком в семь вечера, Володя не стал собираться домой — пришлось созвать коллег на экстренное совещание по итогам встречи. Лера бросилась обзванивать тех, кто уже ушёл из офиса: одних просила вернуться, а другим — приказывала.
Покончив и с этим, совершенно вымотанный Володя откинулся на спинку кресла. Достал телефон, позвонил Юре. Долго слушал длинные гудки, уже начав нервничать, хотел набрать заново, но с той стороны ответили.
— Да? — Юра тяжело дышал.
— У тебя всё нормально? — встревоженно спросил Володя.
Но вместо ответа в трубке послышался топот, затем хлопок, металлический стук и шорохи.
— Юра? — резко встав с кресла, позвал Володя. — Ты слышишь?
— Да. Слышу-слышу. В подъезде я. Был. Спускался. Всё нормально.
Но Володя заподозрил неладное. Юра казался одновременно заторможенным и нервным, если не сказать злым, говорил на повышенных тонах, тянул гласные, а его голос звучал непривычно низко. Володе хватило одной фразы, чтобы понять: Юра пьян и, судя по всему, сильно.
Володя занервничал. Поддатый Юра — более нежный, более откровенный, — становился для Володи ещё более притягательным, казался забавным. Так было обычно, но не сейчас, когда Юра пропадал неизвестно где и с кем.
— Юра, где ты находишься? По тому же адресу, который скидывал? Я сейчас за тобой приеду.
— Брось, Володь, всё нормально, я возьму такси.
— Я уже выхожу из офиса, мне до Научной буквально пять минут ехать. Жди.
Володя не стал сбрасывать звонок, но, пока одевался и закрывал офис, убрал телефон от уха. А когда отдал ключи охраннику, увидел, что Юра положил трубку.
До Научной он и правда доехал за пять минут. Дольше пришлось петлять по незнакомым переулкам, ища нужный дом. А когда его нашёл, Юры там не оказалось. Володя дозвонился до него только с третьей попытки и изнервничался так, что, выезжая со двора, чуть не задел припаркованную машину.
— Юра! — крикнул он в трубку. — Ты, блин, где?
— Возле метро, — сказал он так, что Володя с трудом расслышал — из трубки доносились музыка и гомон.
— Возле какого метро?
— Возле Научной!
Выругавшись сквозь зубы, Володя выехал на проспект.
Возле входа в метро, как обычно, толпился народ, из ближайших кафешек
