присутствии соглядатая. У меня появилась идея насчёт установки на полозья такой закрытой кибитки или как там ее. Будет этакий симбиоз кареты и саней. Не помню, но в какой-то книге дома видела картинку с зимним пейзажем и едущим по дороге подобным транспортным средством. Хоть немного, но путешествие будет комфортнее в зимних условиях, всё-таки защита от пронизывающего горного ветра, да и жаровню с углем можно установить в ноги, лишь бы самой не угореть потом сдуру, но это просто надо все продумать.
Утром проверяющий отбыл после завтрака, я была столь жестока, что даже не предложила провизии в дорогу. Ничего, к вечеру доберется до Даблитти, там заночует и отправится дальше. А у меня были свои срочные дела, которые было необходимо решить. Сейчас меня больше волновали транспортные средства для зимнего передвижения. Как минимум, нужны несколько грузовых санных подвод и парочка пассажирских кибиток на полозьях. Мне ещё перед сном пришло в голову, что для большего тепла можно изнутри оббить кибитку толстым войлоком, который делают почти в каждом горском хозяйстве. Шерсть местных овец грубовата и короткая, на производство тканей не годится, а вот войлок, кошма — для этого вполне подходящая.
Глава 57
ГДЕ-ТО В ЭТОМ МИРЕ, В ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ…
Линн разбудила Гленна очень рано утром, можно даже сказать, поздно ночью. В комнате едва теплился огонек маленького каганца, Линн, уже полностью одетая, быстро собирала вещи.
— Гленн, вставай, мы должны выехать пораньше, чтобы к вечеру добраться до постоялого двора!
Гленн спросонья никак не мог сообразить, куда они едут и почему так рано? Поэтому хрипловато спросил.
— Прости, Линн, не понял? Мы куда-то едем? А почему с вечера не сказала?
— Ой, да одевайся скорее! Мы едем к тебе в поместье, давно же собирались. Я вчера тебе говорила, да ты потом пошел последних бычков покупателю передавать, вот и забыл, наверное. В общем, собирайся скорее! Пока одеваешься, я провизии в дорогу возьму.
И она выскочила из комнаты. Привычно быстро натягивая одежду, пристегивая к поясу оружие, Гленн размышлял. Больше всего эти поспешные сборы походили не на планируемую поездку, а на паническое бегство. Но пока это будет совпадать с его собственными планами, он промолчит. А там будет видно. У него крепло убеждение, что именно там, в неведомом пока ему поместье, и находится разгадка всему.
Седлали лошадей они сами, не будя конюха. Мешок с провизией Гленн приторочил к своему седлу, а увесистый тюк с вещами Линн — к ее. Надо же, сколько надо женщине тряпок в дорогу! Хотя, кажется, это все самые лучшие вещи Линн, у него самого только смена белья, да мыльно-рыльное. Гленн хмыкнул, он сам не знал, откуда к нему пришло это название, но прижилось оно к месту. Выехали и проехали по территории фермы они тихо, и лишь отъехав из зоны видимости с фермы, пустили лошадей рысью. Для более быстрой езды было слишком темно, был риск покалечить лошадей.
Направление для езды выбирала Линн, окружающая местность Гленну была незнакома. Их путешествие началось. Погода не слишком благоприятствовала их поездке — дул пронизывающий ветер, дождь перемежался с мелким, колющим лицо снегом. Чем дальше они забирались на север, тем становилось холоднее. Можно было и раньше поехать, но Линн все тянула, хотела все продажи скота провести сама, и как подозревал Гленн, все деньги она забрала с собой, не оставив ничего старикам на ферме. Но его мнения никто не спрашивал, а старики вообще с ним не разговаривали.
ПОМЕСТЬЕ МАЛИНОВАЯ ПУСТОШЬ.
После отъезда ревизора прошло уже несколько недель, все было тихо. Несколько раз приезжал Максвелл, его спокойствие и мне придавало уверенности в том, что все будет хорошо. Но была и небольшая ложка дегтя. Его священник отказался делать запись в церковной книге о помолвке, но обещал словесно подтвердить это при необходимости. Меня такое дело особенно и не напрягало, я вообще не хотела связывать себя никакими обязательствами.
Пару раз отправляла рабочих с материалами для салона, они по моим чертежам изготовили и собирали уже на месте выставочные витрины, меняли окна в снимаемом мной помещении, и заодно, по просьбе хозяев помещения, заменили окна и в аптеке, и в жилой части дома. Госпожа Дорис передавала мне свой восторг, а мастер Грэхем — заказанные соли свинца для выплавки хрусталя. Дела в самом поместье шли ровно, без штурмовщины, что мне очень нравилось. Редко когда так удавалось.
Утро я обычно посвящала общим проблемам поместья и моих сел, работе с бумагами в кабинете, коротким совещаниям то с Грегором, то приезжал Комнол с деревенскими проблемами, иной раз и Рэнульф заглядывал. Чему я страшно удивлялась — в чем, в чем, а в военных вопросах от меня никакой пользы нет, кроме вреда. На что капитан стражи смеялся и говорил, что вот так он и проверяет свои выкладки — если я полностью что-то одобряла, то значит, надо делать наоборот. Потом смеялись вместе, поскольку это было сказано беззлобно и шутливо.
Иногда забегала и Дэвена, жена капитана и старшая по семейной казарме. Мы с ней решали вопросы занятости женщин в казарме, когда люди заняты, им меньше в голову дурные идеи приходят, типа поскандалить с кем-нибудь от скуки. Поэтому я вспоминала и показывала узоры для вязания из шерсти, неизвестные ещё в это время. Заказала кузнецу побольше комплектов различных спиц, показала современные варианты вывязывания носков и варежки. Теперь все, умеющие держать спицы в руках, были заняты. Вязали девчонки и их матери из семей охранников, вязала Кресса для Бернис, своей внучки Элизи и ее нерожденному ещё малышу. Лишние вязаные
