На пороге башни Роберт Гиллан остановился и бросил тяжелый взгляд на своих спутников. Чуть помедлив он вошел в башню. Его помощники Дэбби Шэнкер и Марк Хьюстон, переглянувшись между собой, ступили следом за ним, склонив головы, чтобы не задеть низкий кушак.
Дубовая дверь тяжело захлопнулась за ними и на таинственный знак окружности со вписанной в неё звездой упали тяжелые капли дождя.
Как и большинство башен, эта представляла собой довольно мрачное сооружение. Она была темна и свет проникал только в узкие бойницы, ложась на противоположные стены неровными пятнами. У самых ступеней дымилась, давая еще более тусклый свет, лампа «летучая мышь».
Суд присяжных далеко не в первый раз ступал на эти скользкие ступени. Помощник Дэбби Шэнкер пошел впереди, Роберт Гиллан, опираясь на свой посох, шел следом за ним.
Винтовая лестница круто уходила вверх. Свет, падающий из узких бойниц, перекрещивался и в этом перекрестии висело странное на первый взгляд устройство. Это не была лампа, это не была люстра, это был компас ведьм. Он представлял собою металлический круг, в середину которого были впаяны две пересекающиеся металлические пластины. А в самой середине круга, чуть покачиваясь, покоилась игла.
Но об этом компасе и о назначении иглы знали лишь немногие, лишь посвященные. Эти посвященные поднимались всё выше и выше по ступеням каменной башни.
Они миновали первый этаж, второй, прошли через узкий каменный проем и, наконец поднявшись на уровень четвертого этажа, оказались у огромной каменной клетки. Именно так можно было назвать помещение, которое находилось у самой крыши каменной башни.
Погремев связкой тяжелых ключей и выбрав наконец нужный, Брюс Диккинсон вставил его в замочную скважину и повернул. Роберт Гиллан недоверчиво посмотрел на него, перевел взгляд на своих помощников и на этот раз вошел первым. всё пятеро миновали небольшой коридорчик и, наконец, оказались на самой верхней площадке башни.
Комната была совсем невелика, овальная по форме. Роберт Гиллан остановился, скрестив руки на груди. Его помощники толпились чуть дальше.
Их глаза уже успели привыкнуть к темноте, и тем не менеё с большим трудом они смогли различить в полутьме контуры человека. Этот человек находился в невероятной, немыслимой позе. Он был как бы сломан пополам. А на самом деле он висел, закованный в цепи, перегнувшись в пояснице. Руки его безвольно висели, а голова оказалась почти у самых ступней.
Могло показаться, что человек этот уже мертв или уснул летаргическим сном. Но, как бы то ни было, Роберт Гиллан кашлянул, может быть, по привычке, а скореё всего для того, дабы прочистить горло и начать свою речь.
Бросив быстрый взгляд на секретаря, который уже успел развернуть свою огромную папку, достать нужные листы манускрипта и обмакнуть перо в чернила, Роберт Гиллан кивнул ему:
— Пиши: «Сего дня, года 1691 от рождества Христова, суд присяжных Массачусетса, города Бостона и так далее…
Перед судом предстал священник».
Председатель суда тяжело взглянул на обвиняемого и сказал:
— Исповедь поможет вам в другой, загробной жизни. Покайтесь, сын мой.
Тяжелая тишина была ему ответом. Тогда в разговор вступил его помощник Дэбби Шэнкер. Он сказал:
— Неопровержимые доказательства свидетельствуют о вашей виновности, о вашей связи с дьяволом. Помилования вам ждать не приходится. Вы будете казнены: повешены, а затем сожжены на костре с помещенной под вами живой черной кошкой. Но сначала вы должны признать свои грехи перед Господом Богом и человеком.
Дэбби Шэнкер старался говорить громко и уверенно. Но чем громче звучал его голос, тем больше проглядывала в нем неуверенность. Казалось, ему не терпится побыстреё разделаться с этим человеком и покинуть мрачную башню. Казалось, что этот низринутый, закованный в кандалы человек опасен, может вырваться и нанести ответный удар высокому суду.
И вновь нависло тяжелое молчание. Тогда, прерывая его, в разговор вступил другой помощник Марк Хьюстон. Он несмотря на свою молодость, горячился не по годам:
— Вопросов никаких не осталось. всё ясно. Однако, я говорил вам, что вы ничего не добьетесь от него.
И в этот момент голова закованного в цепи медленно поднялась. Исподлобья на суд взглянули тяжелые серые глаза. Однако подсудимый и теперь не произнес ни слова.
Тогда торопливо и раздраженно заговорил председатель суда Роберт Гиллан:
— Пусть записи в книге засвидетельствуют, что этому отвратительному животному была дана возможность покаяться и облегчить свои грехи. Однако, он не воспользовался ею. Что ж, тем хуже для него. Приговор будет приведен в исполнение.
Голова обвиняемого вновь безвольно повисла, а судьи торопливо двинулись к дверям. Но на этот раз секретарь с помощниками проявили меньше почтения и, нарушив субординацию, толкаясь вышли первыми. Следом за ними, нагнув высокую гордую голову, прошел и председатель суда Роберт Гиллан.
Брюс Диккинсон, стоявший у дверного проема, низко склонил голову в надвинутой почти на глаза черной шляпе. И тут же в дверях появилась высокая, мощная фигура Рэтфорда Эллиота. Так же нагнув голову, чтобы не удариться о кушак, он сделал несколько шагов в глубину помещения и остановился перед обвиняемым.
Эхо от шагов Рэтфорда понеслось ввысь, к сводам, а затем умолкло. Лицо Рэтфорда было в тени, но, когда он повернулся к своему помощнику, тот без всяких слов понял это движение, приблизился к палачу, подал ключи от помещения, затем быстро вышел за дверь.
На сей раз молчание длилось недолго. Уорлок, обвиняемый священник, прикованный цепями к стенам башни, поднял голову. Его лицо осветилось и, усмехнувшись, он сказал:
— Они ведь были до смерти напуганы. Не правда ли?
— Довольно глупые слова для человека, которому осталось два часа до смерти, — сказал Рэтфорд.
— Многое может случиться после смерти, — возразил Уорлок и иронически усмехнулся.
Рэтфорд вплотную приблизился к Уорлоку, и звук каблуков его кожаных сапог гулким эхом понесся к сводам башни.
— Почему же твой господин не спас тебя и даже не попытался сделать это?
— Возможно, он обоих нас спасет, Рэтфорд.
Уорлок исподлобья взглянул на своего гонителя.
Свой ответ Рэтфорд начал сильным, резким ударом в челюсть колдуна. Тот, удерживаемый цепями, перевернулся и со всего размаху грохнулся на каменный пол.
— Никаких шансов у тебя нет. Завтра ты умрешь.
— Нет, мы будем жить вечно, — заявил колдун и, иронически улыбнувшись, добавил: — Посмотрим завтра…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
