Вечером мы вышли прогуляться по старинным улочкам Мериды и разбрелись кто куда, в зависимости от интересов. Кто-то пошел поглазеть на квартал «красных фонарей» (проституция в Мексике легальна), кто-то отправился дегустировать текилу и мескаль. Мне же хотелось остаться в одиночестве, поблуждать по узким каменным мостовым:
Я привык бродить один
И смотреть в чужие окна,
В суете немых картин
Отражаться в мокрых стеклах.
Мне хотелось бы узнать,
Что вас ждет и что тревожит
Ваши сны…
Константин Никольский
Наш проводник сеньор Исаиас де ла Пенья Плата повстречался мне на одной из улочек Мериды, довольно-таки вдалеке от отеля.
— А вы что тут делаете, сеньор Исаиас?
— А я тоже гуляю, устал, знаете ли, от долгого сидения в автомобиле, решил размяться.
Мы раскланялись. Буквально через квартал в кафе ко мне подсел местный житель.
— Usted vino de Ucrania, aprender Maya? (Вы приехали из Украины, изучаете майя?)
Я не учил специально испанского, но через неделю в Мексике кое-что стал понимать, методом диффузии, наверное.
— Sí, nosotros — la televisión de Ucrania. (Да, мы — украинское телевидение.)
— Ven conmigo, no lejos de aquí. (Пойдем со мной, тут недалеко), — он пригласил меня жестом.
Через пару домов, в комнате для гостей незнакомец налил мне горячего шоколада с перцем и развернул сверток черного бархата. Передо мной лежала… рукописная книга майя. Иероглифы, цветные картинки, обсыпавшаяся по краям штукатурка. Все, как у Дрезденского кодекса!
— Ucrania. Knorozov. Simplemente va a mostrar. Nadie lo sabe. (Украина. Кнорозов. Только тебе покажу. Больше никто не знает.)
Он не предлагал купить у него книгу, не дал рассмотреть остальные страницы. Он хотел, чтобы мы — земляки Кнорозова — знали, в Мериде кого-то из наших ученых ждет никому не известная книга майя, и американцам владелец ее никогда не даст…
Когда я возвращался в отель, то снова встретил сеньора Исаиаса де ла Пенья Плата. Тот заговорщицки улыбался в усы.
— Интересна ли оказалась ваша прогулка?
Подозреваю, что он явно имеет какое-то отношение к моей невероятной встрече с «Пятым кодексом» майя.
На другой день участник нашей экспедиции археолог-эпиграфист Юрий Полюхович подтвердил, что таки да, в Мериде могла сохраниться книга майя, а то и не одна.
Глава 9. Мы нашли у майя переход в потусторонний мир
Фигура легендарного основателя Чичен-Ицы — Кукулькана — весьма загадочна и окутана легендами. В майяских исторических хрониках говорится о том, что Кукулькан прибыл откуда-то с запада. Пришлый Кукулькан отвоевал у местных жителей полуостров Юкатан и основал собственную столицу — Чичен-Ицу. Майя окружили Кукулькана истовым религиозным почитанием, уподобляя его Пернатому Змею Кецалькоатлю. Можно сказать, что Кукулькан стал майяским вариантом Кецалькоатля. Сравните, на языке майя «кукуль» — это птица, «кан» — змея. На языке ацтеков «кецаль» — это священная птица кецаль, «коатль» — змей.
Именно от Кукулькана майя получили маис, и имя этого пришельца навсегда сокрыто в одном из названий этого злака — кукуруза. Впрочем, у многих народностей Центральной и Южной Америки есть легенды, размноженные, будто под копирку: некогда на берегу высадились белые бородатые люди, прибывшие на больших странных судах с лебедиными крыльями и светящимся корпусом. Одежда их была из очень крепкого черного материала, сами они были в коротких перчатках, на лбу имели украшения в форме змеи. «Белые пришельцы» дали индейцам основы знаний и законы.
Если так, то по какой причине эти «прогрессоры» не научили индейцев пользоваться колесом и выплавлять орудия труда из металла? Ведь все эти мифы относятся к тому времени, когда на обратной стороне планеты:
…
«И, устремившись поспешно, богиня старейшая Гера, Кроноса мощного дочь, снарядила коней златоструйных. Геба с обеих сторон колесницы на ось из железа Медных набросила два колеса. О восьми они спицах; Обод у них золотой и нетленный; его покрывали Медные шины, приставшие плотно и чудные видом; Ступицы из серебра с обеих сторон закруглялись; Кузов ремнями из золота и серебра прикреплялся, А впереди вкруг сиденья шли вогнутых два полукружья. Дышлом серебряным кузов кончался. К нему привязала Геба ярмо золотое, прекрасное, также продела Пышную сбрую, из золота всю. Подвела тогда Гера Легких коней под ярмо — быстроногих и жаждавших брани. В доме отца Ликаона стояло одиннадцать пышных Новых вполне колесниц, покрывалами плотно покрытых. Лошади, по две на упряжь, близ каждой из них находились; Полбой кормились они, ячменем насыщалися белым».
(«Илиада» Гомер, перевод Н. М. Минского)
Справедливости ради тут надо заметить, что предшественники майя ольмеки имели представление о колесе. Известны неоднократные находки детских керамических игрушек, представляющих собой маленькую собачку, стоящую на платформе с колесиками. Почему тогда этот с детства известный принцип повзрослевшие ольмеки не применяли во взрослой жизни? Может быть, это было запрещено, как в Древней и Средневековой Японии было запрещено использование колеса в повозках, вплоть до революции Мэйдзи 1868 года? Впрочем, колесо — это ведь не только транспорт на колесах. Это еще и гончарный круг, и мельничные жернова…
В честь Птицезмея в Чичен-Ице воздвигнута самая загадочная постройка Мексики — пирамида Кукулькан. Испанцы называли ее El Castillo — «замок». Но на самом деле пирамида Кукулькана никакого отношения к военной фортификации не имеет. Все пирамиды Мезоамерики — это основания под культовым, административным, а то и жилым зданием. Лестница, идущая по северной стороне пирамиды, внизу по краям оканчивается змеиными головами — символом бога Кукулькана.
Два раза в год, в дни весеннего и осеннего равноденствия, на пирамиде возникает особый визуальный эффект. На ступенях северной лестницы из треугольников света и тени складывается изображение гигантского Священного Змея, медленно скользящего с вершины к основанию пирамиды. С неба на землю. К людям. Мы были в Чичен-Ице как раз в дни весеннего равноденствия. Народу туда съезжается — уйма! Пробиться к пирамиде Кукулькана, чтобы снять сюжет, — просто нереально.
Высота пирамиды 25 метров, на ее верхней площадке расположен храм. На сторонах пирамиды — 9 террас, по одной на каждую область Царства мертвых. К вершине пирамиды ведут четыре широкие крутые лестницы. Они строго ориентированы на стороны света, поделены на 18 пролетов — по количеству месяцев в майяском календаре. В каждой лестнице — 91 ступень.
