Письмо от Насти он обнаружил в своей комнате, вернувшись однажды под вечер с прогулки. Не распечатанное оно дожидалось его на письменном столе. Сергей торопливо вскрыл конверт.
Дорогой Сергей!
Мне приходится обращаться к тебе, к твоему благоразумию, к твоей порядочности. По твоей милости случилось то, чего я больше всего боялась, но ты настоял на своём и вот результат: я беременна. Мама моя вся в расстроенных чувствах, мне пришлось ей всё рассказать. Что мне теперь делать? Мне приходится посещать женскую консультацию, а я ведь не замужем, все интересуются, что да откуда? А что я отвечу? Дорогой мой, я всё время думаю о тебе, вспоминаю твои глаза, твои нежные руки. Милый, береги себя. Мне без тебя так плохо, ждем тебя, родной. Нас теперь двое.
Крепко, крепко целую.
Любящая тебя Настенька.
Мелкие ровные буквы каруселью завертелись перед глазами. Несмотря на то, что письмо показалось ему явно надуманным, с неискренними чувствами, в голову ядовитыми змеями поползли нехорошие мысли: «А вдруг и правда будет ребёнок? Будет расти без отца?». Он скомкал конверт вместе с исписанным листком и сунул в карман.
Мать накрывала в кухне на стол. Когда он вошёл, она как-то странно на него посмотрела. Его взгляд упал на широкий подоконник, на нём лежал лист бумаги, исписанный крупным размашистым почерком. Светлана Александровна вышла, и он взял листок в руки.
Здравствуйте, уважаемая….
К сожалению, не знаю вашего имени-отчества. Никогда не обратилась бы к вам: но как мать, Вы должны меня понять. У моей дочери скоро будет ребёнок от вашего сына. Случившееся не должно повлиять на наши отношения: невинное дитя тут не причём, оно страдать не должно. Его надо растить. Я мать Анастасии, рада иметь внука или внучку, но ребенку нужен родной отец. Просим, чтобы Вы со своей стороны повлияли на своего сына, так нехорошо поступившего с моей дочкой – честной и хорошей девочкой. Не для того я её растила, чтобы она жила матерью – одиночкой.
Хорошего от мужчин не дождешься. Где они только воспитываются такими черствыми и жестокими? Нет им прощения за их подлости и нехорошие дела.
Воздействуйте на своего сына, пусть одумается пока не поздно, возьмётся за ум. Я со своей стороны окажу вам в этом всяческое содействие.
С большим уважением Валентина Прокофьевна – мать девушки, обманутой Вашим сыном.
У Сергея перед глазами снова закружилась буквенная карусель: «Сволочи, обложили со всех сторон», – подумал он.
Под письмом Настиной мамы он увидел листок, исписанный знакомым почерком.
Уважаемая Валентина Прокофьевна!
Мой сын всегда рос добрым и послушным мальчиком. Не могу точно знать, что могло произойти между ним и Вашей дочерью. Но я никогда не слышала от него грубого слова. Ещё маленьким он и кровать сам заправит, и в доме приберётся. Мы жили нелегко. Отец долгое время работал на Севере. Всё лежало на моих плечах, мой сын помогал мне как мог. Может, для вас это не имеет значения, и вы считаете, его плохо воспитанным, а для меня дороже его нет, у меня он лежал подле сердца. Сколько трудностей мы с ним видели. Как долго он болел в детстве. Не думаю, что он мог поступить плохо. Пишу Вам, а слёзы застят мне глаза: что дороже собственного ребёнка? Для Вас она самое дорогое, а для меня мой сын. Пусть они встретятся, поговорят и сами во всём разберутся. Надеюсь, что всё обойдется…
Он еле сдержал слезы, не имевшие никакого отношения к крокодильим. А те как назло ручьями готовились пролиться из глаз, оттого что мама с такой непосредственностью встала на его защиту.
Держа в руках исписанные листки, Сергей посмотрел в окошко.
У детской песочницы в конце двора росла рябина. Крона при каждом дуновении ветра шевелилась, словно излучая тихую грусть, навевая светлую, казалось неземную печаль.
Он почувствовал, что за спиной стоит мама. Она неслышно вошла на кухню. Не поворачивая головы, Сергей негромко произнес:
– Мама, ты не отправляй, пожалуйста, своего письма. Эти люди всё равно не поймут. Я сам во всём разберусь.
– Хорошо, сынок, – так же тихо ответила она.
Сергей положил письма на подоконник, без аппетита поковырялся вилкой в тарелке с гречневой кашей и, отодвигая в сторону, поднялся.
– Спасибо, – поблагодарил он.
В своей комнате Сергей набрал телефонный номер закадычного друга.
– Привет Олег.
– Серёга, ты?
– Я.
– Здорово, дружище! – Олег поприветствовал его, как ни в чём не бывало.
Тоном, не обещавшим ничего хорошего Сергей начал разговор.
– Ты мне кажись, оказал медвежью услугу.
– О чём речь? – подозревая неладное, с тревогой спросил Олег.
– Да наша с тобой общая знакомая – Анастасия – требует, чтобы я на ней женился.
– Вот это номер!? – искренне удивился Олег. – Ну, я думаю тут всё не так страшно. Давай-ка с этого момента поподробнее, – продолжил он уже спокойным голосом.
Сергей обстоятельно рассказал ему о своих отношениях с Настей….
– Мать прямо в дверях стояла и наблюдала? – спросил Олег.
– Ну, да.
– Ты знаешь, не ссы, мне кажется – это не её затея. Скорее всего, это мамочкиных рук дело. У неё мамаша будь здоров. Кстати и тёща будет неплохая, – по голосу чувствовалось, что он улыбается. – Может, одумаешься?
– Олег, мне не до шуток.
– Да не падай ты духом, что-то здесь не то, так быстро дети не получаются. Мы что-нибудь придумаем, не переживай.
– Я вот только не пойму – они, что совсем дуры, раз таким способом хотят заставить меня жениться?! – завозмущался Сергей. – Что это будет за жизнь из-под палки?
– Вот как раз и не дуры, дружбан, – отвечал Олег, – как и все женщины, они в меру нормальные. Просто решают проблему наиболее удобным для себя способом. Живут сегодняшним днем. Цель у них не такая уж и не благородная. Другое дело, что они не мыслят высокими материями. Но сейчас так многие поступают. Я не про способы как выйти замуж. Играют же люди в казино, тоже, думают: а вдруг да повезёт. И они рассуждают примерно так же: вот, мол, женится, а там глядишь, всё наладится и, любовь придёт.
– Только любовь это не тогда, когда смотрят друг на друга, а когда смотрят в одну сторону. А мы с ней и друг на друга не очень засматривались.
– Опять ты прописные истины толкуешь. Я же тебе говорю, они не мыслят высокими материями, а ты как всегда из области высокой морали загнул. Живут люди и без любви, и при этом долго и счастливо.
– Да разве так бывает?
– Да, конечно, бывает. Не все же, как ты в облаках витают.
– Мне то, что делать?
– Пургу не гони, будем думать.
– А что за некрасивая история с ней произошла? Помнишь, ты мне говорил после того как нас познакомил?
– Что это тебя вдруг сейчас-то осенило?
– Сам не знаю. Вспомнилось.
Олег помолчал.
– Да… короче проституткой она была.
– Ни х..а себе! А чё ты молчал?
– А ты не спрашивал! Да и лучше иногда не знать. Думал, у вас что-нибудь получится. И что это так важно с кем она была до тебя?
– Важно не важно, а сказать надо было.
– Ладно, Серёга, я заварил, эту кашу я буду и расхлёбывать.
– Расхлёбывать мне придётся.
– Серёга, ну, извини. Чем смогу буду тебе помогать.
Через два дня Сергей по разработанному с Олегом сценарию заходил в ближайший к дому Насти ресторанчик, где заказал у симпатичной официантки бутылку водки и салатик. Он с удовольствием слушал приятную музыку и размышлял о любви и о смысле жизни. Спрашивал себя о том, что же всё-таки это за ценность – любовь – потребность для души или для тела или это больше дружба или всё сразу? Интересно сколько у неё оттенков? В его случае не подходило ни то, ни другое…. Он теперь уже точно знал, что смысл жизни состоит в борьбе между добром и злом, и что без него в этой борьбе не обойтись. Оставалось лишь разобраться, что есть добро, а что есть зло, как они плавно перевоплощаются из одного состояния в другое. И как это часто в жизни случается что добро, может играть роль зла, а зло роль добра. Вот и на его долю выпали те самые обстоятельства, что делают из человека личность, а ведь он только недавно об этом пусть и отстранённо размышлял. Выпали, чтобы испытать на прочность и дать возможность поискать себя в этой жизни. Разобраться в добре и зле. Думал он и о женской коварности, о своих мужских проказах, поставивших его в трудную ситуацию.
Сергей опорожнил содержимое бутылки, слегка закусил салатиком из огурцов и с затуманившейся головой пошёл навестить будущую супругу.
Дверь открыла Валентина Прокофьевна.
– Наше вам с кисточкой, – пьяно поклонился Сергей, разведя в стороны руки, точно пловец перед прыжком в воду с десятиметровой вышки.
