Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Rojas J. A., Moreno Rexach L. J. Urbanismo español en América. Madrid: Editora Nacional, 1973.
2
Во вступлении к своей лучшей книге Мамфорд выражает все эти идеи в самых сложных и вдохновляющих урбанистических терминах. И прежде всего – в терминах англосаксонской литературы (в том числе и викторианского эстетизма). Я приведу цитату из итальянского перевода: «Город – это явление природы, как пещера, гнездо или муравейник. Но это еще и осмысленное произведение искусства, которое включает в свою коллективную структуру множество более простых и индивидуальных форм искусства. Мысль обретает форму в городе и, в свою очередь, определяется городом. Ведь пространство в не меньшей степени, чем время, причудливо реорганизуется в городе, в линиях и контурах стен, в сочетании горизонтальных плоскостей и вертикальных линий, в использовании природных структур или в борьбе с ними <…>. Город – это одновременно и материальный инструмент коллективной жизни, и символ той общности целей и взглядов, которая рождается в столь благоприятных условиях. Наряду с языком город остается, возможно, величайшим произведением искусства, когда-либо созданным человеком» (Mumford L. The Culture of Cities. New York: Harcourt, 1938). Город как произведение искусства нередко становится содержанием и незаменимым опытом в творчестве многих художников: часто их имя оказывается связанным с определенным городом. В качестве примера, имеющего особое значение для исследования связей города и литературного творчества (и города как произведения искусства), приведем речь Томаса Манна о Любеке (Mann Th. Lübeck als geistige Lebensform // Idem. Zwei Festreden. Leipzig: Reclam, 1945 [Манн Т. Любек как форма духовной жизни // Он же. Собр. соч.: В 10 т. М.: ГИХЛ, 1960. Т. 9]. Сложность анализа структуры города проявляется уже в современной форме в путевых заметках Монтеня и развивается в работах ученых, путешественников и художников эпохи Просвещения (Montaigne M. Journal de voyage de Michel de Montaigne en Italie par la Suisse et l’Allemagne en 1580 et 1581. Paris, 1774).
3
«La ville… la chose humaine par excellence» [«Город… творение человека в самом утонченном понимании этого слова»] (Lévi-Strauss C. Tristes Tropiques. Paris: Plon, 1955. P. 122 [Леви-Стросс К. Печальные тропики. М.; Львов: АСТ; Инициатива, 1999. С. 155]). Автор высказывает первые соображения о качестве пространства и загадочном характере развития города. Поведение отдельных индивидов совершенно рационально, но не поэтому невозможно выделить бессознательные моменты жизни города; поэтому в городе возникает странное противоречие в отношениях индивида и коллектива. «…Ce n’est donc pas de façon métaphorique qu’on a le droit de comparer – comme on l’a si souvent fait – une ville à un symphonie ou à un poème; ce sont des objets de même nature. Plus précieuse peut-étre encore, la ville se situe au confluent de la nature et de l’artifice» [«Можно с полным правом сравнивать – и вовсе не метафизически, как это часто делается, – города с симфониями или поэмами; это вещи одной и той же природы»] (Ibid. P. 122 [Там же. С. 155]). В своих рассуждениях на эту тему автор объединяет исследования экологического характера, отношения между человеком и окружающей средой и искусственное изменение окружающей среды. Постичь город в его конкретной реальности означает понять индивидуальность его жителей; индивидуальность, которая лежит в основе архитектурных памятников: «Comprendre une ville, c’est, par delà ses monuments, par delà l’histoire inscrite dans ses pierres, retrouver la manière d’être particulière de ses habitants» [«Понять город вне его памятников, вне истории можно, открыв, что значит быть жителями этого города»].
4
Карло Каттанео, «Земледелие и мораль» (впервые опубликовано в «Atti della Società d’incoraggiamento d’arti e mestieri» [«Акты Общества содействия искусствам и ремеслам»], 1845). На этих страницах автор приводит полный обзор своей концепции «природных фактов» в анализе, где лингвистика, экономика, история, география, право, геология, социология, политика участвуют в определении структуры фактов. Его позитивизм, унаследованный от Просвещения, особенно ярко проявляется по отношению к конкретным вопросам. «Немецкий язык называет одним и тем же словом “ремесло” строителя и ремесло земледельца; слово “земледелие” (Ackerbau) звучанием напоминает не о возделывании земли, а о возведении зданий; крестьянин – это строитель (Bauer). Когда невежественные германские племена увидели, как под сенью римских орлов строятся мосты, дороги, стены и с таким же трудом превращаются в виноградники нетронутые берега Рейна и Мозеля, они назвали все эти деяния единым словом. Да, народ должен строить свои поля так же, как и свои города» (с. 4) (позже опубликовано в книге: Cattaneo C. Scritti economici / A cura di A. Bertolino. Firenze: Le Monnier, 1956. Vol. III. P. 5). Мосты, дороги и стены – это начало трансформации, которая изменяет среду существования человека и сама становится историей. Ясность этого тезиса делает Каттанео одним из первых урбанистов в современном смысле слова, когда речь идет о вопросах, связанных с территорией; см. его выступление по поводу проблем, возникающих при прокладке новых железных дорог. Габриэле Роза, автор биографии Карло Каттанео, пишет: «Нужно было проложить транспортную артерию между Миланом и Венецией. Математики тщательно изучали географические вопросы, не принимая во внимание население, историю, местную экономику – элементы, не вписывающиеся в математические линии. Потребовался глубокий и разносторонний ум Каттанео, чтобы пролить ясный свет на этот новый и сложный вопрос <…>. Он выяснил, какой маршрут обещает большую частную выгоду и общественную пользу. Он заявил, что строительство не обязано подчиняться тирании ландшафта; что цель работы – не столько обеспечить быстрый проезд, сколько извлечь выгоду из скорости; что пассажиропоток больше на небольших расстояниях; что самая высокая нагрузка должна быть на линиях, соединяющих значимые и древние города и что в Италии у того, кто забывает о любви к малым родинам, зерна всегда будут падать на бесплодный песок» (Rosa G. Carlo Cattaneo: Commemorazione // Cattaneo C. Scritti politici ed epistolario. Firenze: G. Barbera, 1892–1901. Vol. 1. P. 20–21).
5
О городе как изделии см. сборник: The Historian and the City / Ed. by O. Handlin, J. Burchard. Cambridge Mass: The MIT Press, 1963. Джон Саммерсон в статье «Urban Forms» [«Городские формы»] говорит о «the city as an artifact» [«городе как артефакте»] (с. 166), а Энтони Н. Б. Гарван в «Proprietary Philadelphia as an artifact» [«Частнособственническая Филадельфия как артефакт»], осветив тему с археологической и антропологической точек зрения, утверждает: «If, therefore, the term can be applied to an urban complex at all, it should be applied in such a way as to seek all those aspects of the city and its life for witch the material structure, buildings, streets, monuments were properly the tool or artifact» [«Если термин “артефакт” вообще может быть приложен к городу, его следует применять таким образом, чтобы подчеркнуть все те аспекты городской жизни, для которых материальная структура города, его улицы, здания и памятники, в прямом смысле является инстументом или артефактом»] (с. 178). В этом смысле Каттанео говорит о городе как о физическом предмете, как о продукте человеческого труда: «Труд создал дома, плотины, каналы, дороги» (Cattaneo C. Op. cit.).
6
Sitte C. Die Städtebau nach seinen künstlerischen Grundsätzen: ein Beitrag zur Lösung modernster Fragen der Architektur und monumentalen Plastik unter besonderer Beziehung auf Wien. Wien: Graeser, 1889 [Зитте К. Художественные основы градостроительства. М.: Стройиздат, 1993]. Интересна культурная биография Зитте – в сущности, это биография инженера; он учился в венском Политехническом институте, в 1875 году основал Государственное ремесленное училище (Staatsgewerbeschule) в Зальцбурге, а впоследствии и в Вене.
7
Durand J.-N. Précis des leçons d’architecture données à l’École Polytechnique. Paris, 1802–1805.
8
Quatremère De Quincy A.Ch. Dictionnaire historique d’Architecture. Paris, 1832. Определение Катрмера недавно было подхвачено Джулио Карло Арганом и получило очень интересное развитие (Argan G. C. Sul concetto di tipologia architettonica в Progetto e destino. Milano: Il Saggiatore, 1965. P. 21). См., что пишет об этом вопросе Откёр: «Comme l’a rappelé Schneider, Quatremère professait que il y a “corrélation entre les dimensions et les formes et les impressions que notre esprit en reçoit”» [«Как напомнил Шнайдер, Катрмер утверждал, что существует “взаимосвязь между размерами и формами и тем впечатлением, которое они производят на наше сознание”»] (Hautecoeur L. Histoire de l’architecture classique en France. Paris: Picard, 1953. T. V. P. 122).
9
Среди новых аспектов проведенного архитекторами исследования типологических проблем особый интерес представляют лекции Карло Аймонино в Венецианском архитектурном институте (Aymonino C. La formazione del concetto di tipologia edilizia // La formazione del concetto di tipologia edilizia: Atti del corso di caratteri distributivi degli edifici. Anno accademico 1964–1965. Venezia: Istituto Universitario di Architettura di Venezia, 1965). «Итак, мы можем попытаться определить некоторые “признаки” архитектурных типологий, которые позволят нам уточнить: а) единство темы (пусть и разделенной по видам деятельности), из которого следует вывод об элементарности (или простоте) организма; это соображение действует и в более сложных случаях; б) независимость – в теории – от окружения, то есть от определенного местоположения в городе (а следовательно, значительная степень взаимозаменяемости местоположений?) и установление отношений только с собственной планиметрией как единственной данной нам границей (неполное отношение); в) преодоление строительных норм, поскольку тип определяется в зависимости от своей архитектурной формы. Действительно, тип обуславливается в том числе и нормами (гигиены, безопасности и т. д.), но не только ими» (Ibid. P. 9).
