Что-то не вяжется в словах этого пенсионера. Все в один голос уверяли меня, что Шекельграббер - душа человек, лучше не придумаешь, а тут старику в четырех квадратных метрах отказал. С чего бы вдруг?.. Нет, не угадаешь. Бывает же так, что просто человек не понравился. Вот и отказал. Может, у него идиосинкразия на значок "50 лет в КПСС"...
Дома в почтовом ящике я нашел письмо. По-моему, это первое за последние два-три-четыре года. Вскрыл, оказалось - повестка в милицию. Сначала подумал, что это Квочкин вызывает меня таким оригинальным способом, но увидел сумму штрафа прописью. Действительно, пару месяцев назад меня забирали "за появление на улице в нетрезвом состоянии, оскорбляющем человеческое достоинство". Ну уж, дудки! Платить отделению, в котором начальник - мой подельщик, я не буду. Но все равно, спасибо. Хоть милиция обо мне вспомнила. Теперь знаю, что нужно делать, если хочешь получать письма почаще...
С утра я просмотрел список клиентов "Долины царей", который оставила Кувыркалкина. Фамилии ничего не сообщали. По ним, в лучшем случае, можно было бы составить социологический отчет о национальной клановости нуворишей. Правда, Заклепкина я в списке не обнаружил. Но с чего ему там быть? Карманом он не вышел, обворовать государство по возрасту не удалось, просил он, прямо скажем, милостыню, и договора на посмертное обслуживание с ним никто не заключал. Впрочем, сколько правды сказал мне пенсионер и сколько вранья - это еще предстояло выяснить. Поэтому я посмотрел в досье, где обитают Опрелин с Кувыркалкиной, и собрался ехать туда.
Но позвонила Размахаева. Я и не предполагал, что она встает в такую рань. Впрочем, телефон мог стоять у кровати, а разговаривать, не глядя в глаза, зиц-вдова и без телефона умела.
- Вы мне нужны, - сказала она.
- Как воздух?
- Я вас хочу нанять. Меня донимают, мне надо, чтобы вы избавили меня от одного человека. Дело нетрудное, думаю, это он убил Шекельграббера из ревности, или с его подачи, а вы заодно убьете двух зайцев и подработаете.
- Какого Шекельграббера? - поиздевался я. - Который звал вас Мунькой?
- Ну ладно, хватит! - разозлилась она.
- Хватит, хватит, тем более половым воздержанием Шекельграббера не воскресишь, - согласился я. - Подозреваю, что речь идет о Терентьевиче.
- Правильно подозреваете. Этот идиот меня измучил, проходу не дает, а вчера потребовал, чтобы я ехала с ним в Югославию.
- Наверное, санитаркой? - предположил я. - Сейчас многие девушки так делают, но до госпиталя почему-то не доходят, застревают в баре с обнаженной грудью.
- Вы пошлый дурак! Вы - Терентьевич наоборот! - сказала она. - Вы нанимаетесь или нет?
- Как же я могу отказать девушке со стажем! А чем будете платить? Любовью?
- Нет. Я уже запятнала девичью честь нескромными поцелуями. Зачем вам такая? Вам нужна любовь чистая и светлая, как квартира после обмена или ремонта. Нечто похожее у вас уже есть, поэтому берите деньгами, - предложила она.
- Какой же нахал покрыл ваши щеки пятнами стыда? спросил я.
- Муж, - ответила она.
- Разве у вас был муж?
- Был.
- И куда он делся?
- Да куда-то делся.
- Посмотрите под кроватью или в шкафу, - посоветовал я.
- Уже смотрела.
- Значит, вы еще замужем?
- Фамилией.
- Так что ж вам бояться этого патриота? Скажите, что муж вернулся.
- Вы не знаете Терентьевича. Он не уступит дорогу, даже если муж окажется лидером боснийских хорватов и сербских патриотов. Посмотрите на синяк под глазом - и убедитесь.
- А почему бы вам не махнуть на Запад? Прекрасная возможность валять дуру с большим комфортом.
- Западный мир, безусловно, хорош, но я хочу им только пользоваться. Жить, как они, я не хочу и не буду.
- Хорошо, я подумаю насчет найма. Встретимся вечером в домжуре. Постарайтесь уйти от слежки. Второго синяка мой глаз не переживет. И не забудьте улики.
- Какие улики?
- Вы же сказали, что Шекельграббера убил Терентьевич!
- Нет у меня никаких улик. Если б были, давно б сама заставила его уехать, - и бросила трубку.
И что я за мужик такой? Ну на кой черт мне сдалась эта Размахаева? Зачем постоянно требуется общество красивых женщин и близость с ними? Для самоутверждения, что ли?..
"УАЗик" Опрелина стоял у подъезда и ждал хозяина с вечера, я тоже решил подождать, но с утра.
- Кого вы тут караулите? - спросил Опрелин, когда вышел из дома.
- Не ревнуйте напрасно, не Олю Кувыркалкину.
- А я вам зачем сдался?
- Хочу, чтобы вы подтвердили свое соучастие или опровергли.
- Заклепкин же все рассказал!
- Где вы взяли ключ от машины Шекельграббера?
- Он сам попросил сделать дубликат, потому что забывал ключи где ни попадя. А я сделал два.
- С какой целью?
- Ну, мало ли, думаю. Вдруг оба потеряет.
- Где второй дубликат?
- В унитазе.
- Вы знаете, что вам с Заклепкиным светит от года до трех?
- Я действовал в состоянии аффекта, из ревности.
- Но вы лишитесь и жены и работы, даже если вас оправдают.
- Найду другую.
- Жену или работу?
- Там посмотрим.
- Странно вы разговариваете. Как будто вам на себя наплевать.
- Вот именно, достали вы меня все, - пробурчал он.
- Подвезете до отделения милиции? - спросил я и залез в кабину.
Опрелин, по-моему, обрадовался. Небось, думал, бедолага, что только он со двора, как я сразу в койку к его жене.
- Где документы Шекельграббера? - спросил я.
- Спросите у Заклепкина, - ответил он.
- А вы не знаете?
- Мне скрывать нечего.
- Зачем вы так часто ездите по Армянскому переулку?
Он не ответил. Или не нашелся. Я тоже замолчал. Только когда Опрелин затормозил у милиции, я посмотрел на него вопросительно и сказал:
- Ну что, пойдем?
- Куда? - испугался он.
- Как куда? в КПЗ.
- Я же на работе.
- Работа - не волк... - сказал я. - Ладно, еще раз пораскинь мозгами, как себя вести, я тебя повесткой вызову, и хлопнул дверцей...
Квочкина я встретил в дежурной части.
- Примешь пятьдесят капель? - спросил он, пока мы поднимались в кабинет.
- Рано еще, - попытался я сопротивляться.
Он неожиданно согласился:
- Тебе рано, а мне уже поздно.
Видимо, Квочкин насмотрелся американских боевиков, где выпивают раз десять по ходу фильма, и решил вести себя соответственно, чтобы стать лихим парнем.
В кабинете я протянул ему пятитысячную бумажку.
- Что это? - не понял он.
- Навыдов дал взятку, чтобы я от него отвязался.
- Кто такой? - спросил Квочкин.
Я объяснил.
- А-а, это хорошо. Ерунда, а приятно, потому что с неба, - сказал он и сунул купюру в кобуру.
Совершенно непонятно, что он будет доставать при аресте бандитов. Тем более денег у них все равно больше.
- Тут еще такое дело, - сказал я, - Размахаева, экс-любовница Шекельграббера, хочет меня нанять. Якобы ее утомил некий югославский подданный по фамилии Терентьевич. Проходу не дает простой советской шлюхе, обещает жениться при случае.
- Это уже интересно, - решил Квочкин. - Они в тебя поверили.
- То есть?
- То есть поверили, что ты всерьез можешь выйти на убийцу, и морочат тебе голову, - объяснил Квочкин. - Вот что: денег ты у нее не бери, скажи, мол, есть данные о невиновности Терентьевича, а женихов пусть сама разгоняет. Будет настаивать - отключим газ. Нет, перекроем кислород, - и захохотал.
- Может, все-таки намекнешь, кто тут действующие лица? спросил я.
- Намекаю: сиди до первого апреля дома, выключив телефон, а второго позвони мне пораньше и поезжай к Поглощаеву за деньгами.
- Осталось три дня, - сказал я.
- Вот и ладушки.
- Приказ понял, - я поднялся.
- Кстати, - на прощание сказал Квочкин, - приехала жена Шекельграббера, я дал ей ключи от его квартиры. Это я сообщаю для информации, а не для того, чтоб ты мучил бедную женщину допросами...
Я вышел из отделения милиции в расстроенных чувствах. Кому приятно ощущать себя болваном? Только на углу вспомнил, что забыл пожаловаться на несправедливый штраф. Но черт с ним. Все равно платить не буду. В повестке написано, что в случае неуплаты взыщут по месту работы. Бог в помощь! Взыскивайте!
До вечера я решил посидеть дома в тишине и спокойствии и зашел в магазин, чтобы купить каких-нибудь продуктов из наличного ассортимента. В голове почему-то гулял стишок Михалкова "Ищут пожарные, ищет милиция"... Непонятно, с чего вдруг вспомнил? Там вроде искали героя, а не убийцу. Там герой был приметный: плечистый и крепкий, в футболке и кепке и еще со значком ГТО. Полгорода его искало, но так много героев тогда расплодилось, что один, конкретный, как сквозь землю провалился. Теперь убийц и потенциальных убийц больше, чем героев тогда. Но самое смешное, что этих убийц никто и не ищет. Хватают мелочь на бытовой почве, а чуть что серьезное - ищут, где самим спрятаться. Се ля постсоветская ви!.. Исходя из этого, можно заключить, что с мафией Шекельграббер не был связан, иначе бы Квочкин закрыл его дело для собственной безопасности. Это упрощает поиски... А если Шекельграббер все-таки был связан с мафией и поэтому Квочкин прикрылся мною?..
