– У тебя так и не появилось никаких версий? – спросил он у Гали. Та только печально вздохнула и отрицательно помотала головой. – А я только что вспомнил ещё один интересный момент из сна. Лобачевский предложил спросить у Арнольда. Тот, мол, многое знает. Ну, вот сейчас и спросим, что же он знает.
Арнольд сидел на второй от памятника скамейке у кремлёвской стены. Казалось, что до последнего момента он их не видел, погрузившись в какие-то свои мысли. Однако, это только казалось.
– Вы правильно сделали, Вадим, что взяли Галю с собой, – сказал Арнольд, когда они присели рядом с ним на скамейку. – Здесь она находится в безопасности.
– Мы разве знакомы? – спросила Галя, старательно изобразив удивление.
– Девушка! – несколько наигранно с нарочито преувеличенным прибалтийским акцентом воскликнул Арнольд. – А не вы ли вчера шпионили за моей скромной персоной на этом, как он у вас называется.… На гребном канале. Сидела верхом на мотоцикле, разглядывала нас в бинокль и думала, что мы её не видим. Ну-ну…
– Послушайте, видеть вы меня, конечно, видели. Это я скрывать не собираюсь, да это и не имеет смысла. Но имя, Арнольд, имя. Откуда оно Вам известно?
То есть? – уже совершенно ненаигранно удивился Арнольд. – Со мной ведь был этот парень из Панамы. Пабло. Он мне и сказал. Вы разве не знакомы? Он ещё сказал, что вы хорошая знакомая Вадима. Ничего, что мы о Вас в третьем лице говорим? – извинительным тоном обратился он к Вадиму. – Нет, если вы его не знаете, то это не значит, что он не знает вас. Он вообще знает много. Даже слишком много. Я даже не могу понять, как он узнал о моём существовании. Хотя… Мне ведь позвонила Карина, которая уж вам, Вадим, точно знакома. Она так сказала. Да что вообще происходит? Что-то я уже совсем ничего не понимаю, – почти обречённо сказал Арнольд.
– Давайте разберёмся вместе, – предложил Вадим. – Лучше это делать здесь и сейчас. Мне кажется, что большое скопление людей помогает нам сохранить нашу безопасность, а то мне совершенно не нравятся те два типа возле памятника.
На парапете возле памятника сидели те самые двое, которых вчера благополучно доставили из «Капучино» в одну из городских больниц. То ли состояние их здоровья неожиданно улучшилось, то ли они попросту сбежали под влиянием внешних обстоятельств. Они старательно демонстрировали своё полное безразличие ко всему происходящему вокруг них, не обращали внимания на послушных туристов и чересчур шумную молодёжь. Тем удивительнее была реакция одного из них на брошенную кем-то из молодых людей гопнического вида пустую жестяную банку из-под какого-то алкогольного коктейля. Он вздохнул, подошёл к дебиловато выглядевшему юноше, подвёл его за руку к этой банке. Тот даже и не сопротивлялся. Покорно пошёл за ним, наклонился, поднял банку и дошёл до ближайшей урны. Положив в неё банку, он что-то испуганно пробормотал. Вадиму показалось то ли «Спасибо», то ли «Извините». После чего внезапно присмиревшая компания тихо и незаметно куда-то испарилась.
– Ну да, – сказал Арнольд, – странные ребята. Хотя их последние действия мне понравились. Давайте разбираться.
– Скажу сразу. Письмо Ломоносова к Бартельсу у Вас?
Арнольд кивнул.
– Как вы нашли меня? И зачем? – продолжил Вадим. – Только не надо мне рассказывать про кино.
Молча Арнольд протянул ему коробок спичек из кафе «Тегусигальпа». Вадим покрутил его в руках, надеясь найти какую-то пометку. Но никаких надписей на коробке не было и он удивлённо посмотрел на эстонца. Арнольд вздохнул, забрал коробок назад, открыл его и высыпал спички на ладонь. На внутренней поверхности коробка красовалась надпись, сделанная чернилами и теперь уже знакомым почерком: «Найти Вадима. Он знает». И номер телефона Константина Леонардовича.
– Да-а, мальчики, – тихо протянула Галя, – о-фи-геть. Он Вам тоже приснился?
– Нет, – ответил Арнольд, – коробок был в одном пакете с документами.
– С какими документами?
– С письмом Лобачевского Бартельсу, конечно. Но это ещё не всё. В том пакете, было ещё одно письмо, в котором Лобачевский рассказывал о своих поисках библиотеки. И о том, что он нашёл.
– Что он нашёл? – в один голос воскликнули Галя и Вадим. Видимо сделали они это слишком громко и экспрессивно. Им даже показалось, что вся шумная толпа внезапно замолчала и обернулась к ним, прекратив созерцание волжских просторов.
– Что-то, – прошептал Арнольд. – Он не пишет. В письме говорится, что это что-то необычное. Да можете сами посмотреть. – И он открыл портфель, в котором Вадим заметил планшетник. Также он заметил, что двое у парапета несколько напряглись. Поэтому быстро сказал:
– Не сейчас и не здесь.
– Да. Я, кажется, с вами соглашусь, – отреагировал Вадим.
– А я тем более, – сказала Галя.
Они пошли к машине, ещё не предполагая, что будут делать дальше.
– И знаете, Вадим, – сказал по дороге Арнольд, – есть ещё одна любопытная деталь. Надпись на коробке – вернее внутри коробка – сделана, примерно, сто пятьдесят лет назад. И не нужно меня спрашивать каким образом. Я этого не знаю.
– А я уже ничему не удивляюсь. Но я думаю, что кое-что вы, Арнольд, знаете. Должны знать. Он сказал мне, что вы многое знаете. По крайней мере о том, что параллельные пересекаются.
– Знаю. Я ведь всё-таки математик. Подождите-подождите, – Арнольд внезапно остановился. – А кто – он?
– Кто-кто, – насмешливо произнесла Галя. – Лобачевский, кто же ещё? Он ему этой ночью приснился и сказал, что Арнольд многое знает.
– Вот оно что, – разочарованно сказал Арнольд. Казалось, что он ожидал чего-либо большего, а не банального рассказа о сновидениях. – Ну, присниться может всякое, хотя совпадение интересное. Мы далеко идём?
– Уже пришли. Садитесь в машину. Сейчас будем играть в шпионов. Могу добавить, что только сном дело не ограничилось. Некоторые объекты материализовались. – Вадим достал спички. – Вот. Это он написал во сне. Почерк тот же, что и на вашем коробке. Откуда он появился в моём кармане, я не знаю. И никто не знает.
Вадим плавно тронул машину с места. Казалось даже, что он давал возможность следящим сориентироваться и сесть в свой автомобиль. Но это только казалось. Выехав на площадь, он сделал резкий поворот направо, так, что даже оставил на сером асфальте чёрно-дымящийся след от пробуксовывавших шин, и бросил машину вниз по Георгиевскому съезду в сторону Александровского сада. Главное теперь было как можно быстрее спуститься и не встать на светофоре, чтобы нельзя было догадаться, куда они проследуют дальше. Они благополучно успевали проскочить на мигающий зелёный. Это Вадим понял.
Конец ознакомительного фрагмента.
