Тут очередной поток свежего воздуха ворвался в комнату, отбросив назад мои волосы. Я даже глаза закрыла, наслаждаясь прохладой… и тут же открыла, лихорадочно схватившись за перо. Ну конечно, какая же я дура! И я начертила в уголке перепачканного пергамента одну-единственную руну. «Хагалаз» – руна Разрушения. Разрушения всяких связей с этим миром, чтобы беспрепятственно проникнуть в другой мир, мир человека, чье имя и будет произнесено в полночь и чья кровь будет задействована.
Как только я это поняла, то случилась одна вещь. Меня ослепил взявшийся из ниоткуда свет, и я ничком рухнула на кровать, дрожа всем телом. По мне будто бродили сотни зарядов, пронзая все… А потом все закончилось так же резко, как и началось. Я открыла глаза и с улыбкой осознала, что волшебных сил стало гораздо больше. Такое уже было со мной однажды, когда моя прабабушка была еще жива… Я только что посвятилась матушкой-природой на вторую ступень волшебника – уровень Улучшенного Ученика! Моей волшебной силы стало в два раза больше, а сложные доселе заклинания теперь казались не такими уж и недостижимыми…
С радостными воплями я стала бегать вокруг кровати, наколдовывая разноцветных бабочек, яркие цветы, мерцающие звезды и прочую дамскую шелуху, которая царила в моей душе. Это прогресс! Я на второй ступени! Дело пошло!
Я радовалась так громко, что Лика постучала в дверь и спросила, все ли в порядке. Я вдохновлено призналась, что сошла с ума (что, впрочем, было недалеко от правды) и успокаивающе добавила, что после припадка все обязательно приберу.
– А где сэр Эрвен? – поинтересовалась все так же из-за двери девушка. – Его уже давно нет дома.
– Н-не знаю… – радость слегка поутихла. И впрямь, чего его так долго нет? Кажется, он сказал, что съездит до деревни к кузнецу, чтобы тот подковал коня. Пора бы уже и вернуться… Да и такая гроза на горизонте…
Перед глазами тут же встал страшный зомби, и я даже передернула плечами. Нет, с Эрвеном все хорошо. С ним все замечательно. Никакие некроманты ему не грозят.
Вдруг в окно вместе с порывом ветра донесся топот копыт и конское ржание. Среброгрив… Я схватила с полки свой страшненький кинжал, перемахнула через подоконник в запущенный сад, а оттуда – на крыльцо дома. Прямо ко мне во весь опор мчался белоснежный конь, на спине которого скрючился всадник… И три темные фигуры на вороных лошадях, преследующие Среброгрива. Конь резко остановился возле меня, и я увидела бледного Эрвена, держащегося одной рукой за окровавленный бок.
– Мелисса, кинжал… не дай им… – прошипел сквозь стиснутые зубы принц, касаясь ножен кинжала, с которым никогда не расставался.
Я не поняла ни про кинжал, ни про «них», но до меня дошло, что эти трое – не друзья, и я быстрым шепотом сотворила в трясущейся руке огненный шар.
Лошади всадников перешли с галопа на рысь, а потом и на шаг. Лица неизвестных были скрыты под широкими капюшонами.
– Ха, девчонка! – весело произнес высокомерный женский голос.
– Отойди с дороги, дитя, – насмешливо попросил мужской.
– Н-нет, – нетвердо выдохнула я, почему-то продолжая медлить.
– Ее выбор, – проговорил другой мужской голос. – Меньше живых, больше мертвых.
Не успели они что-либо предпринять, как я с размаху швырнула огненный шар в среднего из них, из-за чего лошадь шарахнулась в сторону, и седок, как мешок с картошкой, грохнулся на землю. Двое вскрикнули и спрыгнули с коней, обнажив кривые клинки. А я снова сотворила огненный шар и запустила, сотворила и запустила… Одна фигура ловко уворачивалась, а другая раздраженно отбивала мои атаки магическим щитом. Я пыталась их остановить, но они все равно, пусть мелкими шагами, но приближались…
Эрвен стек из седла Среброгрива и свободной рукой обнажил меч, встав передо мной. А я тем временем перешла на шаровые молнии, подпалив одним из своих снарядов край плаща противника.
– Мелисса, в дом! – прорычал принц, едва повернув ко мне голову.
– Я тебя не брошу! – яростно отозвалась я и, сделав шаг вперед, оказалась на одной линии с ним.
Три фигуры в темном переглянулись и одновременно что-то прошипели. Тут же из воздуха материализовались три гниющих трупа, к несчастью, очень даже живые. Зомби, тупо разинув рты, медленно пошли на нас, одинаково хромая на левую ногу. Но это было вовсе не смешно, а очень страшно… «Я не хочу умирать», – промелькнуло в пульсирующей голове, и я до боли сжала рукоять кинжала. Зомби были в двух шагах от нас, и тут…
– Какие идиоты используют возле моего дома Черную магию?! Ну, щас я вам!..
Я воспряла духом, вернувшись из могилы на землю. Так, я еще не умерла, а сверху голос сэра Наурэсса грозит и проклинает некромантов. Судя по всему, волшебник ожил и сейчас поддаст им огоньку под хвост. Он же все-таки выпускник Боевой школы Магии, настоящий мастер своего дела, и враги должны уже трусливо бежать куда подальше. Вот, сейчас он пустит со своего второго этажа испепеляющую на месте молнию…
Череда мыслей промелькнула в мозгу мгновенно, а когда я подумала про молнию, то кое-что, наконец, произошло. Со второго этажа упал какой-то камень и приземлился между некромантами и их зомби. Камень. Приземлился. И теперь стеснительно лежал в пыли, никому не нужный и совершенно бесполезный. Неужели все так плохо? Если выпускник школы Магии вместо заклинаний швыряется обыкновенными камнями, то все действительно хуже некуда.
Некроманты посмотрели на камень и дружно расхохотались.
Эрвен, тоже ожидавший от мага большего, с досадой вонзил меч в отвлекшегося на камень вместе с хозяином зомби, который этого, кажется, даже не заметил. А я снова стала себя хоронить…
И тут произошло нечто. Камень взорвался, ослепив всех ярко-алым светом.
Когда я открыла глаза, то увидела, что зомби исчезли, а некроманты с криками боли удирают на своих вороных скакунах…
Я с шумом выдохнула воздух из легких и повернулась к Эрвену. А Эрвен, крепко стиснув зубы от боли, держался обеими руками за свой бок, откуда сочилась кровь… Лицо его было уже не просто бледным, а белым, как мел, а губы – совсем бескровными. Его меч валялся на земле возле его ног.
– Эрвен… – с ужасом глядя на мужчину, выдохнула я.
Он помотал головой и опустился на корточки, все еще держась за бок. Когда я метнулась к нему, он уже терял сознание.
– Сэр, а как вы прогнали некромантов? – поинтересовалась я, смачивая тряпицу в душистом отваре и кладя ее на лоб Эрвену.
Принц уже как несколько часов не мог очнуться. Он лежал на кровати в отведенной ему комнате, и в помещении горела одна-единственная свеча. Я, сэр Наурэсс, Лари и Лика расположились вокруг раненого. Мои травы были разбросаны по всему столу, источая перемешанный аромат. Совместными усилиями мы промыли страшную рану, я прочитала несколько заклинаний, применив свои травки, а затем Лари перевязал живот своего хозяина. Эрвену повезло, что у него есть мы. И что я неплохо разбираюсь в медицине.
В окно ломился сильный ветер, принося с собой капли дождя, которые прямо-таки барабанили по стеклу. Время от времени шторы снаружи освещались вспышками молний, после чего слышались жуткие раскаты грома.
– Это был Светлый камень, девочка, – ответил сэр Наурэсс на мой вопрос. – Очень полезная, но весьма редкая вещь. Тем, кто находится в радиусе одного километра и ориентируется на Черную магию, становится ужасно плохо. Темные заклинания рассеиваются, а их волшебные силы (а вслед за ними – и физические) начинают быстро истощаться. Я специально берег Светлый камень для этого случая. И его действие будет продолжаться здесь еще месяц, так что можешь не волноваться. А теперь, не хочешь ли ты заняться Синими Сновидениями?
Как всегда, резкий переход волшебника застал меня врасплох. Какие Синие Сновидения? О чем он? Ах, это заклинание!.. Но разве можно думать о нем сейчас, когда рядом лежит человек и почти умирает?
– С ним все будет хорошо, я это вижу, – заверил меня сэр Наурэсс.
– Вы хотите, чтобы я занялась этим заклинанием?
– Да, и прямо сейчас, – ответил волшебник. – Скоро полночь. И крови у нас предостаточно.
И старик указал на груду окровавленного тряпья, которым мы останавливали кровь.
– Но Эрвен… – начала было я, глядя на абсолютно спокойное лицо принца. Если бы не страшная рана, то можно бы было подумать, что он просто спит.
– Повторяю: с ним все будет хорошо, – заверил сэр Наурэсс. – Ему нужен покой, а к утру он сам очнется.
– Я побуду с ним, – вызвался Лари.
– Ну хорошо, – согласилась я, потому что целиком и полностью доверяла мальчику.
– Вот и славно, девочка.
Я сидела в своей комнате на полу, в центре аккуратно вычерченной пентаграммы, украшенной одной-единственной руной «Хагалаз». За линией рисунка стояло несколько зажженных свечей, отбрасывающих на стены причудливые тени. Я сидела и ждала полуночи, сжимая в пальцах сырую тряпицу.
