— Вот тварь, он убил половину наших воинов, — раздосадовано произнес Коха, стряхивая с клинка кровь.
Когьёку оставалось только гадать, как он смог достать дракона с такого расстояния.
«Неужели его меч увеличивается?»
— Я вижу берег! — неожиданно выкрикнул Комэй. — Я могу вас всех перенести. Кто знает, сколько еще таких тварей тут водится.
— Подождем немного, возможно, кто-то из солдат выплывет, — приказал Коэн.
Но выплыли не солдаты.
Вода вздыбилась, и лодка взлетела к потолку. Когьёку успела рассмотреть водяного дракона, который раззявил огромную зубастую пасть, ожидая, когда суденышко свалится ему в глотку. Затем перед глазами у Когьёку все завертелось в пестром хороводе.
«Неужели конец?! Син… я не могу так…»
Когьёку пребольно шлепнулась на камень. Ей потребовалась целая минута, чтобы осознать, что она все еще жива. Более того — находится на твердой земле.
— Фух, еле успел, — прозвучал где-то рядом голос Комэя.
Когьёку села и осмотрелась. Все пассажиры лодки были на берегу, а в озере бесновался потерявший добычу дракон.
Коэн подошел к самой кромке воды.
— Вы пали с честью, — тяжело произнес он. Несколько минут Коэн молча стоял, вглядываясь в темную поверхность, словно пытаясь различить там лица погибших воинов, затем решительно развернулся к озеру спиной.
— Вперед, Сокровищница должна быть уже близко.
Их поредевший отряд поплелся дальше.
Часть 1. Куртизанка. Глава 11
Коэн оказался прав, первый же коридор вывел их из пещеры к массивным дверям, украшенным рисунком в виде восьмиконечной звезды.
На вид тяжелые створки легко распахнулись, когда Коэн чуть надавил на них рукой. Друг за другом принцы, Когьёку и выживший солдат вошли в сокровищницу джинна.
У Когьёку дух захватило от открывшегося вида: огромный зал был доверху забит сокровищами. Груды золотых монет, изумруды, рубины, украшения и посуда — от богатства рябило в глазах.
«Я дошла», — от волнения у Когьёку подкосились ноги.
Коэн тем временем извлек из ножен свой меч, на рукояти вспыхнула такая же восьмиконечная звезда, какая красовалась на двери. Из центра рисунка тоненький лучик света ударил в одиноко стоящую на постаменте золотую лампу.
От яркой вспышки Когьёку зажмурилась.
— Кто же станет королем? — раздался громовой голос.
Когьёку распахнула глаза и увидела огромного синего монстра. Макушкой он доставал до потолка, его тело было человеческим, но голова — как у водяных драконов: покрытая сверкающей чешуей, с лазурным плавником и серебряными ветвистыми рогами.
— Я — Винеа! Джинн печали и одиночества! — объявил монстр.
От джинна исходили волны мощи, Когьёку буквально кожей ощущала его силу.
«Такое могущество… И достанется не мне, а принцу империи Ко. Не справедливо!»
От бессилия ей хотелось плакать.
— Кого же мне выбрать королем? — прогудел джинн.
— Конечно же, братика Эна, — уверенно заявил Коха. — Скоро он станет великим императором.
Винеа воззрился на Коэна, тот не дрогнув, встретил пылающий золотом взгляд джинна.
— Нет, — тяжело упали слова Винеа, — у него уже есть три джинна. Я не хочу быть на подхвате.
— Эй, как ты разговариваешь с братиком Эном?! — тут же разозлился Коха.
Винеа перевел пристальный взгляд на него.
— А твой джинн эта стерва Лерайе, я даже близко к тебе не подойду.
И на драконьей морде появилось что-то поразительно похожее на брезгливую мину.
— У тебя тоже есть джинн, — заметил Винеа, посмотрев на Комэя. — Вы все — жадные. У вас и так есть джинны, но вы все равно пришли сюда в поисках новой силы. Не нравитесь вы мне.
— Ах ты сволочь! — негодующе заорал Коха.
— К тому же у двоих из вас недостаточно магои, — спокойно продолжал вещать Винеа. — Вы даже своих джиннов с трудом тянете, куда вам до моей могучей силы океана.
Коха разразился бранью и погрозил Винеа кулаком.
— Я согласен, мы с Кохой слабы для тебя, — заметил Комэй, затыкая брата рукой. — Но почему ты не выберешь Коэна?
— Я уже сказал — три джинна, больно жирно, — отрезал Винеа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Коэн не выглядел слишком разочарованным, он задумчиво поглаживал подбородок, казалось вообще не обращая внимания на спор.
«Посбивали с вас спесь, да?» — злорадно подумала Когьёку, наблюдая за принцами.
«Приветствую, храбрая девочка, — вдруг зазвучал у нее в голове шелестящий голос. — Ты пришла сюда одна, прошла через многие опасности. Меня восхищает твоя смелость. Скажи, для чего ты хочешь обрести могущество джинна?»
«Я хочу стать сильной, — честно ответила Когьёку. — Есть человек, которого я хочу защитить. Всю жизнь я была никем, меня унижали, считали даже хуже мусора. Но однажды пришел он и сказал, что мои желания тоже имеют значение. Он был добр ко мне. Я хочу служить ему. Пожалуйста, Винеа, дай мне свою силу!»
Когьёку не ожидала, что джинн внемлет ее мольбе. Хотя он и обругал принцев, но все же они были более достойными кандидатами, чем она, дочка шлюхи. Но она отчаянно надеялась на чудо.
— Я выбрал! — зычно объявил Винеа. — Когьёку, ты будешь моей повелительницей!
— Что-о-о? — выдохнул потрясенный Коха. — Эта шавка?!
Лицо Комэя вытянулось, солдат глупо разинул рот. Даже невозмутимый Коэн изумленно приподнял брови.
Но больше всех была поражена сама Когьёку.
«Винеа выбрал меня? Меня?»
Фигуру джинна окутал золотистый свет, он стал стремительно уменьшаться, подлетая все ближе к Когьёку.
«Ты будешь отличной королевой, — раздался у нее в голове мягкий шепот Винеа. — Не думай, что ты хуже других. Во многом ты достойнее этих трех высокородных особ».
Сияние окутало Когьёку мягким теплом, а затем шпилька матери в ее волосах ярко вспыхнула и раскалилась.
Как только свет потух, Когьёку тут же выхватила украшение из прически и успела заметить, как на красном цветке вспыхнула восьмиконечная звезда.
«Винеа, спасибо». — Когьёку прижала шпильку к груди, по щекам потекли горячие слезы, но она уже не стеснялась их. То были слезы радости.
— Дрянь! — Миг торжества Когьёку нарушила звонка пощечина.
Коха ударил ее наотмашь, на щеке остался пылающий след.
— Быстро отдавай сосуд братику Эну! Такая шавка, как ты не заслуживает джинна!
Когьёку отчаянно стиснула шпильку.
— Он мой по праву, мелкий гаденыш! — рявкнула она.
— Да как ты смеешь…
— Коха, хватит, — оборвал их перепалку холодный голос Коэна. — Давайте сначала покинем подземелье, а затем все обсудим.
«Да что тут обсуждать!»
Но Когьёку сочла разумным промолчать.
Маленький отряд разместился на каком-то золотом круге. Когьёку не понимала, что это за штука, но, похоже, Коэн и остальные знали. Круг стал медленно подниматься вверх, в какой-то момент Когьёку потеряла сознание, а когда пришла в себя, то стояла посреди лесной поляны. Рядом, ворча, поднимались с ног принцы и солдат.
— Проклятый джинн, мог бы организовать более мягкое приземление.
— Как вы, ваше высочество?
— Все нормально, отвали уже.
Когьёку попыталась улизнуть под шумок, но рука Коэна стальной хваткой сжала плечо. Он грубо развернул Когьёку к себе, смерил хмурым взглядом.
— Как тебя зовут?
— Когьёку, — пробормотала она.
Допрос продолжился:
— Кто твои родители?
— Мать давно умерла, отца я не знаю.
— Кем была твоя мать?
— Вас это не касается, — огрызнулась Когьёку.
— Зачем ты ее спрашиваешь, братик Эн, — вмешался Коха. — Отберем сосуд и все дела.
— Джинн бы не выбрал в повелители простую девочку с улицы, — не обращая внимания на Коху, задумчиво произнес Коэн. — Думаю, ты врешь. Кем была твоя мать? Говори!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он тряхнул Когьёку.
— Шлюхой, — выплюнула она ему в лицо. — Я понятия не имею, кто из ее клиентов был моим отцом. Теперь доволен?
— О да, я так и думал, — сказал Коэн, отпуская ее плечо и извлекая из ножен меч. — Теперь все встало на свои места.
