class="p1">Стриженов, до этого наслаждавшийся вкусным кофе, отставил кружку и внимательно посмотрел на собеседницу.
— Я слышал в общих чертах эту историю. А скажите, Эдда, Лиса спрашивала вас об этом деле?
— Да, она хотела узнать подробности. Спрашивала, помню ли я исчезновение Бьянки, следила ли за ходом следствия и было ли в той истории что-то странное. Но там все было странно. Как можно убить молоденькую девочку, зачем, за что? Откуда в гренландском моряке, который это сотворил, столько зверства и жестокости?! — Эдда нахмурилась, всем своим видом демонстрируя непонимание и неприятие.
— Скажите, Эдда, — Дмитрий помолчал, собираясь с мыслями, — это было очень громкое дело, его обсуждал весь остров. Так? А никто не сомневался в виновности моряка?
Женщина удивленно приподняла брови:
— Ваша подруга спросила то же самое.
— Что вы ей ответили?
— Что сначала версий было много, даже очень. Но когда моряка арестовали и нашли тело, никто уже не сомневался в его виновности. Все были потрясены произошедшим.
— А какие версии были в самом начале? — заинтересовался Дмитрий.
— Я не помню. Поговаривали вроде, что девочка ушла от своего парня незадолго до трагедии, и, может, это он ее похитил. А еще говорили, что у нее кто-то появился. Что она сбежала на пароме с любовником в Данию. У нас такое бывает иногда. Разное говорили. Даже про троллей, что это их проделки. Но того, что случилось на самом деле, никто не предполагал. Это что-то невозможное для нашего острова.
— Как это? — не понял Стриженов.
— Понимаете, Димитрий, — Эдда очень старательно проговорила имя журналиста, — у нас очень маленькая страна. Почти все знакомы. У нас могут поссориться два фермера, не поделить пастбище или еще что. И порой это плохо заканчивается. Сгоряча мужчины могут многое натворить, схватиться за оружие, например. Так бывает. Молодые люди могут выпить лишнего и устроить драку. Но чтобы убийство, жестокое убийство юной девушки… Такого у нас не случается.
— Зато другое случается, — неожиданно рассердился журналист. — Такое, как с Лисой, когда туристка просто пропадает без единого следа?
Эдда вздохнула и растерянно развела руками:
— У нас довольно суровая природа. Снежные вершины, скалы, океан, лавовые поля, горячие источники, как там искать? Иногда туристы, путешествующие по острову, пропадают, и найти их практически невозможно. Это трагично и ужасно, но так бывает.
— Простите, — Дмитрий постарался взять себя в руки, — я не хотел вас обидеть, просто Лиса близкий друг.
— Не извиняйтесь. Я понимаю. Незадолго до исчезновения у Алисы изменилось настроение, мне показалось, она чем-то увлечена. Помню, я еще подумала, что это остров так на нее влияет. И как раз тогда она сказала, что в России у нее есть друг, который расследует преступления, и его заинтересовало бы дело Бьянки. И еще сказала, — женщина наморщила лоб, — «мы знакомы много лет, хочется верить, я чему-то научилась у него». Она говорила о вас?
— Да. Обо мне. — Стриженов едва заметно улыбнулся Алисиным словам. — Скажите, Эдда, а в каком баре Лиса услышала историю Бьянки?
— Мне кажется, в «Валькирии». — Пожилая женщина пожала плечами. — Это совсем рядом, вдоль по улице и на первом перекрестке направо. Знаете, что странно, после того разговора о Бьянке Алиса перестала ужинать в отеле и стала ходить в этот бар. Я думала, она с кем-то там познакомилась.
Дмитрий удивленно приподнял бровь.
— Простите, вам неприятно это слышать? — смутившись, спросила Эдда. — Просто «Валькирия» не отличается вкусной едой. Можете мне поверить, я знакома с их поваром. Он ужасно готовит, да к тому же экономит абсолютно на всем. Ваша подруга любит хорошую кухню, она сама мне говорила. А в «Валькирии» можно ужинать только ради хорошей компании, ради пива или хорошего виски.
— Все в порядке. Лиса просто подруга, не любовница и не жена. К тому же виски она не пьет. Только вино, — задумчиво ответил Дмитрий.
Эдда кивнула. А Стриженов поднялся, собираясь попрощаться с хозяйкой отеля и посетить бар «Валькирия». Что-то же заставляло Алису приходить туда каждый вечер, и Дмитрию нужно было выяснить, что именно.
— Спасибо за помощь, — сказал Стриженов и, подумав, добавил: — К слову, у вас прекрасный отель. Намного лучше моего.
— Это вы еще не видели номеров. И к слову, вы можете сюда переехать, — улыбнулась Эдда, — номер, в котором жила ваша подруга, как раз пустует. Сначала я не сдавала его, потому что надеялась на ее возвращение. Потом ждала, пока полиция его осмотрит, а теперь приехали вы.
Дмитрий на секунду задумался:
— Не уверен, что мне нужен номер. После обеда я встречаюсь с полицейскими, они обещали рассказать о поисках, а потом собираюсь поехать на перевал. — Дмитрий поправил лямку своего дорожного рюкзака, показывая, что он прямо сейчас готов отправиться в путь.
Эдда подошла к журналисту и положила руку ему на предплечье.
— Друг мой, до перевала Эхси больше шестисот километров. Сейчас январь, в горах свирепствуют ветры и вьюги. Вы только приехали и не знаете еще наших дорог и климата. К тому же в новостях я слышала, что два участка на трассе 1 перекрыты на сегодня из-за снежных заносов и наводнения. Я по опыту знаю, если с утра закрыли два участка, к ночи перекроют еще с десяток. Оставайтесь на ночь. Завтра на рассвете отправитесь на поиски.
Стриженов тяжело вздохнул, понимая, что доводы Эдды имеют смысл.
— Вы меня убедили, Эдда. Давайте так: я закончу со встречами и делами и, если не произойдет ничего сверхъестественного, вечером приеду к вам в отель.
— Ужин в семь, не опаздывайте, — сообщила пожилая женщина таким тоном, будто Стриженов уже въехал в гостиницу, и поспешила на кухню.
Дмитрий проводил исландскую старушку задумчивым взглядом. Вышел в холл, посмотрел на лестницу на второй этаж, где, судя по всему, находились номера, на резные перила, массивные деревянные двери. Несколько дней назад по этим лестницам ходила Лиса, бралась за эти перила, ручки дверей, сидела с другими постояльцами за массивным столом. У Дмитрия по телу пробежал непривычный холодок, словно он увидел призрака. Журналист отогнал тревожные мысли и вышел на улицу.
За время его беседы с Эддой в городе поднялся сильный ветер, крупными хлопьями с неба падал снег. Дмитрий прошел немного вдоль улицы, кутаясь в куртку и жалея, что оставил машину возле хостела. Впрочем, две минуты спустя он уже стоял перед двухэтажным зданием, на фасаде которого красовалось изображение женщины-воина с длинными русыми косами, торчащими из-под шлема, и огромным копьем. Над входом мерцала и переливалась всеми цветами радуги вывеска «Бар „Валькирия“».
Стриженов подергал дверь заведения, она не поддалась. Взглянул на часы, было
