От того, что я получил роль, меня возненавидели еще больше. Нет, меня не толкали и не обижали, как раньше. Со мной общались. Мне улыбались. Со мной все были ласковы, но я кожей чувствовал их ненависть. Она сочилась из их глаз. Она ядом лилась из их ртов. Они не понимали и не любили меня.
Зато Лизонька вдруг подобрела ко мне. Она сама стала назначать мне свидания. Говорить нам было не о чем, и мы яростно тискались под лестницей и целовались до опухших губ. Потом я бежал в душевую или в туалетную комнату и наяривал свой член. В таких случаях я мог выпустить из себя сперму до пяти раз. После этого меня отпускало, и я возвращался в дортуар и без сил падал на кровать.
– Я тебе друг, Ваца? – спрашивает меня Николя. Я уверенно киваю. – Вот поэтому хочу предупредить тебя. Я пару раз встретился с Софочкой. Она учится вместе с подругой твоей Лизы, Катей Масловой. Так вот, Катя сказала моей Софочке, что слышала, как Лиза говорила со своей сестрой о тебе. Она говорила, что встречается с тобой только потому, что тебе уже дали сольную партию и скоро ты будешь известным танцором. Она будет с тобою встречаться, чтобы потом удачно выйти за тебя замуж, когда ты станешь знаменитым. А так ты ничего особого не представляешь. Ты скучный, и еще они смеялись над твоим членом.
Я был убит и раздавлен. К Лизоньке я испытывал очень нежные чувства, как к первой женщине, которой коснулся. Я был влюблен и окрылен этой влюбленностью. Я писал ей записки о том, что свои выступления посвящаю ей, ибо знал, что она будет их смотреть. Я мечтал свить семейное гнездышко и даже сказал про это маме и Броне. Мама только покачала головой и сказала, что мне рано думать о женитьбе.
Броня отвела меня в сторонку и долго расспрашивала о наших отношениях с Лизонькой. Я сказал, что люблю ее и что хочу быть с ней.
И что теперь? Я для нее не красив, у меня небольшой член, но в перспективе я могу быть полезен. И только…
Увы, она не поняла и не приняла моей любви. Она не смогла разделить со мной тех чувств, что я дарил ей. К тому же обсуждать подробности наших встреч и смеяться над небольшим размером моего члена было подло.
Я был унижен. Я Пьеро. Грустный Пьеро, которого не любят и предали.
========== Глава 9 ==========
Мне намного лучше. Без лекарств я не чувствую сонливости. Я не люблю лекарства. Я люблю людей и природу, поэтому постоянно прошу жену, чтобы мы переехали в деревню. Она нервничает и злится. Я пытаюсь объяснить ей, что в деревне у нас все станет хорошо. Я буду следить за огородом, а она сядет у окна и будет любоваться природой. И кушать мы будем овощи. Мясо есть нехороший продукт. От него в голове появляются грязные мысли и похоть. Я вчера съел кусок мяса, ибо мне так захотелось. Потом я весь вечер домогался своей жены.
Последнее время меня обуревают желания. Я прошу жену спать со мной, но она не хочет. Говорит, что я еще болен. Это неправда! Она просто не хочет спать со мной и ищет повод. Я показываю ей развратные карточки, чтобы возбудить ее, но она все одно отказывает мне и уходит спать в другую комнату.
– Вы расстроены, друг мой? – доктор Френкель садится подле меня на скамейке и открывает свой блокнот. – Расскажите мне, в чем проблема?
Я смущаюсь и молчу. Я не могу обсуждать такие вещи с доктором, хотя знаю, что он хороший человек и понимает меня. Я тоже хороший человек. Я не развратный, потому обсуждать этого я не хочу.
– Скажите, а вам одинаково нравятся мужчины и женщины? – спрашивает Френкель. – Или этот вопрос тоже нехороший для вас?
Мне нравятся женщины, но я их боюсь. Боюсь, что они будут насмехаться надо мной за мой малый размер. Боюсь, что не поймут и не примут моей любви, как те кокотки с улицы Сен-Дени. Они пугались меня и думали, что я развратный и плохой человек.
– Как давно вы пытались найти любовь у проституток? – спрашивает доктор.
Тогда я был уже женат, но мне не хватало жены, поэтому я ходил к кокоткам.
– А мужчины? Вы хотели мужчину? – снова интересуется доктор.
Мне не нравится такой вопрос, и я просто умолкаю и смотрю в сторону. Мне стыдно ответить, что мне нравятся мужчины. Это есть неестественно и развратно, а я человек хороший. Я решаюсь на хитрость. Я делаю вид, что не понял вопроса и начинаю говорить ему о своих воспоминаниях.
***
Выступая в театре вместе с ведущими танцорами труппы, я стал замечать к себе интерес женского пола. Мне улыбались и подмигивали балерины из кордебалета. На репетициях в школе девочки с интересом разглядывали мое складное тело. Мне это нравилось, но я боялся сближения. Я по несколько раз на дню наяривал свой член в туалете. Сначала на воспоминания о сладких поцелуях Лизы, потом на картинки из журналов, что давали мне одноклассники. Но все чаще я ярился на себя.
Мне нравилось все: мягкость моей кожи, рельеф мышц на животе, мой собственный запах и вкус. И сам вид налитого желанием члена меня возбуждал. Я нежил его рукой, касаясь пальцами бархатной и мокрой кожицы головки. Я ласкал свои яйца и гладил ладонью крепкий ствол. Я смотрел на свое отражение в зеркале и ловил в нем жадный до ласки взгляд.
