В досаде на себя, не в силах усидеть на месте еще хоть минуту, наблюдая, как братья разыгрывают из себя идиотов перед этой капризной городской женщиной, Гари скомкал свою салфетку и отодвинул стул.
— Пока вы трое развлекаетесь, — холодно бросил он, — пойду проведаю Энн.
— Нет, это сделаю я! — Крис торопливо встала, чувствуя облегчение от того, что ужин наконец закончился. Ей понравились Боб и Аллен, но было почти невозможно сосредоточиться на их шутках, когда рядом во главе стола сидел Гари, практически не скрывающий своего неодобрения ее присутствием. Он не желает видеть ее рядом с собой, не нравится она ему, и он не хочет иметь с ней ничего общего. Впрочем, она не сомневалась, что он не в меньшей степени, чем она, чувствует жар, возникающий между ними, это напряжение, острое, как лезвие скальпеля. Бог ты мой, зачем только она решила здесь остаться?
Чувствуя, что краснеет, старательно пряча глаза, Крис сказала:
— Вы не забыли, для чего я здесь нахожусь? Так что заканчивайте свой ужин. Я уже сыта, а впереди долгая ночь. Мне тоже нужно прилечь и отдохнуть хоть немного, пока есть такая возможность. Спокойной ночи, ребята!
И она сбежала прежде, чем он успел остановить ее. Он крепко сжал губы, но так и не смог отвести от нее глаз, пока она не вышла из кухни. Видя, как она соблазнительно и в то же время невинно покачивает бедрами, Гари понял, что его ждет нелегкая ночь.
Проследив за его взглядом, Боб откинулся на стуле и забросил руку за его спинку с видом человека, собравшегося повеселиться от души:
— Давненько я не сиживал за таким интересным ужином. А ты, Аллен, что думаешь обо всем этом?
— Что да, то да, — немедленно согласился младший брат, в глазах которого заплясали чертики. — Правда, Гари был чуточку раздражен, ты заметил? И двух слов не связал за весь ужин. Совсем на него не похоже, особенно когда за столом присутствует женщина.
— Разумеется, эта леди не поддалась его чарам, как случается обычно с большинством особ женского пола, — напрямую заявил Боб. — В ней слишком много для этого самостоятельности.
Не обращая внимания на старшего брата, словно его тут и не было, Аллен признался:
— Если хочешь знать правду, по моему мнению, она произвела на него такое сильное впечатление, что он сейчас даже не знает, на каком он свете. — Он широко ухмыльнулся, явно наслаждаясь своим подтруниванием. — Жизнь все же полна неожиданностей. А, как ты думаешь?
— Твоя правда, — хохотнул Боб. — Я бы никогда этому не поверил, если бы не видел все собственными глазами. Гари влюбился в докторшу, как пить дать. — Он покачал головой, показывая свое удивление. — Как ты думаешь, не пора ли нам заняться приготовлениями к свадьбе?
— Вы этого не сделаете, если вам дорога жизнь, — сухо ответил предмет их насмешек, однако, хоть они и задели его за живое, не смог удержаться от улыбки. Проклятье, неужели его влечение к этой леди так заметно? — Меня не интересуют ни Крис Макговерн, ни какая-либо другая женщина.
— С того места, где я сижу, все выглядело по-другому, — насмешливо произнес Аллен. — Ты никак не мог отвести от нее глаз.
— И страшно злился от того, что она не перекинулась с тобой ни одним словом, — весело добавил Боб. — Признавайся уж. Она-таки привела тебя в замешательство.
Однако Гари не намеревался ничего признавать.
— Вы, что ли, ослепли, парни? — в нетерпении воскликнул он. — Не я же прислушивался к каждому ее слову, как сгорающий от страсти подросток с разгулявшимися гормонами. Вы разве не заметили, что мы с ней не ладим?
— Да все потому, что ты борешься с неизбежным, — уверенно заявил Боб, словно Гари был его младшим братом, которого нужно подбодрить. — Ты разве не понимаешь, что напрасно тратишь свою энергию? Ты встретил достойную тебя пару. Расслабься и радуйся этому.
Это было уж слишком. Бормоча проклятия, Гари поднялся из-за стола и вылетел из кухни, сопровождаемый добродушными смешками братьев.
Ночь была безлунной, кромешно-темной, а легкий ветерок почти не нарушал полуночного покоя, окутывающего дом. Лежа на спине на большой кровати с пологом, некогда принадлежавшей его родителям, Гари пялился в темный потолок и молча клял сон, который отказывался приходить. Его тело отчаянно нуждалось в отдыхе, его мозг уже утомился от мыслей, от которых он безуспешно пытался отделаться. Но каждый раз, когда он, казалось, был уже готов погрузиться в сон, тихие, приглушенные звуки, свидетельствующие о присутствии в доме постороннего, возвращали его в состояние бодрствования.
Тихо поскрипывает дверь, шепчутся голоса, щелкает выключатель… Каждый такой звук возбуждал в его мозгу сказочные видения. Не закрывая глаз, он мог видеть, как Крис скользит в темноте — молчаливая соблазнительница в ночи. Одолженная ею у Энн ночная рубашка обтягивает ее упоительные формы, когда она смело входит в его спальню. Глядя ему прямо в глаза, она стягивает с себя ночную рубашку и роняет ее небрежным жестом на пол. Белый шелк. Ее кожа на ощупь будет похожа на белый шелк под его руками и его губами — гладкая, горячая и такая нежная. Ему достаточно лишь прикоснуться к ней, чтобы она растаяла, и прижалась к нему, и задрожала от вожделения…
Кровь Гари бурлила, желание томило его, и он разражался молчаливыми проклятиями. Какой тут к черту сон! У меня разыгралось, действительно разыгралось воображение относительно Крис Макговерн! Уж не потерял ли я рассудок! Она же еще одна Айрин, внешне соблазнительно нежная, но внутренне прожженная карьеристка. Крис только делает вид, что наслаждается миром и покоем сельской жизни, но она ведь останется здесь не дольше его бывшей жены! Ибо успех, к которому стремятся женщины вроде нее, может быть достигнут только в большом городе.
Бормоча ругательства, Гари повернулся на бок и взбил поудобнее подушку, полный решимости наконец заснуть. Закрыв глаза, он постарался представить себе лицо последней женщины, с которой встречался, — Аделаиды Джексон, рыжей красотки с огненным, под стать цвету волос, темпераментом. Но вместо нее увидел холодную самоуверенную улыбку Крис, поддразнивающую его; дерзкие зеленые глаза Крис, казалось, насмехались: попробуй, выгони меня из своей головы! Гари проклинал себя за то, что сглупил и позволил ей остаться на ночь…
В коридоре тихо закрылась дверь, и Гари напрягся, прислушиваясь. Босые ноги едва слышно прошлепали по темному коридору, но произведенный ими звук показался ему топотом стада бизонов. Не было нужды выглядывать за дверь спальни, чтобы убедиться, что это Крис — она уже в третий раз спускалась в кухню, видимо, за соком для Энн. Теперь он был знаком со звуками, сопровождавшими ее движения, как если бы она прожила в доме годы, а не часы.
