– Догадываются… Только об этом и думают, – вздохнул землянин.
Еще через несколько минут пути взору Дмитрия и Ингвальда предстал новый объект. На зеленом фоне выделялся белый постамент. Мягкие золотистые тона, в которые был окрашен большой шар, располагавшийся на постаменте, привлекали к себе внимание. Красные росчерки на шаре и лучи, исходившие от него, казалось, дарили натуральное тепло.
– Это памятник Звезде.
– Какой Звезде?
– Если хочешь, земному Солнцу. Каждый видит в ней светило своего мира, согревающее теплом и дарящее жизнь. Практически в каждом мире звезда – краеугольный камень его существования, отправная точка зарождения и развития жизни и всего сущего. В искусственном мире, населенном представителями чуждых друг другу цивилизаций и на имеющем собственной звезды, должен быть хотя бы ее памятник. К слову, материалом для этого памятника послужила материя реальной звезды, погибшей. Не советую прикасаться к памятнику. Это не земная скульптура.
О чем думал Дмитрий в этот момент: о том, когда увидит родное Солнце, или о том, догадается ли на Земле кто-нибудь воздвигнуть солнечный памятник, неизвестно.
– А вот мы и пришли.
Небосклон закрыл большой купол нового здания такого же белого цвета, первого в ряду других строений, выдержанных в одном архитектурном стиле. Вступив внутрь здания, Дмитрий и Ингвальд через секунду оказались в круговороте других молодых людей, юношей и девушек их возраста, в черных костюмах, размеченных серебристыми блестками, спешащих в разные стороны необъятного зала.
– Хелло, Ингвальд!
– Привет, дружище!
– Салют! Хей! – неслось со всех сторон в адрес попутчика Димы. Улыбки и дружеское похлопывание по плечу – эти совсем земные знаки внимания поразили его своей доброжелательностью
– Что-то не похоже, что это представители чуждых друг другу цивилизаций.
– А ты, вероятно, собирался увидеть зеленых человечков и чудовищ с несметным количеством конечностей? Есть, конечно, и такие, но знаешь, человекоподобные представители Вселенной все же преобладают и в Обители тоже. Заметь, далеко не все из них гуманоиды. Но для большего взаимопонимания мы воспринимаем окружающих как себе подобных.
– То есть, вот, например, эта девушка может оказаться подобной рептилии?
– Да, нет, – Ингвальд рассмеялся, – а девушка абсолютно адекватна тебе. Она из мира, параллельного, вариативного твоему.
Дмитрий и Ингвальд, влившись в один из многоголосых потоков, двигались куда-то вглубь здания. Чувствовалось, что в этой молодежном сообществе все друг друга знали, и царила здесь веселая вольница и товарищество в отношениях. Дима не заметил грустных или скучных лиц. Еще его удивила явная деловитость обитателей этого мира, неподдельный интерес, глубина мысли и цельность угадывались в каждом. Или землянину это только показалось?
Узкий коридор, один из многих, петляя, уводил их куда-то вниз. Дмитрий обратил внимание, что музыка, приглушенная общим гомоном, становилась все более ритмичной и напоминала земной рэп. После очередного поворота коридор как нитка реки достиг своего истока. Массивные 5-метровые двери отворились, впуская молодых людей в гигантский зал. И Дмитрий уже догадался, что его ждет впереди.
– Не понимаю, – сидя на корточках на мягком плюшевом диване и сжимая пальцами виски, повторяла Женька, – не понимаю, ничего не понимаю…
– Успокойтесь, Женя, и постарайтесь как неизменную данность воспринять информацию. – Высокий молодой мужчина, восседавший в кресле напротив, с завидным терпением продолжал свои рассуждения.
– Вы же очень разумная девушка, для своего возраста и социального положения, я бы сказал даже более чем. Вы обладаете богатым воображением и способны к развитию. Ограниченность мышления вам не свойственна, следовательно, воспринять мою информацию для вас не составит труда.
– Да, вы понимаете, что, похитив меня, вы совершаете преступление? Нас с Димой ищут, – продолжала упорствовать Женька, исподлобья наблюдая за собеседником.
– Вас изъяли, а не похитили, это было необходимо для вашей же безопасности, я вам это уже объяснял, – назидательно возразил Высокий, напомнив вдруг девушке школьного учителя. – И, кстати, хочу заметить, вас никто не ищет.
«Учитель» резко откинулся на спинку кресла.
– Ваша мама Ольга Петровна убеждена, что вы со своим новым другом Дмитрием сейчас находитесь в…, как это у вас называется, в археологической экспедиции. Странное, право, занятие и наука странная – археология. Неразумная трата времени, существуют более цивилизованные способы изучения исторической действительности. Впрочем, это я к слову… Да, и ваша подруга Наталья так же убеждена, что вы живете с ней в одной палатке и трудитесь бок о бок на раскопе, а ваш приятель Дмитрий оказался мастером зачистки квадратов.
– То есть как? – в очередной раз удивилась Женя.
– Элементарно, Женечка, элементарно, – воскликнул Высокий.
– Но когда-нибудь отряд вернется в Город.
– И вы тоже. Но до этого момента – у вас масса свободного времени. И у меня есть интересное предложение. Давайте знакомиться.
Высокий встал и, чинно приложив правую ладонь к сердцу, торжественно произнес:
– Я – Страйг, Я – Космический Странник, я умею летать.
Со своего диванчика Женька наблюдала, как он подошел к вогнутой стене, один отсек отодвинулся, приоткрыв черный экран, на котором появилось изображение сферы, размеченной на равные участки.
– Вот это карта Луны. Так, кажется, у вас называется это небесное тело? – В руках Страйга неожиданно появилось нечто вроде указки.
– Луна? Значит, это был не сон? – почти смирилась с реальностью Женька.
– Мы с вами находимся вот здесь, – продолжал Страйг.
На экране загорелся красным цветом один из секторов сферы, близкий к ядру планеты.
– Это, кстати, один из немногих действующих отсеков планеты, а, вернее, орбитальной станции, которая слишком давно заброшена и используется крайне редко.
– Значит?
– Значит, земные мыслители в чем-то правы. Луна – повторяю, это многофункциональная космическая станция, своего рода перевалочная база, правда, крайне запущенная. Я сам здесь… – Страйг замялся, – давно не был. Но, как видите, в нашем отсеке все в действии.
Из панели стены неожиданно выдвинулся стол с двумя бокалами.
– Пейте, пейте, не стесняйтесь, – мужчина галантно подал девушке сосуд с бархатистой оранжевой жидкостью.– Ваш мир я посещал очень давно, во время студенческой практики. Ах, Париж – этот вечный город…
– Ваш полет продолжался 15 минут, – после некоторого раздумья продолжал Страйг.
На экране оранжевым цветом засветилась линия, обозначающая направление Женькиного полета. – Поздравляю вас с первым космическим путешествием, Евгения.
– Ну, и мой… космический корабль не пострадал, я не очень его испортила? – к Женьке вновь возвращалась ее обычная язвительность.
А что еще оставалось в ситуации, когда чувствуешь себя героиней дурацкого документального фильма «Похищенные пришельцами»! Идиотизм полнейший!
– Женечка, – не обращая внимания на насмешку, не унывал ее наставник, – это был космический скафандр, одноразовый, заметьте, зачем же корабль для такого незначительного перемещения!
На экране между тем появилась схема Женькиного «яйца». Страйг увлеченно, с азартом опытного лектора, вещал что-то о составе вещества, образующего «яйцо», его защите от внешнего мира.
Уютно расположившись на диване, Женя чувствовала себя обиженным ребенком, в сотый раз задавала себе вопрос, как ей угораздило вляпаться в эту историю? И что думать об этом ненормальном?
– А почему вы не отправили меня на Марс или Юпитер? Космического корабля свободного не оказалось?
– Женя, я же сказал, что Луна – это перевалочная база. Представь себе, что я… – менеджер турфирмы, предлагающий тебе интереснейшее путешествие. – Неожиданно назидательный тон школьного учителя сменился на резко категоричное утверждение. – Запомни, девочка, твой мир – это не пуп Вселенной. А всего лишь… – здесь Страйг замялся, – его окраина.
– А я значит убогая провинциалка? – немедленно приняла вызов девушка, никогда не чувствовавшая себя рядовой.
– Да, нет, ты особенная, – Страйг вдруг отступил и продолжил после некоторой паузы, – …ты еще сама не знаешь, какая ты особенная.
Экран без видимых причин на миг погас. Женька съежилась под пристальным взглядом мужчины. Она вдруг подумала, что находится с ним наедине и не имеет ни малейшего понятия, к лицу ли ей этот странный лиловый комбинезон (единственное одеяние, обнаруженное в стенном шкафу), и какие можно найти пути бегства. Между тем ее собеседник вернулся к своим рассуждениям.
