– Ну да, у вас же такие секреты! Что вкуснее – косточки куриные или обрезки говяжьи?
Но все, как показало время, оказалось гораздо важнее косточек и обрезков.
Дядька в самом деле прислушивался, а потом вежливо спросил:
– Извини, пацан. Я вот простой водила, может, чего и не понимаю… Объясни: почему такую красивую и породистую собаку ты назвал Полканом? Ведь это рядовая дворовая кличка.
– Вы что? – Алешка изумился. – Вы не знаете? Полкан ведь древнерусский сказочный богатырь!
– И ты в честь этого богатыря назвал свою собаку?
– Нет. В честь своего папы. У нас папа тоже Полкан.
– Фамилия такая? – попробовал догадаться дядька.
– Его так враги называют, – важно сообщил Алешка.
Дядька усмехнулся, покачал головой.
– У него много врагов? И почему – Полкан?
– Полковник милиции, – коротко и ясно ответил Алешка. Ему уже надоели эти дурацкие расспросы.
А мне он сказал:
– Тут, Дим, он вздрогнул. И даже дверцу прикрыл. И опять за газету спрятался. Мне даже показалось, что он за кем-то следит. Это жулик был, Дим.
– А что потом?
– Потом ничего. Потом вышел Вадик, отдал мне кассету, мы с ним потрепались на всякие научные темы. И разошлись по делам. Он – в Академию, а я в парк, Полкана проводить… Стоп! – Алешка вдруг замер, припоминая. – Дим! А он же за Вадиком пошел! Когда мы с ним разговаривали, этот жулик все время в машине сидел, за газетой. А затем газету сложил, машину запер и потопал за Вадиком, к метро. Он, наверное, у него жемчуг хочет скрасть!
Фантазер! Необузданный, как мама говорит.
– Он вообще, Дим, какой-то странный.
– Чем это он странный? Газеты на морозе читает?
– Не могу вспомнить! Что-то такое удивительное. Я заметил и забыл.
Потом он вспомнит это странное и удивительное. Хорошо, что вовремя вспомнит…
А вскоре кое-что случилось. Папа пришел расстроенный, вместе с расстроенным Павликом. Еще в прихожей они начали спорить и рассуждать.
– Сергей Александрович, товарищ полковник, – бубнил Павлик, переобуваясь, – вы же сами характеризовали его как человека задумчивого и рассеянного…
– Но не до такой же степени, – возражал папа, тоже переобуваясь.
– Сахарница, – напомнил Павлик.
– А что такое? – спросила мама. – Мойте руки – и на кухню. Я там столько картошки нажарила! Даже Павлику с собой останется, в пакет сложу; утром, Павлик, разогреешь и чаем запьешь. А что у вас такое?
Папа вздохнул и поцеловал маму.
– Кажется, в этот раз Черную Марго в самом деле украли.
– Черную! Марго? – ахнула мама и тут же взяла себя в руки. – Ничего, ребята, найдете. Это же такая знаменитость, на весь мир. Они, эти жулики, продавать ее не станут, побоятся.
– Надеюсь, – вздохнул папа. Что-то мы все стали часто вздыхать в последнее время. – Мы уже сориентировали нашу агентуру в среде коллекционеров. Правда, надежда на них очень мала. Эти жулики, они ведь не знают, что жемчужина в их руках.
– Как это? – удивилась мама.
– Так это! – передразнил ее папа. – Они ведь украли не жемчужину по кличке Марго, они, мать, украли коробку из-под конфет «Рафаэлло», с деньгами.
– Ничего не понимаю! – Мама приложила пальцы к вискам. – Мойте руки перед едой, будем кушать картошку, ее много, и вы мне все расскажете.
– Я есть не буду, – смущенно возразил Павлик.
– Это еще почему? – Мама сердито сложила руки на груди.
– Мне показалось, – пролепетал Павлик, – что с тех пор, как я стал заходить к вам на ужин, ваши дети начали заметно худеть.
– А вы, Павлик, – вставил Алешка, увертываясь от маминого подзатыльника, – стали заметно поправляться.
– Так, – решительно сказал папа. – Капитана Павлика оставляем сегодня без ужина, а дети пусть всю горелую картошку съедят в большой комнате перед телевизором.
Но мы, конечно, не сдались и уселись на кухне вместе со взрослыми. Павлик был так расстроен, что папа даже достал из холодильника полупустую бутылку коньяка и налил ему полную рюмку. Павлик немного помялся:
– Ну, если женщины и дети не возражают, то я, пожалуй…
– Не кокетничай, – сказала мама.
Павлик не стал кокетничать.
– Так что там с «Рафаэлло»? – напомнила мама.
– У нашего профессора, – сказал папа, – есть племянник. Оболтус такой. Студент. Написал наконец-то диплом.
– С ошибками? – спросил Алешка. – Про подводный мир?
– Странно, – заметил папа. – Почему-то наши дети слишком много себе позволяют. И почему если про подводный мир, то обязательно оболтус? Вот наш профессор Кореньков, он совсем не оболтус. Хотя… – Тут папа задумчиво достал еще две рюмки и наполнил их – себе и маме. И Павлика не забыл. – Хотя…
– Ну что застрял, отец? – Маме хотелось то ли коньяк поскорее выпить, то ли историю дослушать. Про двух оболтусов. Дипломника и профессора.
– В общем, собрались родственники на торжество. Они ведь не надеялись, что он и школу-то кончит, а тут – диплом. Радость в доме.
– Когда ж мои-то школу кончат? – вздохнула мама.
– Когда женимся, – буркнул Алешка. – А дальше-то что?
– Ну, наш рассеянный профессор подарил счастливым родственникам коробку конфет. И забыл, что в этой коробке прятал Черную Маргариту.
– Какой ужас! – сказала мама и прижала ладони к щекам. – Как глупо!
– Веселые гости съели все конфеты и стали дарить оболтусу деньги на костюм, в котором он будет защищать свой диплом. Деньги оболтус складывал в коробку, где пряталась на ее дне Черная Маргарита.
– Отец, – прошептала мама, – а эта Маргарита, она большая? Может, они ее и не заметили?
– Большая, – сказал папа. – С голубиное яйцо.
– Выбросили! – уверенно выдал Алешка. – На фига им голубиные яйца? Что они, голубей высиживать, что ли, будут?
Не знаю, кто там будет высиживать голубей, но что теперь наш Алешка станет подбирать на улице все коробки из-под конфет – это точно.
– Отец, – все волновалась мама, – а как Кореньков? Сильно переживает?
– Конечно, сильно. Стучит себя кулаком в лоб. И обзывает себя всякими словами.
– Дураком, небось? – спросил Алешка.
– Примерно, – усмехнулся папа.
– Идиотом! – припечатал Алешка.
– Алексей! – Мама нахмурилась. – Выбирай выражения! У человека такая беда, а ты его обзываешь.
– Но ведь он же об этом не знает. И он же сам себя называет иди… глупым человеком. А ведь один умный человек его предупреждал!
– Это кто же? – спросил папа.
– Алексей Оболенский, – скромно обозначил себя Алешка. – Я ему сто раз говорил, что за ним всякие личности темного цвета следят.
– А почему ты мне об этом не сказал? – рассердился папа.
– Потому! Потому что ты мне все равно не поверил бы. А этот умный профессор…
– Все! – отрезал папа. – Глупый он или умный, а помочь ему все равно надо. Будем искать пропавшую Маргариту.
– Как в Индийском океане, – вздохнула мама. Она, как женщина, переживала за эту жемчужину больше всех. Хотя у нее самой никакого жемчуга никогда не было. – Отец, а он, этот океан, он очень большой?
– Не самый большой. Где-то семьдесят пять миллионов квадратных километров.
– А в Москве сколько миллионов квадратных километров? – деловито спросил Алешка. – Поменьше? Или как?
– Нисколько, – сказал папа. – Ни одного миллиона квадратных километров.
– Тогда найдем, – уверенно пообещал Алешка. – Раз уж ни одного миллиона. Я уже знаю, где ее искать.
– Так подскажи, – оживился Павлик.
– В лунке, – улыбнулся Алешка. – На эту жемчужину один мужик рыбку ловит.
Папа схватил Алешку за одно ухо, мама – за другое. Алешка завизжал:
– За что? Пошутить нельзя?
Алешка пошутил… Но эта шутка так была близка к правде!
Он очень сильно за Коренькова переживал. Ведь у него украли не просто драгоценность – редкую жемчужину, у него украли первый результат научного открытия. А уж если Лешка за кого-нибудь переживает, он обязательно поможет. И тому, кто его обидел, мало не покажется.
Алешка на следующий день позвонил Коренькову и стал его утешать. Кореньков его сочувственными словами не очень-то утешался, а все время обзывал себя дураком и стучал себя кулаком в лоб. Это было даже в трубке слышно.
– Вы не дурак, Вадим Иваныч, – повторял Алешка, – вы просто рассеянный.
– И рассеянный тоже! Куда-то коробку с новым замком задевал!
– В холодильнике посмотрите, – посоветовал Алешка, – где у вас живут домашние птицы и рыбы.
– Нашел! Спасибо! – через минуту закричал в трубку Вадик. – А все-таки, Леша, Глотов не такой уж плохой человек, правда? И замок мне отдал с двумя ключами, и за моего племянника искренне обрадовался.
Алешка потом мне сказал, будто его при этих словах словно в попу кнопкой кольнуло.
– А вы, что ль, ему про племянника хвалились?
– Да, к слову пришлось. Он мне и посоветовал с гостинцем к сестре сходить. Но я там не задерживался, поздравил и ушел. – Тут он снова застонал и начал стучать себя кулаком в лоб.
