Но на декабрьском (1969 г.) Пленуме после доклада А. Н. Косыгина случилось непредвиденное -- с большой речью по проблемам интенсификации народнохозяйственного развития выступил Брежнев. Его речь содержала крайне резкую критику в адрес органов хозяйственного управления и ряда местных партийных комитетов, оратор дал необычно жесткую оценку состоянию дел в экономике. Брежнев подчеркнул, что повышение эффективности народного хозяйства стало поистине ключевой проблемой прежде всего по той причине, что изменились главные факторы экономического роста. Раньше страна еще могла развивать народное хозяйство за счет количественных факторов, то есть увеличения численности рабочей силы и высоких темпов наращивания капитальных вложений. Но теперь период экстенсивного развития, по существу, подходит к концу. Надо рассчитывать прежде всего на качественные показатели экономического роста, на повышение эффективности, интенсивности народного хозяйства. Наращивать производство и улучшать качество продукции необходимо не только за счет роста численности работников, капитальных вложений, но и все в большей мере за счет полного и рационального использования
имеющихся производственных мощностей, внедрения достижений науки и техники, а также рачительного отношения к технике и ресурсам.
"Требуется, -- подчеркнул Брежнев, -- постоянно со-измерять затраты с полученными результатами, доби-ваться, чтобы каждый рубль давал максимальную отдачу. -- Это, -- говорил он, -- становится не только главным, но и единственным возможным путем развития нашей экономики и решения таких коренных социально-политических задач, как строительство нового общества, повышение благосостояния трудящихся, победа в экономическом соревновании двух мировых систем". Острой критике подверглись те руководители, которые поощряли сооружение так называемых престижных объектов непроизводственного назначения: роскошных административных зданий, помпезных домов культуры, проектирование, как это было в Баку, огромного надводно-подводного ресторана и т. д.
Эта речь была подготовлена в личном секретариате Брежнева. Разумеется, он в данном случае не является докладчиком, он выступал в прениях, и мог поэтому, казалось бы, свободно высказать свое личное мнение. Однако он был не рядовым оратором, а лидером партии, и его речь, распространенная по соответствующим каналам, воспринималась как директивная.
К началу 70-х гг. в экономике еще ощущалось дыхание реформы 1965 г., но уже было ясно, что она постепенно сворачивается. Процесс этот протекал весьма своеобразно. Курс на использование экономических методов управления никто не отменял. Более того, в партийных решениях постоянно подчеркивалась необходимость добиваться рентабельной работы, роста эффективности, снижения издержек производства и фондоемкости. Как бы подтверждая поворот к интенсификации, ЦК КПСС и Правительство за годы восьмой пятилетки разработали и приняли 35 постановлений, специально или главным образом посвященных дальнейшему подъему промышленности, из них 16 являлись постановлениями ЦК КПСС и 19 совместными.
Значительная часть постановлений касалась непосредственно проведения экономической реформы, повышения эффективности промышленного производства.
К концу 1970 г. на новую систему хозяйствования перешло более 41 тыс. промышленных предприятий (из 49 тыс. имевшихся). На их долю приходилось свыше 95 % прибыли и 93 % общего производства промышлен
ной продукции. В 1970 г. на самоокупаемость была переведена даже работа аппарата одного ведомства -- Министерства приборостроения, средств автоматизации и систем управления. Однако под предлогом соблюдения общегосударственных интересов все активнее стали внедряться всякие ограничения и регламентации.
Повсеместно были введены лимиты на образование фондов экономического стимулирования. Даже высокорентабельные предприятия не имели права увеличивать свои фонды сверх этих лимитов. Всю дополнительную прибыль приходилось перечислять в госбюджет в виде так называемого свободного остатка. Инициатива, таким образом, вроде бы не наказывалась, но и не поощрялась. Впрочем, и наказание следовало, но несколько позже в виде увеличения плановых заданий для передовиков в следующем плановом периоде. Искусственное ограничение средств, оставленных в распоряжении трудовых коллективов, по существу работало против экономических методов управления. Более того, установление разного рода "потолков" и "лимитов" в формировании фондов предприятий играло роль своего рода троянского коня в системе хозрасчета, изначально дискредитировало эту позитивную меру.
Отсутствие права самостоятельного выбора альтернативных хозяйственных решений особенно ярко проявилось в жестком ограничении возможностей использования предприятиями части заработанной ими прибыли на нужды развития собственного производства. Фонд развития предприятий очень быстро попал под контроль вышестоящих органов, которые стали его включать в централизованный план распределения капиталовложений. Наступил кризис экономической реформы. В 1970 г., например, были опубликованы данные опроса 211 руководителей предприятий Сибири и Дальнего Востока. На вопрос о том, существенно ли расширяет права директоров предприятий реформа, положительный ответ дали 44 % руководителей, отрицательный -- 56 %.
Реформа основного производственного звена -- предприятия не была подкреплена реформой центрального аппарата. Деятельность отраслевых министерств, планово-финансовых и других органов хозяйственного управления не была увязана с механизмом экономической реформы. Они по-прежнему использовали административные методы. Причем, эти административные начала в деятельности центральных экономических ведомств и отраслевых
министерств усиливались. Их аппарат увеличивался, возникали новые главки и другие подразделения.
Не была подкреплена реформа и снизу: система оплаты трудящихся осталась прежней, слабо связанной с ре-1ультатами труда -- те же нормы, те же тарифы, то же преобладание индивидуальной сдельщины и повременщи-ны. Трудящиеся были надежно отчуждены от результатов своего труда. Безнадежность попыток "запустить" рыночные механизмы, не ослабляя административно-бюрократические тормоза, усугублялась зыбкостью их политического и идеологического обеспечения. Даже когда пытались осуществлять глубокие экономические перемены, не было приложено сколько-нибудь серьезных усилий подкрепить их демократизацией политических порядков, не был проведен пересмотр идеологических догм относительно рынка, товарно-денежных отношений, планомерности и регулируемости, плюрализма. Наоборот, со времени ввода войск в Чехословакию, гонениям стали подвергаться те ученые и научные направления, которые искали решения экономических проблем на путях расширения действия закона стоимости и рыночных отношений. Между тем в советском обществе, где экономика была тесно сращена с политикой и идеологией, где народное хозяйство представляло собой хозяйственно-политическую и в значительной мере хозяйственно-идеологическую систему, коренные экономические преобразования без демонтажа командно-административной системы были просто невозможны.
Безусловно, определенные изменения в системе хозяйствования происходили. Расширение масштабов производства сделало невозможным столь же высокую концентрацию экономической власти, как прежде. Директивно-приказной характер экономических отношений сохранился, а в 70-е годы даже стал усиливаться, но фактическое принятие решений все в большей мере распределялось по разным эшелонам хозяйственно-политической иерархии. Основа хозяйственной жизни по-прежнему определялась директивой, но директивы теперь уже приходилось в большей мере согласовывать, "увязывать" в различных инстанциях. Нарастала отраслевая раздробленность общественного производства, ибо блокирование рыночных, товарно-денежных отношений неизбежно усиливало автаркию. Зацентрализованная по всем параметрам экономическая система сменялась столь же малоэффективной экономикой согласования.
Тем не менее ряд позитивных сдвигов в народном хозяйстве, особенно в начале восьмой пятилетки, произошел. Они зафиксированы даже в альтернативных подсчетах, произведенных экономистом Г. И. Ханиным. Так, по сравнению с 1961 --1965 гг. удельный вес интенсивных факторов в обеспечении прироста национального дохода возрос с 34 % в 1966 г. до 40 % в 1970 г. В строй действующих было введено около 2 тыс. новых крупных промышленных предприятий. Среди них такие уникальные, как Красноярская ГЭС, металлургические гиганты -- Западно-Сибирский и Карагандинские комбинаты, было положено начало созданию Тюменского нефтегазодобывающего комплекса. Конечно, тогда мало кто задумывался об экологических последствиях такого типа промышленного развития, большинство приходило в восторг от таких масштабов и темпов "покорения Сибири". В 1970 г. первую партию легковых автомобилей выпустил завод в Тольятти, хотя сооружение его началось только в 1967 г. Именно с пуска этого завода началась подлинная автомобилизация страны.
