Задумавшись, Юлиус расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, снял пиджак, который носил скорее по привычке. Уже наступил апрель. Лето кончилось. Урчание в желудке напомнило Юлиусу о том, что самое время перекусить.
Войдя в столовую, он сразу же обратил внимание на тишину, которая царила в доме. Даже слуги не разговаривали друг с другом. Казалось, они не хотели произносить даже самые необходимые слова. Тень, которую он заметил вчера, казалась еще более гнетущей.
Через некоторое время Юлиус сидел за старым большим столом из темного, отполированного до блеска дерева и наслаждался кофе, сладкими рогаликами и dulce de leche. Девочка, которая приносила блюда, заходила ненадолго в столовую и быстро убегала. Наконец Юлиусу удалось схватить ее за рукав.
— Хуанита? — спросил он.
— No, senor, soy Marisol[15]. — Малышка опустила глаза. — Хуаниты нет.
Юлиус нахмурился. Да, Хуаниты не было. Он не увидел ни одного человека из прежней прислуги. У него тут же родилась мысль спросить Марисоль о доне Рикардо. Чтобы помешать девочке сбежать из столовой, он крепко сжал ее запястье.
— Марисоль, что случилось с доном Рикардо?
Малышка пожала плечами.
— Не понимаю.
— Марисоль! — не сдавался Юлиус.
Она лишь мотала головой.
— А где Розита? — снова попытался выяснить он. — Ее ведь звали Розита? Я имею в виду служанку Виктории.
— Нужно подождать, — сказала малышка и опять попыталась вырваться. — Ничего не понимаю.
— Нет, нет! — Юлиус крепко держал ее. — Я немедленно хочу знать, что случилось. Где Розита и остальные?
Глаза девочки показались ему такими непроницаемыми, что он невольно отпустил ее.
— Розита тоже ушла, — сказала она, развернулась и выскочила из столовой.
— Эй, — Юлиус вскочил и хотел догнать ее, — останься!
За девочкой захлопнулась дверь. Он рванул ее на себя и тут же столкнулся с Хонасом Васкесом.
— Доброе утро, сеньор Мейер.
— Доброе утро, сеньор Васкес. Я как раз хотел…
— Не утруждайтесь, она все равно ничего вам не скажет. — Мажордом осекся и задумчиво взглянул на Юлиуса. — Мы сами не знаем…
Юлиус чуть не схватил и не встряхнул его.
— Скажи же мне наконец, ради всего святого, что здесь произошло на самом деле!
В следующую минуту Юлиус ошеломленно слушал Васкеса, и озноб, который пробрал его насквозь, не проходил даже после того, как мажордом закончил рассказ.
Спустя некоторое время Юлиус сам смог убедиться в правдивости истории. Большое пятно крови, которое было прикрыто ковром в кабинете дона Рикардо, стало светлее, но так и не исчезло.
Они молча постояли вдвоем у могилы дона Рикардо.
— Вы действительно верите, что это сделал Педро Кабезас? — спросил Юлиус.
Васкес покачал головой.
— Я знал Педро еще ребенком. Я много лет работал вместе с ним. Иногда он вел себя импульсивно, но чтобы так… Такого трусливого поступка он никогда бы не совершил… Никогда… — Мажордом опять покачал головой и добавил, понизив голос: — Дона Рикардо ударили ножом в спину, понимаете? В спину. Педро никогда бы…
Юлиус снова взглянул на мажордома, потом на могильный холмик с простым деревянным крестом.
— Но кто же тогда? — тихо спросил он.
— Мне не стоит распускать сплетни на эту тему. — Хонас Васкес скрестил руки на груди.
Несколько минут они стояли молча.
— Когда уехали Умберто Сантос и его мать? — спросил Юлиус.
Этот вопрос, очевидно, отвлек Васкеса от воспоминаний. Он все еще смотрел на могилу.
— Немного позже, — ответил он, — вскоре после похорон хозяина… Это тоже меня удивило. И потом… — Он помолчал и продолжил: — Поминки были очень скромными, — пробормотал он. — Приехало очень мало гостей. Почти нечего было есть. Хозяин бы огорчился.
Юлиус задумчиво взглянул на могилу. Кто-то из прислуги помог Виктории и ее детям сбежать. Спустя некоторое время дона Рикардо убили, потом Умберто и донья Офелия уехали. Значит, вполне вероятно, что это они причастны к похищению детей. Юлиус взглянул на сеньора Васкеса.
— Можете идти. Вы оказали мне большую услугу, я благодарю вас.
Васкес кивнул, отошел на несколько шагов и обернулся.
— Есть еще кое-что.
— Да?
Юлиусу показалось, или Хонас Васкес действительно побледнел?
— Недавно приезжали мужчины, чтобы почистить старый колодец, которым несколько лет уже не пользовались.
— И что же?
— Они нашли кости.
Озноб пробирал Юлиуса все сильнее. Он сглотнул.
— Молодой хозяин иногда приезжал с девушками из Сальты. Бедные девушки из известных заведений, ну, вы понимаете… Ходили слухи, будто многие из них бесследно исчезли.
Юлиус взглянул на мажордома. Все было намного хуже, чем он предполагал. Если Юлиус был прав, девочкам угрожала большая опасность. Как же ему теперь доставить эту новость?
Глава пятая
«Она ведь моя бабушка», — подумала Эстелла, подтянула ноги к груди и обхватила колени руками. Это казалось ей невероятным, но донья Офелия сидела на веранде, покачиваясь в кресле-качалке всего в нескольких шагах от нее и любовно поглаживая кончиками пальцев револьвер, лежащий у нее на коленях. Умберто, отец Эстеллы, чувствовал себя неуверенно, однако, хотя она и отвернулась, когда он хотел поцеловать ее при встрече, в глубине души девочка была уверена, что он ее любит. Эстелла некоторое время украдкой наблюдала за ним.
Потом она взглянула на Марлену, которая сидела на лестнице, ведущей на веранду. Она заплетала волосы в косичку и тут же расплетала их. Мужчины, которые выкрали их, стояли немного поодаль, рядом с деревом омбу. Девочки уже несколько недель находились в руках доньи Офелии, но пока ничего не происходило.
Эстелла встала и осмотрела окрестности. Бескрайний ландшафт, до самого горизонта. Было не видно, где сливается земля с небом. Ни единого дерева. Холмы расплывались на горизонте, как настоящие морские волны. Вдали Эстелла заметила точки — диких лошадей или быков, которых когда-то выпустили первые испанцы.
— Добро пожаловать в Ла-Дульче, — сказала донья Офелия и улыбнулась им с Марленой.
Они не могли сбежать отсюда, поэтому их больше не запирали. Эстелла попыталась сдержать слезы, но не смогла. Марлена встала и подошла к ней. Она как раз снова расплела косичку. Вздохнув, она взяла Эстеллу за руку и прильнула к подруге. «Я рада, что ты рядом», — словно говорило это прикосновение.
— Я тоже, — шепнула Эстелла так, чтобы Марлена могла ее услышать. Краем глаза она заметила, как уголки рта подруги слегка приподнялись.
