сдалась бы к 7 сентября.
12 августа, во второй день доблестного боя «Пьедестала», Черчилль находился в Москве, где объяснял Сталину, что в текущем году открыть второй фронт в Европе не получится, а взамен удастся осуществить высадку во Французской Северной Африке. При первом известии об этом, как заметил переводчик Черчилля, «на лице Сталина отразилось недовольство». Почему, спросил он, британцы «так боятся немцев»? Однако, когда Черчилль объяснил ему план боев в Северной Африке, Сталин быстро понял его стратегическое значение — открытие Италии для объединенного англо-американского вторжения в начале 1943 г., чтобы, как выразился Черчилль, «создать угрозу для подбрюшья гитлеровской Европы». Кроме того, Черчилль сказал Сталину, что в воздушной войне против Германии Британия надеется «разнести на куски каждый дом почти во всех немецких городах». Это «было бы неплохо», ответил Сталин и посоветовал сбрасывать новые четырехтонные британские бомбы «на парашютах, иначе они зароются в землю».
13 августа, когда Черчилль еще оставался в Москве, немецкие войска достигли Элисты, расположенной в 300 километрах к югу от Сталинграда и — что представляло еще большую опасность для Советского Союза — в 250 километрах от Каспийского моря. В этот же день пал кавказский город Минеральные Воды. Гитлер в бункере «Вервольф» в Виннице думал в этот день не только об СССР, но и о втором фронте, который рано или поздно должен был открыться. В разговоре с министром вооружения Альбертом Шпеером Гитлер — второй раз признав возможность того, что его большая стратегия может потерпеть неудачу и ему придется воевать на два фронта, — повторил призыв построить Атлантический вал из оборонительных сооружений против возможных попыток высадиться со стороны англичан и американцев. Вал должен был состоять из 15 000 бетонных бункеров, стоящих с интервалами одни 50, а другие — 100 метров; построить их следовало любой ценой. «Самое ценное, что у нас есть, — объяснил Гитлер, — это жизнь немца. Кровь, которую сохранят эти фортификации, стоит миллиардов!»
Запад требовалось оборонять, Восток же таил самые крупные опасности и возможности; 14 августа немцы начали операцию «Грифон» против советских партизан в районе Орши и Витебска. Партизаны угрожали прервать немецкие линии коммуникаций вдоль так называемого Московского шоссе, шедшего от Брест-Литовска через Минск к Смоленску. В этот день британская разведка взломала основной шифр «Энигмы», которым пользовались СС, о чем Гитлер и его командиры так и не узнали; этот шифр, названный британскими дешифровщиками «Куинс», непрерывно читался до конца войны. Лишь «Энигма» гестапо, известная по берлинскому позывному TGD, избежала той же участи.
Утром 15 августа немцы, успехи которых на Кавказе занимали умы союзников, усилили наступление на Сталинград. В Москве Сталин запросил у Черчилля минимум 20 000 грузовиков в месяц; Советский Союз производил, сказал он, всего 2000 в месяц. Черчилль согласился удовлетворить советские нужды. Ему в тот день пришли хорошие новости: несмотря на тяжелые потери в рамках операции «Пьедестал», американский танкер «Огайо» смог прибыть на Мальту с десятками тысяч тонн горючего. Сам «Огайо» оказался так сильно поврежден во время плавания, что был списан, но его горючее спасло положение на Мальте на много дней вперед.
11 августа немецкие власти начали депортацию французов, необходимых в рамках набора на принудительные работы для перенапряженной германской военной промышленности. Четыре дня спустя в угольных шахтах Явишовице близ Освенцима был открыт новый трудовой лагерь. В эти шахты направлялись не только французы, а затем и бельгийцы, но и евреи из бараков Биркенау. Тысячи работников умерли в ужасных условиях. В Голландии антигерманские настроения привели к попытке взорвать поезд с немецкими войсками в Роттердаме. Попытка провалилась, но 15 августа немцы расстреляли пятерых гражданских заложников, чтобы пресечь дальнейшие акты саботажа. На поле боя немецкие войска казались непобедимыми: 17 августа они достигли высокогорных долин Кавказа, заняв Кисловодск, и приготовились забраться, чтобы доказать если не военное, то спортивное мастерство, на пик горы Эльбрус высотой 5642 метра.
17 августа, когда немецкие войска достигли курортных городов Кавказа, боевой дух американцев подняла смелая высадка морских пехотинцев на атолл Макин, который японцы захватили через три дня после нападения на Пёрл-Харбор. Тридцать американцев погибли в ходе того, что американский генерал Холланд М. Смит назвал позднее безумием: десант на Макин мотивировал японцев укрепить острова Гилберта, осложнив их последующий захват. Через несколько дней американцы отступили. Девять морских пехотинцев, случайно оставшиеся на атолле, были схвачены, отвезены в Кваджалейн и обезглавлены.
Через 48 часов после Макина последовал другой рейд союзников: объединенный британско-канадский налет на французский порт Дьеп, располагающийся в 105 километрах от Британии по ту сторону Ла-Манша.
В рейде на Дьеп приняли участие 5000 канадских и тысяча британских военных, а также пятьдесят американских десантников и две дюжины солдат «Свободной Франции». Десантная операция, получившая кодовое имя «Юбилей», планировалась короткой. Ее целью была отработка тактики дальнейшего вторжения на территорию Северной Европы. Один из участвовавших в ней британских десантников, капитан Пэт Портеус, и канадский офицер, лейтенант-полковник Меррит, за проявленную в ходе рейда храбрость были награждены Крестами Виктории. Еще один Крест Виктории был присужден канадскому капеллану Джону Футу, который много часов заботился о раненых на берегу под огнем. Когда пришло время эвакуации, капитан Фут отнес раненых на борт, но сам не стал садиться в лодку и предпочел остаться и попасть в плен, чтобы продолжать помогать раненым в качестве военнопленного.
Немцы не знали, что сержант ВВС Джек Ниссентолл, участвовавший в рейде, посетил близлежащую радарную станцию, тем самым раздобыв важнейшие сведения для создания радиопомех и обмана в грядущем.
Потери союзников в Дьепе были высоки: свыше тысячи участвовавших в рейде военных погибли и еще 2000 попали в плен, а все машины и снаряжение пришлось оставить на берегу. «Впервые британцы пересекли океан, чтобы оставить противнику полный набор вооружения», — пошутил Гитлер. Позднее, однако, он сказал своим командирам: «Следует понимать, что не мы одни извлекли урок из Дьепа. Британцы тоже чему-то научились. Нам надо считаться с совершенно иным образом нападения совсем в другом месте».
Во время рейда на Дьеп были уничтожены двадцать пять немецких бомбардировщиков и двадцать три истребителя, и люфтваффе усилило свои истребительные силы в Северо-Западной Европе ценой некоторого их ослабления на Восточном фронте. Что касается уроков, извлеченных из рейда союзниками, они, сказал британскому правительству адмирал Маунтбеттен, будут «неоценимы» в планировании будущего вторжения через Ла-Манш; много лет спустя он сказал, что рейд на Дьеп «дал союзникам бесценный секрет победы».
Именно во время рейда на Дьеп во Франции погиб первый солдат из США — лейтенант Эдвин В. Лустало. Для канадцев Дьеп обернулся неудачей и тяжелым ударом: 907 канадцев погибли и 1874 попали в плен. Немцы потеряли
