Все эти рассуждения, казалось, свидетельствовали в пользу плана, предложенного 11 (24) октября штабом Черноморского флота. Он сводился к перевозке небольшого русского отряда по Дунаю из Рени и высадке его на болгарском берегу. Моряки ручались, что болгары не будут стрелять в русских. Численность такого десанта колебалась в пределах от бригады (которую, по мнению составителей, незачем было посылать в Салоники) до корпуса. Возникли даже проекты создания болгарского легиона из числа проживавших на территории России болгар59. Одновременно под Одессой и в Бессарабии активно формировалась новая 7-я армия. Формально армия под этим номером была образована при мобилизации. По предвоенным планам она должна была прикрывать границу с Румынией.
Так как довольно быстро выяснилось, что королевство не собирается нарушать нейтралитет, армия фактически превратилась в резерв Юго-Западного фронта и к осени 1915 г. по преимуществу состояла из второочередных частей со слабо обученными кадрами. Ее командиром в это время был генерал от артиллерии В. Н. Никитин, а начальником штаба – генерал-лейтенант Н. П. Стремоухов60. Сформированную заново армию первоначально предполагалось использовать или для оказания давления на Румынию с целью убедить Бухарест пропустить русские войска через Добруджу для атаки Болгарии, или для десанта в Болгарию61.
4 (17) октября М. В. Алексеев отмечал, что союзники должны выступить не позже ноября, пока не иссякнет сопротивление сербской армии. Удар в тыл болгарам в этот момент мог способствовать резкому изменению общей ситуации. Все зависело от того, согласится ли Бухарест пропустить русские войска через свою территорию. Ради этого генерал был готов пойти на определенные уступки Румынии62. Предложения М. В. Алексеева были неосуществимы. Согласие Бухареста пойти навстречу русским требованиям было мало реальным, к тому же оно подразумевало абсолютно невозможное быстрое решение многих дипломатических и технических вопросов. Впрочем, список проблем, стоявших перед русской Ставкой, не ограничивался переговорами с румынами. Сам генерал, кстати, довольно быстро составил представление о том, чего можно ждать от румын: уже 7 (20) октября он говорил об этом с Н. А. Кудашевым, и дипломат отметил: «В оценке настроения Румынии он видит совершенно ясно и никаких иллюзий себе не делает»63.
В любом случае, для решения сложных задач необходимо было решительно обновить состав 7-й армии. Вопрос о темпах сбора ее новых частей и их вооружении оставался открытым. В Ставке планировали сосредоточить три корпуса в ее первом эшелоне, который потом мог получить усиление до двух корпусов. Готовность к операции зависела от времени получения 500 тыс. винтовок с патронташами от союзников64. 9 (22) октября М. В. Алексеев обратился к А. Е. Эверту с распоряжением выделить из состава полевых войск Западного фронта два армейских корпуса и казачью бригаду с целью перевозки в район Одессы – Кишинева65. Уже 18 (31) октября Н. А. Кудашев доложил С. Д. Сазонову, что эта задача начала выполняться, добавив при этом: «Алексеев, конечно, понимает, как важно сделать все возможное в скорейшем времени; но он все повторяет, что все зависит от винтовок… Насколько остро ощущается недостаток ружей, видно из того, что в некоторых полках имеется всего 1500 человек с оружием, а 2500 человек отведены назад на несколько верст и ждут с пустыми руками, чтобы им прислали или винтовки, или чтобы отправили из числа вперед на фронт для замены места тех раненых или убитых, у которых сохранилось оружие»66.
Недостача оружия была не единственной проблемой. Все соединения, выделенные для 7-й армии, после долгого периода боев имели значительный некомплект личного состава. Так, например, 3-я Туркестанская бригада не досчитывала в своих рядах 6 тыс. нижних чинов и 61 офицера, 16-й армейский корпус – 20 тыс. нижних чинов и 283 офицера, 5-й Кавказский – 12,5 тыс. нижних чинов и 224 офицера, 2-й армейский – 18 тыс. нижних чинов и 327 офицеров67. Союзники обещали прислать необходимое оружие, и в конце октября – начале ноября 1915 г. в Одесский округ с Западного фронта для создания новой 7-й армии были переброшены три корпуса: 16-й и 2-й армейские, 5-й Кавказский и 3-я Туркестанская стрелковая бригада68. В целом их перевозка была осуществлена за две недели, сосредоточение закончилось к 20-м числам ноября69. Это был вполне неплохой срок для русских реалий этого периода, однако в том состоянии, в котором находились войска, они не могли сразу же быть задействованы против болгар. В конечном итоге, в ее состав вошли 4,5 пехотного и один кавалерийский корпуса70.
Одновременно с сосредоточением этих сил русская Ставка попыталась использовать имеющиеся у нее возможности для активизации действий союзников на сербском направлении. 28 октября (10 ноября) 1915 г. С. Д. Сазонов передал русским послам в Лондоне, Париже и Риме следующее сообщение: «Генерал Алексеев, указывая на невозможность ожидать существенной пользы от действий итальянцев на Изонцо, настаивает, чтобы в общих интересах всех союзников значительные силы итальянцев получили скорое применение на Балканах. Он считает необходимым высадку от 50 до 70 тысяч итальянцев в Салониках, занятие Кавалы и непременное назначение одного общего главнокомандующего всеми союзными войсками. Ближайшие интересы Италии в Албании могли бы быть обеспечены отдельным небольшим отрядом в 10 000 человек. Быстрое прибытие итальянцев на Балканы крайне важно»71. С. Д. Сазонов просил Францию и Англию о поддержке этих предложений, однако совместного выступления в Риме так и не получилось.
Русский проект был одобрен в Париже, в то время как в Лондоне предпочли усомниться в технической возможности его реализации. Что касается самой Италии, то свое принципиальное согласие на подобную операцию высказал главнокомандующий Луиджи Кадорна, но правительство категорически протестовало против его принятия72. Эти разногласия, впрочем, не выходили за рамки оговорок, которые должны были создать впечатление готовности итальянских военных к диалогу с их русскими коллегами. Вскоре уже Л. Кадорна категорически отказывался выделять войска для операции на Балканах до окончания сражения на Изонцо. Так что необходимость сбора 7-й армии объяснялась еще одним соображением – сбор «кулака» в Бессарабии должен был подействовать на итальянцев ободряюще73. Однако имевшихся сил было совершенно недостаточно, чтобы оказать давление на румын и подбодрить итальянцев.
Ж. Жоффр отмечал: «Россия не считала для себя возможным получить помощь от Румынии, ни даже оказать на нее давление для того, чтобы она предоставила русской армии, собранной в районе Одессы, свободный проход через румынскую территорию»74. Тем не менее Румынии все же сделали предложение пропустить русскую армию для помощи Сербии. Русское правительство обратилось к Румынии с официальной просьбой пропустить в Сербию 200 тыс. русских солдат и получило отказ75. Скепсис М. В. Алексеева был оправдан – Ионел Братиану не хотел пропускать через территорию своей страны русские войска. Поначалу румыны даже заявили, что они готовы при необходимости сопротивляться проходу русской армии силой. Французам И. Братиану заявил, что на подобную меру его правительство может пойти в случае сосредоточения в Бессарабии не менее 500 тыс. русских солдат и такого же количества союзных войск на Балканах76.
В Ставке не без оснований считали, что выступление Румынии не будет гарантировано даже при выполнении этих требований и что Бухарест продолжит тактику выжидания. Следовательно, рассчитывать на его поддержку было невозможно77. В результате первоначально командованию 7-й армии был предложен паллиативный и заранее неприемлемый вариант действий: высадить войска в Болгарии, двигаясь вверх по Дунаю из Рени78. Очевидна связь этого проекта с первыми предложениями моряков относительно перевозки этим путем в Болгарию сил от бригады до корпуса. В этом вопросе Ставка также сталкивалась с неразрешимой дилеммой – появление маленького отряда в Болгарии было бессмысленным, а для перевозки значительных сил не имелось достаточно развитой транспортной инфраструктуры. Пропускная возможность Рени, расположенного на левом берегу Дуная, была совершенно недостаточна для снабжения и перевозки 500-тысячной армии. То же самое можно сказать и об одноколейной железной дороге, связывавшей Рени с Бендерами79. Рисковать и направлять в Болгарию бригаду Ставка не могла.
В этой обстановке в порядке обсуждения ненадолго возник план высадки войск на Черноморском побережье Болгарии. 10 (23) октября М. В. Алексеев отдал распоряжение штабу 7-й армии подготовить все имеющиеся описания болгарского побережья и документы, касавшиеся возможной подготовки десанта в этом районе. Очень быстро выяснилось, что в армии нет ни достаточного количества опытных офицеров, ни необходимой информации по Болгарии. И то, и другое начали лихорадочно собирать80. Вскоре выяснилось, что достоверных источников по состоянию болгарской армии в Одессе и Севастополе нет. Имевшиеся данные либо устарели, либо основывались на непроверенных слухах81. Постепенно ситуация со сбором информации стала исправляться, однако ничего обнадеживающего для России из братской Болгарии не приходило. Фердинанд Кобург и правительство В. Радославова прочно контролировали армию, и рассчитывать на то, что русский десант не встретит серьезного сопротивления, не приходилось82.
