Остолоп Дэниелс открыл фляжку и налил в чашку янтарную жидкость, затем, прежде чем выпить, торжественно поднял чашку.
– Будем здоровы, мисс Уиллард, – сказал он и залпом осушил чашку с виски.
– Потрясающая штука, не так ли, лейтенант? – спросил сержант Малдун, у которого имелась собственная фляга с виски. – Выпить в доме самой Фрэнсис Элизабет Уиллард[41]. – Он сделал хороший глоток виски. – Леди из НЖХСТ, должно быть, вертятся в своих могилах.
– Еще совсем мальчишкой я знал многих женщин из Христианского союза трезвости, дома, в Миссисипи, – заметил Остолоп. – И уже тогда понял: все, против чего возражают вредные старые зануды, наверняка мне подходит. И знаешь, что оказалось? Я не ошибся.
– Черт побери, совершенно согласен, – заявил Малдун, делая добрый глоток виски.
– Но я выбрал этот дом совсем по другой причине, – сказал Дэниелс.
Герман Малдун расхохотался.
– Я знаю, почему вы его выбрали, лейтенант: он еще не развалился на части.
– Вечно ты насмешничаешь.
Даже здесь, в Эванстоне, к северу от Чикаго, разрушения были весьма значительными. Студенческий городок северо-западного университета практически перестал существовать. Завод по очистке воды превратился в руины. Возможно, виски сделало свое дело – хотя он выпил совсем немного, – но Дэниелс неожиданно выпалил:
– Проклятье, зачем мы отступили в Эванстон? Нам следовало продолжать сражаться с ящерами в Чикаго.
– Скажите мне что-нибудь новенькое, лейтенант, – проворчал Малдун. – Но раз уж мы здесь, почему бы не посидеть возле уютного огня, словно парочка тараканов, пригревшаяся на ковре.
Камин в гостиной дома Уиллард все еще прекрасно работал, ну а дров теперь хватало. На стене висела табличка с посвящением мисс Анне Гордон, многолетней спутнице Фрэнсис Уиллард, которая также занимала пост председательницы НЖХСТ. «Интересно, – подумал Остолоп, – что значит многолетняя спутница?» Погибшая Люси Поттер объяснила ему, что даже если его подозрения истинны, у него нет права считать такую жизнь шокирующей и греховной.
– Знаешь, что я тебе скажу, – задумчиво проговорил Дэниелс. – Когда начинаешь воевать, ты подвергаешь опасности не только свое тело. Все, что ты знал и передумал, влезает в окоп вместе с тобой, а некоторая часть умирает, даже если тебе самому удается уцелеть.
– Ну, это сложновато для меня, лейтенант, – признался Малдун. – Я всего лишь тупой сержант и ничего больше. Пусть думают офицеры вроде вас. – И он рассмеялся, показывая, что Остолопу не стоит принимать его слова всерьез. – Полагаю, нам не помешало бы еще выпить.
– Я бы с удовольствием, – ответил Дэниелс. – Но если я хочу и дальше управлять взводом дикарей, мне пора остановиться.
Позднее он часто спрашивал у себя: может быть, Бог его услышал? Яркий желто-белый свет вспыхнул в выходящем на юг окне гостиной, и длинная тень Дэниелса упала на заднюю стену, на которой висела табличка. Остолоп почему-то вспомнил вспышку фотоаппарата. Однако она сразу же гаснет, а сейчас ослепительный свет сиял в окне несколько секунд, хотя постепенно и он начал тускнеть, становясь красным.
Земля содрогнулась у Дэниелса под ногами, от неожиданности он вскрикнул и тут же услышал звук далекого взрыва, словно в сотне ярдов разорвался тяжелый артиллерийский снаряд. Осколки стекол в окнах гостиной посыпались на пол. К счастью, ни один из них не задел ни Дэниелса, ни Малдуна.
– Проклятье, что происходит? – вскричал сержант. – Ну и грохот, никогда ничего похожего не слышал, а у меня, уж можете не сомневаться, по этой части опыт имеется. Может быть, у кого-то взлетел на воздух склад с боеприпасами? Надеюсь, у них, а не у нас.
– Да. – Остолоп подошел к окну и выглянул наружу. Через мгновение к нему присоединился Малдун. Потом, едва слышно и даже с некоторым благоговением, Остолоп прошептал: – Проклятье!..
Голова Малдуна дернулась, казалось, он потерял дар речи.
Остолоп видел множество взрывов и их последствия. У него на глазах взлетел на воздух ящик со снарядами – на месте взрыва не осталось ровным счетом ничего. Но такого ему видеть не приходилось.
Высоко в небо вздымалась сияющая туча – на несколько миль, никак не меньше. Кроме того, теперь он уже не сомневался, что сам взрыв произошел гораздо дальше, чем он предполагал, – из чего следовало, что размеры тучи огромны.
– О-господь-всемогущий-проклятье-вы-только-на-это-посмотрите! – залепетал Малдун, словно только что научился произносить слова, но еще не знает, когда следует делать паузы.
У Остолопа сложилось впечатление, что слова, которые могли бы описать происходящее, еще не изобретены – возможно, никогда и не будут.
Но что же это такое? Продолжая пришедшую ему на ум мысль, Дэниелс сказал:
– Нет, на снаряды не похоже. Даже если подорвать все арсеналы на свете, такого облака не возникнет.
– Да уж, – со вздохом согласился Малдун. – Получается, неприятности обрушились на голову ящеров. Взгляните, лейтенант, – взорвалось в той части Шайтауна, откуда мы ушли.
– Да, верно, – ответил Остолоп. – Может быть, нам повезло, что мы вовремя оттуда убрались. Или… – Он замолчал, и его глаза широко раскрылись. – Или, хотя мне очень не хочется в этом признаваться, наше начальство состоит не только из идиотов.
– О чем, черт подери, вы говорите, сэр? – удивился Малдун. Затем на лице у него тоже появилось отрешенное выражение. – Господи, Дева Мария и Иосиф, вы полагаете, лейтенант, что нас отвели специально, чтобы чешуйчатые ублюдки оказались в районе взрыва, как мотыльки, летящие на свет?
– Не могу утверждать наверняка, но все сходится, – ответил Дэниелс. – В прошлом году русские сообразили, как делать большие бомбы, которые сбрасывали ящеры, а нацисты взорвали свою бомбу на прошлой неделе, как я слышал, – если, конечно, они не наврали нам больше, чем обычно.
– Ну. это им принесло не слишком много пользы, – проворчал Малдун. – Ящеры тут же уничтожили один из немецких городов.
Однако Остолоп не позволил себя отвлечь.
– Если красные способны сделать бомбу, если проклятые нацисты тоже справились с этой задачей, чем мы хуже? Неужели у нас нет парней в очках с толстыми стеклами и с такими штуками – как они называются – логарифмическими линейками? – которым под силу сделать хитроумную бомбу? Да ты просто спятил, если так считаешь. Никому из нас не доводилось видеть таких взрывов.
– Получается, вы правы, – неохотно согласился Малдун. Потом его лицо прояснилось. – Господи, если это так, целый полк ящеров вместе со всей техникой только что взлетел на воздух и испарился.
– Пожалуй, наше командование на это и рассчитывало. – Дэниелс вспомнил о солдатах, которые возились с большой деревянной конструкцией, которую он принял за дом.
Возможно, они спрятали бомбу от ящеров, чтобы те ее не заметили, когда американцы отступят? Он не знал точно; и никто ему никогда не расскажет, как все было на самом деле, но Остолоп не мог придумать никаких других причин для маскировки деревянной конструкции. Он рассмеялся. Будет довольно трудно доказать, что он ошибается.
– Что ж, будем считать, что это была одна из таких бомб, лейтенант, – заявил Малдун. – Когда немцы взорвали свою, ящеры в ответ сровняли один из их городов с землей. Значит, с нами они сделают то же самое?
Остолоп еще не успел об этом подумать. И ему совсем не понравились ответы, которые напрашивались сами собой.
– Понятия не имею, – наконец ответил Дэниелс. – Нам остается только ждать. Отвратительный способ вести войну, верно? Ты взрываешь моих парней в одном городе, а я в ответ уничтожаю другой город.
– Дерьмо, фрицы и англичашки именно так и сражались друг с другом, когда на Землю явились ящеры, – заметил Малдун. – Но если проделывать такие штуки с городами, то чертовски быстро все из них побегут.
– И правильно сделают, – вздохнул Остолоп. – Похоже на двух парней, играющих в русскую рулетку, вот только они навели друг на друга пистолеты с заряженными обоймами.
Туча на юге постепенно тускнела, стала понемногу рассеиваться, ветер уносил ее в сторону озера Мичиган. Скоро она совсем исчезнет. Но проблемы, которые возникли после ее появления, придется решать долго.
Дэниелс с тревогой посмотрел на север, восток и запад, а потом снова на юг, в сторону исчезающей тучи.
– Что вы пытаетесь сделать, лейтенант? – спросил Малдун. – Рассчитываете выяснить, куда ящеры бросят бомбу в ответ на нашу?
Дэниелс нахмурился. Ему не понравилось, что сержант так легко его разгадал, но лгать он не хотел.
– Да, – со вздохом ответил он.
* * *
Отвратительно зашипел сигнал тревоги. Когда Атвар проснулся, ему показалось, что это сон, однако сигнал тревоги не утихал. И вновь на экране возникло лицо Пшинга, как в ту ужасную ночь, несколько суток назад.
