— Очень рад знакомству с вами, — с искренней учтивостью повторил преподобный Джон Гордон.
— Уверен, вы знакомы с майором Фалконером? Так позвольте мне представить вам мистера Калеба Сэмуорта. А это мисс Виктория Ройял.
Салли, улыбнувшись, снова присела в реверансе и отошла в сторону, чтобы освободить место для Старбака, миссис Гордон и Джулии.
Последовали новые приветствия, а потом бледная и робкая горничная внесла очередной поднос с чашками чая, и миссис Гордон занялась чайником и ситечком.
Все единодушно решили, что погода стоит ужасная, самая что ни на есть худшая весна на памяти ричмондцев, а об армии северян, которая находилась где-то к востоку от города, никто не упомянул.
Преподобный Джон Гордон был тощим коротышкой с очень розовым лицом и лысиной, обрамлённой белыми пушистыми волосами. Другой мужчина спрятал бы столь безвольный подбородок под окладистой бородой, но миссионер брился начисто, похоже, его жене не нравились бородачи.
Как бы то ни было, миссионер выглядел таким мелким и беззащитным, а миссис Гордон — такой внушительной, что Старбак пришёл к выводу: именно она, а не он правит сим тесным курятником.
Миссис Гордон разлила чай и справилась у мисс Ройял о здоровье её тети. Салли ответила, что тётушке ни лучше, ни хуже, и тут, к большому её облегчению, вопрос о тёткиной болезни оставили в покое.
Миссис Гордон объяснила присутствие Калеба Сэмуорта тем, что он является владельцем фургона, на котором все они отправятся в госпиталь Чимборасо. При упоминании своего имени Калеб улыбнулся и уставился на Салли так, как умирающий от жажды может смотреть на далекий, но недосягаемый источник прохладной воды. Фургон, пояснил он, принадлежит его отцу.
— Вы, возможно, слышали о нас? «Сэмуорт и сын, бальзамировщики и гробовщики»?
— Увы, нет, — ответил Старбак.
Адам и оробевший Сэмуорт пригласили Салли посидеть вместе с ними у окна. Адам отодвинул большую кучу полотняных мешков, которые дамы этого дома, как и все ричмондские женщины, сшивали изо всех клочков старой материи, какую только могли найти.
Эти мешки относили на новые земляные укрепления Бабули Ли, наполняя их песком, хотя сколько времени эти укрепления могли противостоять полчищам северян, рвавшимся вперед от Форта Монро, никто сказать не мог.
— А вы присядьте здесь, мистер Старбак, — предложил преподобный Джон Гордон, поставив рядом с собой стул, а потом пустился в долгие сетования на проблемы, которые выход южных штатов из союза навлек на Американское общество распространения Писания среди бедных.
— Наша штаб-квартира, как вы понимаете, находится в Бостоне.
— Мистер Старбак прекрасно знает, где находится штаб-квартира общества, Гордон, — заметила миссис Гордон со своего престола, позади чайного подноса. — Он бостонец. Его отец даже является попечителем этого общества, не так ли, мистер Старбак?
— Да, это так.
— Один из попечителей, — подчеркнуто добавила миссис Гордон, — который в течении многих лет уменьшал жалование миссионеров.
— Матушка, — робко упрекнул свою жену преподобный Джон Гордон.
— Нет, Гордон! — миссис Гордон было не просто прервать. — Пока Господь позволяет мне говорить, я буду говорить, да, буду. Выход южных штатов для нас — просто благословение, потому что мы освободились от наших попечителей-северян. Господь, безусловно, так и намеревался поступить.
— У нас не было никаких вестей от правления в течение девяти месяцев! — обеспокоено пояснил преподобный Джон Гордон Старбаку.
— К счастью, затраты миссии оплачиваются местным населением, хвала Господу, но это тревожит, мистер Старбак, очень тревожит. Есть неоплаченные счета, некоторые отчеты завершены лишь наполовину, а посещения так и не сделаны. Это всё неправильно!
— Это Божье провидение, Гордон, — поправила супруга миссис Гордон.
— Будем надеяться, что так, матушка, будем надеяться, — преподобный Джон Гордон вздохнул и откусил кусок сухого и рассыпчатого фруктового кекса.
— Так значит, ваш отец — преподобный Элиял Старбак?
— Да, сэр, он самый.
Старбак прихлебывал чай, пытаясь в то же время не скривиться от его горького вкуса.
— Великий слуга Господа, — довольно хмуро заключил Гордон. — С крепкой верой в Господа.
— Но слепой ко всем нуждам миссионеров общества! — язвительно заметила миссис Гордон.
— Простите меня, но я нахожу странным, что вы носите форму южан, мистер Старбак, — робко произнес преподобный Джон Гордон.
— Уверена, мистер Старбак делает богоугодное дело, Гордон, — миссис Гордон, которая в той же мере нашла выбор Старбака необъяснимым при встрече возле церковной лавки, теперь решила оградить своего гостя от сдержанного любопытства супруга.
— Да, и в самом деле, — поспешно согласился миссионер. — Но всё равно, всё это очень прискорбно.
— Что в этом прискорбного, сэр? — спросил Старбак.
Преподобный Джон Гордон беспомощно развел руками.
— Семьи разделены, страна расколота надвое. Так печально.
— Всё было бы менее печально, если бы северяне просто увели свои войска и оставили нас в покое, — заявила миссис Гордон. — Разве вы не согласны со мной, мисс Ройял?
Салли, улыбнувшись, кивнула.
— Да, мэм.
— Они не отступят, — мрачно сказал Адам.
— Ну тогда нам просто придется намять им бока, — выпалила Салли.
— Я тут подумала, — Джулия наиграла на пианино легкую мелодию, вмешавшуюся в неожиданное удивление, охватившее всех присутствующих после слов Салли, — что, может, сегодня в палате мы не будем распевать мрачные церковные песни, отец?
— Ну конечно же, моя дорогая, конечно же, — ответил тот. Он объяснил Салли и Старбаку, что откроет службу в палате несколькими гимнами и молитвой, а потом один из присутствующих прочтет отрывок из Писания. — Может, мисс Ройял хочет прочесть священное Писание? — предложил он.
— Ой, нет, сэр, нет, — Салли знала, что один раз уже напортачила, и покраснев, отклонила предложение. Она училась читать, и в прошлом году продвинулась настолько, что могла уже с удовольствием читать, но не была уверена в своем умении читать вслух.
— Вы прошли обряд причастия, мисс Ройял? — подозрительно поинтересовалась миссис Гордон, пристально взглянув на гостью.
— Обряд причастия, мадам?
— Вы омыли одежды свои кровью агнца? Вы впустили в свое сердце Христа? Ваша тетушка, несомненно, вверила вас Спасителю?
— Да, мэм, — робко ответила Салли, понятия не имея, что имела в виду миссис Гордон.
— Буду рад почитать для вас, — вмешался Старбак, обращаясь к преподобному Джону Гордону.
— Мистер Сэмсуорт отлично читает священное писание, — вставила миссис Гордон.
— Может, вы, Калеб, почитаете Писание? — спросил преподобный Джон Гордон, — а потом, — он повернулся к своим гостям, чтобы еще раз объяснить порядок службы, — мы проведем время в чтении молитв и закона Божьего. Я призову людей узреть спасительную благодать Господа, и мы споем очередной гимн, а я скажу несколько слов, прежде чем мы завершим свое богослужение последним гимном и благословением. Затем мы уделим пациентам время для личных бесед и молитв. Иногда им требуется наша помощь в написании писем. Уверяю вас, я буду весьма признателен — он улыбнулся сперва Салли, а потом Старбаку — за вашу помощь.
— И нам потребуется помощь в раздаче сборников церковных гимнов.
— С удовольствием, — тепло отозвалась Салли, и к удивлению Старбака она действительно наслаждалась беседой, когда разговор перешел к обыденным темам, ее чистый смех звучал по всей комнате. Миссис Гордон неодобрительно нахмурилась, заслышав смех, но Джулия явно получала удовольствие в обществе Салли.
В пять часов болезненного вида горничная убрала чайные подносы, после чего преподобный Джон Гордон произнес слова молитвы, в которой просил Господа щедро благословить вечернее богослужение, и Калеб Сэмуорт запряг фургон, стоявший во дворе, на углу Черити-стрит.
Фургон был покрашен черной краской и затянут черным брезентом, державшимся на обручах. Вдоль каждой стороны фургона шли скамейки, а в центре протянулась пара блестящих рельс.
— Сюда кладут гроб? — спросила Салли Калеба, помогавшего ей взобраться на ступеньки, встроенные в складной задний бортик фургона.
— Так и есть, мисс Ройял, — ответил он.
Салли и Джулия разделили место с Адамом, тогда как Старбак уселся рядом с преподобным и миссис Гордон, а Калеб Сэмуорт, закутанный в непромокаемый плащ, взобрался на козлы.
Катафалку потребовалось двадцать минут чтобы добраться до холма, где стояли недавно построенные госпитальные бараки, разбросанные по всему газону парка Чимборасо. Неясный и тусклый желтоватый отсвет ламп пробивался сквозь множество маленьких окон.
