за зубами, наша героиня отправилась на поиски важного господина.
Он точно был из свиты капитана, а значит, как и капитан, обитал на офицерской палубе.
К тому моменту, когда все важные люди собираются и идут на работу, Агнете точно не поспевала, а поэтому подгадала и решила подождать своего возможного спасителя, когда тот вернётся.
Первые трудности повстречались Агнете, едва разошлись створки лифта. На пути у неё выросли двое рослых часовых. Один из них выставил ладонь навстречу и сказал:
— Проход запрещён.
— Мой муж — офицер.
— Я вас не знаю.
— Моя фамилия — Йордаль.
— Йордаль… Йордаль. — Часовой схватился за челюсть. — Что-то знакомое, но не могу вспомнить.
Его напарник потянулся к толстой тетради на столе, который стоял почти вплотную к лифту. Однако долго искать нужную фамилию в списке жильцов не пришлось, — Агнете переключилась на другого человека.
К лифту в сопровождении телохранителя направлялся не кто-нибудь, а сам капитан Георг Хокберг. Широкополая загнутая шляпа с перьями, камзол из самой лучшей атласной ткани, короткие штаны и то ли колготки, то ли чулки. Агнете непривычно было видеть такое на мужчинах, но всё-таки сейчас не самое лучшее время, чтобы ухмыляться.
— Капитан! — позвала она. — Капитан!
Капитан был погружён в мысли и не обратил на неё внимания, пока она не перегородила ему путь в лифт.
— Император защищает, — проговорил он, а потом обратился к часовым: — Кто тут у вас?
— Нет в списках, — объяснил тот, что с тетрадью.
— Говорит, что офицерская жена, — сказал тот, который остановил Агнете.
Капитан перевёл взгляд на неё, прищурился и сказал:
— Лицо знакомое, но я не могу вас вспомнить.
— Я — Агнете, Агнете Йордаль! — воскликнула она. — Мы виделись во время празднования Сангвиналии! Я пришла… я была с мужем и старшей дочерью!
— Ах да. — Георг вздохнул и проговорил: — Сожалею о вашей утрате.
Агнете кивнула, но не успела продолжить, как капитан её опередил:
— Пенсию не задерживают? Вы получаете всё, что вам причитается?
— Да, но…
— Вот и славно, — сказал Георг и улыбнулся.
Он приподнял шляпу и попытался обойти Агнете, но она схватила его за рукав. Агнете тут же почувствовала у горла что-то холодное.
— Женщина, осторожнее с резкими движениями, — предупредил телохранитель. — Они могут стать последними.
Лукас называл таких страшилищ "скитариями". И клочка плоти не видно, но он утверждал, что вообще-то эти существа когда-то были людьми.
— Полегче, дружище, — сказал капитан. — Прошу прощения, я тороплюсь. Так что давайте быстро.
Телохранитель убрал от горла Агнете когти, и она выпалила:
— Я не знаю, что делать, капитан! Помогите мне! У меня четверо детей, и мне не хватает пенсии!
Капитан нахмурился и проговорил:
— Лукас отлично зарабатывал. У вас что? Не осталось накоплений?
— Мы потратили всё на землю и дом на Нагаре! Я сейчас продаю все вещи! Пытаюсь заработать хоть что-нибудь!
Георг вздохнул. У Агнете глаза заблестели от наворачивающихся слёз. Она сделала глубокий вдох, чтобы не сорваться на рыдания, а потом продолжила:
— Пожалуйста, помогите!
Капитан проскрежетал зубами, посмотрел на неё исподлобья. Он достал из-за пазухи кожаный кошелёк на завязках и передал Агнете:
— Там… не знаю, тронов тридцать-сорок. Но вообще пора привыкать к новым условиям. Муж ваш погиб, как герой, но вам пора тоже стать героиней. Или же снова выйти замуж.
Агнете взяла кошелёк, но ответить Георгу она ничего не могла.
— Экипаж на "Амбиции" неполный, — продолжал Георг. — Сейчас что-то около шестидесяти одной тысячи. Вы без труда найдёте работу. Также советую отправить на заработки старших детей. Им, наверное, уже есть лет десять, для них тоже что-нибудь да найдётся. Крохи, конечно, но хотя бы расходы на себя покроют.
Агнете словно по голове ударили. Она широко раскрыла глаза.
— В общем и целом, Агнете, вы должны понять, что я всем этим занимаюсь, — Георг указал на стены, лифт, часовых, — не для того, чтобы вам жилось хорошо. Я делаю всё это, чтобы мне жилось хорошо. Мне нравятся дорогие женщины, ткани, — Георг провёл ладонью по рукаву, — напитки и еда. Если вместо дел мне придётся заниматься каждым бедолагой, то все эти вещи станут мне недоступны.
Агнете всё-таки не выдержала и расплакалась. От платка капитана она отмахнулась.
— Не плачьте, Агнете. Трудности закаляют. Заставляют наши крохотные головы хотя бы немного соображать, — говорил капитан. — Мне вообще приходится думать не только о себе, знаете ли, но и о десятках, даже сотнях тысяч людей, если посчитать тех, кто работает на земле или у моих союзников. Я горжусь тем, что выплачиваю пенсию, что забочусь о калеках, но! Как сказал один древний терранский мыслитель: "Сначала плати себе".
Агнете забежала в лифт и несколько раз нажала на кнопку, чтобы поехать домой, однако Георг с телохранителем вошёл следом. Георг произнёс:
— Если вы считаете, что условия несправедливы, то, пожалуйста, — он всплеснул руками, — найдите себе место получше или создайте его сами.
Георг закончил спустя несколько мгновений:
— А меня больше не отвлекайте. Найдите работу.
9
Симона поняла, что быть беде, когда увидела детей — вместе с Фритьофом — не в каюте, а на палубе среди остальных жильцов, которые общались, курили, играли или как-то иначе готовились ко сну.
— Маме нехорошо, — только и сказала Амалие, и она сильно преуменьшила то состояние, в котором Агнете находилась.
Агнете купила бутылку самого дешёвого самогона, выпила пару стаканов, её стошнило, но она продолжала цедить эту белёсую гадость.
Сначала Симона даже понять её не могла. У Агнете язык заплетался и, как будто этого мало, она срывалась на плач через каждые несколько неразборчивых слов. Потом она вообще припала к груди Симоны и тихонько рыдала, заливая блузку слезами.
Со временем Симоне всё это порядком поднадоело. Сначала она спросила по-хорошему, — ничего не добилась. Потом Симона отвесила Агнете пощёчину и увидела в её глазах хоть какой-то намёк на ясный рассудок. Симона вырвала бутылку из рук Агнете и заперла у себя в шкафчике. Потом она вместе с подругой прошла в санузел. Там они ещё раз вызвали рвоту и удалили всю эту дрянь. Симона напоила подругу водой и уложила спать.
Но на этом тяжёлый день не собирался заканчиваться. Агнете разбудила Симону ближе к полуночи и кивком головы пригласила выйти из
