дней или недель… У меня нет определенных планов.
– Пойду найду номер Кэти. – Джон встал и подошел к телефону, стоявшему на комоде. Он достал из ящика книгу в черном кожаном переплете, которую я узнала с первого взгляда.
– Ты до сих пор пользуешься той же адресной книжкой, что и наши родители?
– Ну да. В смысле адресов она теперь почти не нужна; мы знаем, где кто живет, но теперь она полезна для мобильных номеров. Вот номер Кэти.
– Спасибо.
– Теперь я запишу твой номер на тот случай, если ты решишь исчезнуть на очередные тридцать семь лет. – Он подмигнул.
Я продиктовала свой номер, и он записал его. Потом сообщил мне номер своего стационарного телефона.
– Никак не привыкну к мобильному, хотя он у меня есть, – пожаловался Джон. – Каждый раз, когда я собираюсь вздремнуть на лугу в солнечный денек, супруга мне трезвонит. – Он вздохнул и повысил голос, чтобы все могли его услышать: – А теперь возвращаюсь к моему трактору и надеюсь скоро увидеть вас всех.
– Я только что втолковала детям, что нам нужно устроить семейную вечеринку, чтобы они могли познакомиться со своими дядями, тетями и двоюродными братьями и сестрами, – сказала Шинейд.
– Их около двадцати человек, мама! – сказала Мэри-Кэт. – Но некоторые из них в Канаде.
– Не беспокойся, здесь их достаточно, – улыбнулась Шинейд. – Как насчет воскресенья?
– Мы сможем, мама? – спросила Мэри-Кэт.
– Уверена, что сможем, и это было очень любезно с твоей стороны, Шинейд, – сказала я. – Дети, давайте на выход. Спасибо за ланч и за гостеприимство.
– Это еще что! – Шинейд хихикнула. – Не могу дождаться, когда все мои свояченицы узнают, что я первой встретилась с вами!
Мы поочередно обнялись с ней, потом уселись в автомобиль и последовали за трактором Джона. Я гордилась своими детьми, особенно Мэри-Кэт, которая – хотя она еще не знала об этом – имела нечто общее со мной: мы обе знали, что хозяева дома не были нашими кровными родственниками. Но ее радостное волнение при мысли о будущей «родне» означало, что она даже не задумывалась об этом.
Наверное, это потому, что она прожила свои двадцать два года в любящей семье, как и я, выросла рядом с любящими родителями.
Должна ли я рассказать Джону и остальным родственникам о том, что меня «подбросили» в семью на замену умершего младенца?
Нет, решила я, это не имеет значения. Любовь – вот что имеет зна чение.
– Куда теперь, мама? – спросила Мэри-Кэт.
– Пожалуй, вернемся в гостиницу.
– Сегодня прекрасная погода, и я не прочь проверить, можно ли взять снаряжение напрокат в той школе серфинга, которую мы засекли на пляже, – сказал Джек. – Прошла целая вечность с тех пор, как я последний раз занимался серфингом. Присоединишься? – обратился он к Мэри-Кэт.
– Если мы не понадобимся маме, то да, с удовольствием.
– Я обойдусь, а вы отправляйтесь туда и развлекитесь как следует. Но не забывайте, что здешнее море очень холодное, – с улыбкой предупредила я.
Когда мы вернулись в отель, дети пошли узнавать насчет проката досок для серфинга, а я поднялась в номер и сразу же набрала телефон Кэти. Звонок был переадресован на голосовую почту с просьбой оставить сообщение, но я понятия не имела, что сказать. Тогда я набрала номер Кросс-Фарм, и Шинейд ответила мне.
– Привет, это Мерри. Мобильный телефон Кэти не отвечает, так что, наверное, я просто поеду к ней. Где именно она живет?
– В Тимолиге. Помнишь, где находится футбольное поле Гэльской спортивной ассоциации?
– Да.
– На другой стороне улицы, сразу за полем стоит большой шикарный дом. Его нетрудно заметить, потому что он выкрашен в ярко-оранжевый цвет. Я бы такой не выбрала, зато не пропустишь. – Она рассмеялась напоследок.
Оставив на стойке регистрации записку для Джека и Мэри-Кэт, я села в автомобиль и поехала в Тимолиг. Как и Клонакилти, поселок разросся вверх и в стороны, но главная улица осталась примерно такой же, какой я ее помнила. Я любовалась величественным видом на бухту Кортмашерри. Миновав спортивное поле, где подростки проводили тренировку по гэльскому футболу, что пробудило яркие воспоминания о моих братьях, гонявших мяч по полю вместе с отцом, я увидела большой дом, стоявший на склоне немного позади, и согласилась с Шинейд, что я бы тоже не выбрала сочный мандариновый оттенок для покраски дома. Он как будто кричал: «Посмотри на меня!» Было ясно, что Кэти ни в чем себе не отказывает.
Я свернула на подъездную дорожку, восхищаясь густым девственным садом и тщательно ухоженными цветочными клумбами. Возле дома стоял новенький «Рейндж Ровер», такой блестящий, что отраженные солнечные блики едва не ослепили меня. Я остановила автомобиль, выключила двигатель и собралась с духом, прежде чем постучаться в парадную дверь.
Мне открыл сухощавый, седеющий, но все еще симпатичный мужчина в летних брюках и розовой рубашке.
– Добрый день, чем могу помочь? – спросил он.
– Я ищу Кэти.
– Как и все остальные. – Мужчина с мрачноватой улыбкой пожал плечами. – Она на работе, как обычно. А вы кто будете?
– Меня зовут Мэри Макдугал, и я ее сестра.
Он некоторое время смотрел на меня, потом кивнул.
– Значит, вы та самая потерянная сестра.
– Точно.
– Что ж, она должна вернуться около четырех часов, примерно через двадцать минут. Кстати, я Коннор, муж Кэти. Не желаете зайти и выпить чаю? Я как раз готовил себе.
Он проводил меня в ультрасовременную кухню, где было все, о чем могла мечтать домохозяйка.
– Не могу утверждать, что она вернется вовремя, – сказал Коннор, поставил передо мной чашку чая и устроился за столом. – Как вы можете видеть, у нее нет нужды в постоянной работе, но, что бы я ни говорил, ее инвалиды из дома престарелых остаются превыше всего остального. Она предана своему делу. Позвольте спросить: где же вы пропадали все эти годы?
– Я уехала в Новую Зеландию.
– Вот место, которое я бы с радостью посетил, если бы смог уговорить жену хотя бы раз взять отпуск. Где вы живете, на северном острове или на южном?
Я ответила, и мы приятно поболтали о стране и о нашем винограднике, пока я не услышала звук автомобиля на подъездной дорожке.
– Считайте, что вам повезло: моя жена для разнообразия вовремя вернулась с работы. – Коннор встал. – Посидите пока в комнате для отдыха, а я сообщу ей о вашем приезде и постараюсь подготовить ее. Для нее это будет потрясением; меня здесь не было, когда вы уехали, но я знаю, как вы были близки с сестрой.
– Разумеется. – Я прошла в указанную комнату, которая выглядела скорее как
