рекламный образец интерьера, а не как жилое помещение. Все, от кремовых кожаных диванов до столиков из искусственного красного дерева и великолепного мраморного камина, было безупречным. Я услышала тихие голоса за дверью, и наконец моя сестра вошла в гостиную. Она была точно такой же, какой я ее помнила: стройная, элегантная, точная копия нашей матери. Ее рыжие волосы ничуть не поредели, а когда она подошла ближе, то я заметила, что на гладкой бледной коже практически нет морщин, как будто она провела все эти годы в криока мере.
– Мерри. – Кэти пристально рассматривала мое лицо. – Это правда ты?
– Да, Кэти, чистая правда.
– Боже, я не знаю, что и сказать. – Ее голос дрожал. – Я как будто попала в телевизионное реалити-шоу, где встречаются давно разлученные сестры. – Она тихо заплакала. – Иди сюда, Мерри, обними меня.
Мы долго стояли, обнявшись. Потом она наконец отстранилась и указала на ближайший диван.
– Давай сядем, а то у меня ноги подгибаются, – сказала она.
Когда мы уселись, она потянулась к стеклянному кофейному столику и вытащила из коробки гигиеническую салфетку.
– Я всегда задавалась вопросом, что скажу, если ты когда-нибудь вернешься; я негодовала на то, что ты даже не оставила мне записку, куда и почему ты уехала. А я-то считала тебя своей лучшей подругой. Мы и были лучшими подругами, правда?
Кэти резким движением вытерла слезы.
– Прости, Кэти, – сказала я, глотая слезы. – Я бы сообщила тебе, если бы могла, но… Я просто не могла никому рассказать.
– Неправда. – Она повысила голос. – Ты оставила записку своему Амброзу, верно? Я знаю, потому что раздобыла его телефонный номер и позвонила ему. В записке было сказано, что ты вынуждена уехать, но он не должен беспокоиться за тебя. А потом ты исчезла на тридцать семь лет. Почему, Мерри? Пожалуйста, расскажи мне.
– Поверь, Кэти, у меня не было выбора. Я не хотела причинять боль тебе и другим членам семьи. Я пыталась защитить вас.
– Я знала, что у тебя были секреты от меня, Мерри. О боже, я сейчас снова заплачу.
– Мне жаль, Кэти, мне очень жаль. – Я обвила ее руками и прижала к себе, она плакала.
– Ты же знаешь, я бы все сделала, чтобы помочь тебе. Даже уехала бы с тобой, если бы это понадобилось. У нас все было общее, да?
– Правда.
– Ненавижу этого Амброза; он с самого начала похитил тебя у нашей семьи. Он уговорил папу и отца О’Брайена послать тебя в эту престижную частную школу в Дублине, чтобы ты могла оставаться рядом с ним. Он как будто хотел стать твоим отцом, но он не был им. Он не был твоим отцом, Мерри.
– Нет, но клянусь, что причина моего отъезда не имела ничего общего с Амброзом.
– Ты уже встретилась с ним после возвращения в Ирландию? – Она окинула меня подозрительным взглядом.
– Да.
– Должно быть, он уже очень старый?
– Это так, но он не утратил остроту ума.
– И что он сказал, когда ты без предупреждения свалилась ему на голову с ясного неба?
– Он был потрясен, но рад. Пожалуйста, Кэти, не надо плакать. Я здесь. Я обещаю объяснить тебе причину своего отъезда и надеюсь, что ты поймешь меня.
– Я долго размышляла об этом, и, кажется, у меня есть идея. Думаю, что…
– Может, будет лучше, если мы поговорим об этом немного позже, Кэти? Вместе со мной приехали мои дети, а я им еще почти ничего не рассказывала.
– А твой муж, если он у тебя есть? Он знает?
– Мой муж умер несколько месяцев назад, и он ничего не знал. Никто не знал. Когда я уехала, то постаралась забыть о прошлом. Я начала новую жизнь и получила новые документы.
– Сожалею о твоей утрате, Мерри. Но… Ладно, у меня есть что рассказать тебе о нашей семье, некоторые вещи, о которых мы не знали в детстве, но которые понятны сейчас. Особенно для тебя.
– Тогда ты должна мне рассказать, Кэти.
– Это некрасивая история, Мерри, но она многое объясняет.
Я собиралась упомянуть о том, что прочитала дневник Нуалы, когда раздался короткий стук в дверь и появился Коннор.
– Прошу прощения, что перебиваю, но у нас сегодня будет что-нибудь на ужин, Кэти? В холодильнике ничего не нашлось.
– Да, Коннор, я собиралась съездить за покупками. Я вернулась только для того, чтобы принять душ и переодеться. – Кэти встала. – Что, если я завтра заеду к тебе? – обратилась она ко мне. – Завтра у меня выходной. Где ты остановилась?
– В отеле «Инчидони-Лодж».
– О, это славное место с прекрасными видами.
– Верно, – сказала я, ощущая напряжение в комнате, которое появилось с приходом Коннора. – Мне все равно уже пора возвращаться.
– В одиннадцать утра тебя устроит? – спросила Кэти.
– Отлично. Я спущусь вниз и встречу тебя. До свидания, Кэти, Коннор.
Возвращаясь в гостиницу, я решила, что, несмотря на автомобиль, идеальный дом и симпатичного богатого мужа, моя сестра не была счастливой женщиной.
* * *
В тот вечер мы с Джеком и Мэри-Кэт наслаждались неторопливым ужином в пабе Клонакилти. Потом мы пошли послушать традиционную ирландскую музыку в «Ан Тич Биг» – некогда крошечный сельский коттедж, теперь превращенный в паб. Фолк-группа исполняла старинные баллады, возвращая воспоминания о моем отце, игравшем на скрипке. Потом мы вернулись в отель.
– Похоже, завтра будет отличная погода для серфинга, – заметил Джек. – Так что, если ты не против, мы с Эм-Кей покатаемся на волнах после завтрака.
– Я встречаюсь с одной из своих сестер, так что это меня вполне устраивает.
– Мне правда нравится здесь, мама, – сказала Мэри-Кэт, когда мы пожелали друг другу спокойной ночи. – Все такие дружелюбные. Похоже на Новую Зеландию, только с другим акцентом!
Я была рада, что моим детям понравилось здесь.
На следующее утро я натянула джинсы, надела блузку и спустилась в фойе встречать Кэти. Она приехала ровно в одиннадцать часов. Вчера она была в темно-синей униформе медсестры, но сегодня нарядилась в брюки ручного пошива и шелковую блузку.
– Спасибо, что приехала. – Я обняла ее.
– Как будто я могла не приехать! Вчера я была ошарашена и выбита из колеи, а кто бы не был ошарашен на моем месте? Но я понимаю, что у тебя были свои причины. Как же здорово видеть тебя! А где твои дети? – спросила Кэти.
– На пляже, сражаются с волнами. Они оба без ума от серфинга.
Я прислушалась к себе и улыбнулась, потому что, находясь среди уроженцев Западного Корка, снова начала говорить с местным акцентом.
– Здесь есть где поговорить наедине? – поинтересовалась Кэти.
