Клещ . А ты слезай с печи-то да убирай квартиру… чего нежишься?
Актер . Это дело не твое…
Клещ . А вот Василиса придет – она тебе покажет, чье дело…
Актер . К черту Василису! Сегодня баронова очередь убираться… Барон!
Барон (выходя из кухни) . Мне некогда убираться… я на базар иду с Квашней.
Актер . Это меня не касается… иди хоть на каторгу… а пол мести твоя очередь… я за других не стану работать…
Барон . Ну, черт с тобой! Настёнка подметет… Эй, ты, роковая любовь! Очнись! (Отнимает книгу у Насти.)
Настя (вставая) . Что тебе нужно? Дай сюда! Озорник! А еще – барин…
Барон (отдавая книгу) . Настя! Подмети пол за меня – ладно?
Настя (уходя в кухню) . Очень нужно… как же!
Квашня (в двери из кухни – Барону) . А ты – иди! Уберутся без тебя… Актер! тебя просят, – ты и сделай… не переломишься, чай!
Актер . Ну… всегда я… не понимаю…
Барон (выносит из кухни на коромысле корзины. В них – корчаги, покрытые тряпками) . Сегодня что-то тяжело…
Сатин . Стоило тебе родиться бароном…
Квашня (Актеру) . Ты смотри же, – подмети! (Выходит в сени, пропустив вперед себя Барона.)
Актер (слезая с печи) . Мне вредно дышать пылью. (С гордостью) . Мой организм отравлен алкоголем… (Задумывается, сидя на нарах.)
Сатин . Организм… органон…
Анна . Андрей Митрич…
Клещ . Что еще?
Анна . Там пельмени мне оставила Квашня… возьми, поешь.
Клещ (подходя к ней) . А ты – не будешь?
Анна . Не хочу… На что мне есть? Ты – работник… тебе – надо…
Клещ . Боишься? Не бойся… может, еще…
Анна . Иди, кушай! Тяжело мне… видно, скоро уж…
Клещ (отходя) . Ничего… может – встанешь… бывает! (Уходит в кухню.)
Актер (громко, как бы вдруг проснувшись) . Вчера, в лечебнице, доктор сказал мне: ваш, говорит, организм – совершенно отравлен алкоголем…
Сатин (улыбаясь) . Органон…
Актер (настойчиво) . Не органон, а ор-га-ни-зм…
Сатин . Сикамбр…
Актер (машет на него рукой) . Э, вздор! Я говорю – серьезно… да. Если организм – отравлен… значит – мне вредно мести пол… дышать пылью…
Сатин . Макробиотика… ха!
Бубнов . Ты чего бормочешь?
Сатин . Слова… А то еще есть – транс-сцедентальный…
Бубнов . Это что?
Сатин . Не знаю… забыл…
Бубнов . А к чему говоришь?
Сатин . Так… Надоели мне, брат, все человеческие слова… все наши слова – надоели! Каждое из них слышал я… наверное, тысячу раз…
Актер . В драме «Гамлет» говорится: «Слова, слова, слова!» Хорошая вещь… Я играл в ней могильщика…
Клещ (выходя из кухни) . Ты с метлой играть скоро будешь?
Актер . Не твое дело
(Ударяет себя в грудь рукой.) «Офелия! О… помяни меня в твоих молитвах!..»
За сценой, где-то далеко, – глухой шум, крики, свисток полицейского. Клещ садится за работу и скрипит подпилком.
Сатин . Люблю непонятные, редкие слова… Когда я был мальчишкой… служил на телеграфе… я много читал книг…
Бубнов . А ты был и телеграфистом?
Сатин . Был… (Усмехаясь.) Есть очень хорошие книги… и множество любопытных слов… Я был образованным человеком… знаешь?
Бубнов . Слыхал… сто раз! Ну и был… эка важность!.. Я вот – скорняк был… свое заведение имел… Руки у меня были такие желтые – от краски: меха подкрашивал я, – такие, брат, руки были желтые – по локоть! Я уж думал, что до самой смерти не отмою… так с желтыми руками и помру… А теперь вот они, руки… просто грязные… да!
Сатин . Ну и что же?
Бубнов . И больше ничего…
Сатин . Ты это к чему?
Бубнов . Так… для соображения… Выходит: снаружи как себя ни раскрашивай, все сотрется… все сотрется, да!
Сатин . А… кости у меня болят!
Актер (сидит, обняв руками колени) . Образование – чепуха, главное – талант. Я знал артиста… он читал роли по складам, но мог играть героев так, что… театр трещал и шатался от восторга публики…
Сатин . Бубнов, дай пятачок!
Бубнов . У меня всего две копейки…
Актер . Я говорю – талант, вот что нужно герою. А талант – это вера в себя, в свою силу…
Сатин . Дай мне пятак, и я поверю, что ты талант, герой, крокодил, частный пристав… Клещ, дай пятак!
Клещ . Пошел к черту! Много вас тут…
Сатин . Чего ты ругаешься? Ведь у тебя нет ни гроша, я знаю…
Анна . Андрей Митрич… Душно мне… трудно…
Клещ . Что же я сделаю?
Бубнов . Дверь в сени отвори…
Клещ . Ладно! Ты сидишь на нарах, а я – на полу… пусти меня на свое место, да и отворяй… а я и без того простужен…
Бубнов (спокойно) . Мне отворять не надо… твоя жена просит…
Клещ (угрюмо) . Мало ли кто чего попросил бы…
Сатин . Гудит у меня голова… эх! И зачем люди бьют друг друга по башкам?
Бубнов . Они не только по башкам, а и по всему прочему телу.
(Встает.) Пойти, ниток купить… А хозяев наших чего-то долго не видать сегодня… словно издохли.
(Уходит.)Анна кашляет. Сатин, закинув руки под голову, лежит неподвижно.
Актер (тоскливо осмотревшись вокруг, подходит к Анне) . Что? Плохо?
Анна . Душно.
Актер . Хочешь – в сени выведу? Ну, вставай. (Помогает женщине подняться, накидывает ей на плечи какую-то рухлядь и, поддерживая, ведет в сени.) Ну-ну… твердо! Я – сам больной… отравлен алкоголем…
Костылев (в дверях) . На прогулку? Ах, и хороша парочка, баран да ярочка…
Актер . А ты – посторонись… видишь – больные идут?..
Костылев . Проходи, изволь…
(Напевая под нос что-то божественное, подозрительно осматривает ночлежку и склоняет голову налево, как бы прислушиваясь к чему-то в комнате Пепла.)Клещ ожесточенно звякает ключами и скрипит подпилком, исподлобья следя за хозяином.
Скрипишь?
Клещ . Чего?
Костылев . Скрипишь, говорю?
Пауза.
А-а… того… что бишь я хотел спросить? (Быстро и негромко.) Жена не была здесь?
Клещ . Не видал…
Костылев (осторожно подвигаясь к двери в комнату Пепла). Сколько ты у меня за два-то рубля в месяц места занимаешь! Кровать… сам сидишь… н-да! На пять целковых места, ей-богу! Надо будет накинуть на тебя полтинничек…
Клещ . Ты петлю на меня накинь да задави… Издохнешь скоро, а все о полтинниках думаешь…
Костылев . Зачем тебя давить? Кому от этого польза? Господь с тобой, живи, знай, в свое удовольствие… А я на тебя полтинку накину, – маслица в лампаду куплю… и будет перед святой иконой жертва моя гореть… И за меня жертва пойдет, в воздаяние грехов моих, и за тебя тоже. Ведь сам ты о грехах своих не думаешь… ну вот… Эх, Андрюшка, злой ты человек! Жена твоя зачахла от твоего злодейства… никто тебя не любит, не уважает… работа твоя скрипучая, беспокойная для всех…
Клещ (кричит) . Ты что меня… травить пришел?
Сатин громко рычит.
Костылев (вздрогнув) . Эк ты, батюшка…
Актер (входит) . Усадил бабу в сенях, закутал…
Костылев . Экой ты добрый, брат! Хорошо это… это зачтется все тебе…
Актер . Когда?
Костылев . На том свете, братик… там все, всякое деяние наше усчитывают…
Актер . А ты бы вот здесь наградил меня за доброту…
Костылев . Это как же я могу?
Актер . Скости половину долга…
Костылев . Хе-хе! Ты все шутишь, милачок, все играешь… Разве доброту сердца с деньгами можно равнять? Доброта – она превыше всех благ. А долг твой мне – это так и есть долг! Значит, должен ты его мне возместить… Доброта твоя мне, старцу, безвозмездно должна быть оказана…
Актер . Шельма ты, старец…
(Уходит в кухню.)Клещ встает и уходит в сени.
Костылев (Сатину) . Скрипун-то? Убежал, хе-хе! Не любит он меня…
Сатин . Кто тебя – кроме черта – любит?..
Костылев (посмеиваясь) . Экой ты ругатель! А я вас всех люблю… я понимаю, братия вы моя несчастная, никудышная, пропащая… (Вдруг, быстро.) А… Васька – дома?
Сатин . Погляди…
