Задача действительно оказалась сложной, но в конце концов путники с ней справились. Сначала из лодок выгрузили всю поклажу и сложили её на берегу, потом взялись за сами лодки. Они оказались вовсе не такими уж тяжёлыми. Из какого дерева они изготовлены, Леголас не знал, но древесина была плотной и удивительно лёгкой. Даже Мерри и Пин могли спокойно нести свою лодку по ровному месту. Однако понадобилась сила двух людей, чтобы дотащить лодки до тропы. Крутой склон представлял собой сплошную массу серых известковых глыб и ям между ними, скрытых кустами и густой травой, зарослей ежевики, промоин с отвесными стенками и вязких луж, подпитываемых водами, которые сочились с верхних террас.
Арагорн с Боромиром по очереди поднимали лодки, а остальные с грузом на плечах карабкались за ними, как могли. Наконец всё было перенесено и сложено на тропе. По ней можно было двигаться уже всем вместе почти без дальнейших препятствий, если не считать цепкого вереска да скатившихся на волок камней. Туман густой вуалью стекал с растрескавшейся скалы, у подножия которой тянулся волок, и непроглядным пологом окутывал оставшуюся слева Реку. Хранители слышали, как она клокочет и бьётся, процеживаясь через острые зубы Сарн Гебира, но не видели её. Им удалось переправить всё к южной пристани в два приёма.
Здесь тропа снова поворачивала к воде и полого спускалась к естественной бухточке, врытой в речной берег крутящимися потоками, которые, срываясь с Сарн Гебира, разбивались о низкую скалу. Эта скала выдавалась в русло, наподобие мола. За бухточкой берег снова круто поднимался и упирался в отвесный утёс. Пешего пути дальше не было.
Между тем уже начало смеркаться; путники устало опустились на землю у воды, слушая, как рычат в тумане Перекаты. Всем отчаянно хотелось спать, а настроение у них было столь же мрачным, как угасающий в тумане день.
— Ну вот, мы на месте, и здесь же нам придётся провести ещё одну ночь, — сказал Боромир. — Нам нужно выспаться. Даже если Арагорн думал пройти Ворота Аргоната ночью, мы все слишком измотаны для этого — за исключением, разумеется, нашего стойкого гнома.
Гимли не ответил: он задремал сразу, как сел.
— Давайте сейчас отдохнём, пока есть такая возможность, — согласился с гондорцем Арагорн. — Завтра нам придётся снова плыть при дневном свете. Если погода опять не переменится и не предаст нас, у нас неплохой шанс проскользнуть незамеченными мимо врагов на восточном берегу. Однако сегодня будем дежурить по двое: три часа сна и один час на посту.
За ночь никаких происшествий не случилось, лишь брызнул под утро небольшой дождичек. На рассвете Хранители отправились в путь. Пелена тумана уже слегка поредела. Путники жались к западному берегу; его низкие утёсы, проступающие сквозь тусклую мглу, поднимались всё выше: тенистые стены с подножием в быстрой реке. Часа через три тяжёлые тучи опустились ещё ниже и хлынул дождь. Чтобы лодки не затопило, их прикрыли кожаными фартуками, но плыть продолжали — почти что вслепую средь серой пелены дождя.
Однако ливень продолжался недолго. Небо постепенно светлело, потом тучи внезапно разошлись, и их лохматые обрывки уползли к северу, вверх по Реке. Туман исчез. Перед путниками открылось широкое русло, стеснённое с обеих сторон скалистыми берегами, за трещины и уступы которых цеплялись редкие кривые деревца. Канал становился всё уже, а течение всё быстрее. Теперь их несло с такой скоростью, что они при всём желании уже не смогли бы остановить или развернуть лодки. Над ними узкой полосой виднелось бледно-голубое небо, вокруг — тёмная, стиснутая скалами Река, впереди — чёрная, загораживающая солнце стена Эмин Муила, в которой не было видно ни одного прохода.
Напряжённо вглядывающийся вперёд Фродо заметил два огромных утёса, похожих на гигантские шпили или колонны. Они возвышались по сторонам потока высокие, отвесные и зловещие. Потом между ними показался узкий проход, и Река потащила лодки прямо к нему.
— Вот Аргонат, Королевские Столпы! — воскликнул Арагорн. — Вскоре мы пройдём между ними. Все лодки в линию и как можно дальше друг от друга! Держитесь на стремнине!
Огромные колонны всё надвигались. Теперь они казались Фродо гигантскими башнями, громадными серыми фигурами, молчаливыми, но угрожающими. Потом он заметил, что это действительно фигуры, пронёсшие сквозь жару и бури бессчётных лет могучий облик, приданный им в древности с поразительным искусством и терпением их создателями. На массивных пьедесталах, погружённых в глубокие воды, стояли два высоких каменных короля, которые по-прежнему сурово смотрели полустёршимися глазами из-под насупленных, но растрескавшихся бровей на север. Их левые руки были подняты ладонью вперёд в жесте предостережения, в правой руке у каждого был топор, на голове — начавший крошиться шлем, увенчанный короной. Они по-прежнему излучали силу и величие, эти безмолвные стражи давно исчезнувшего королевства. Фродо объял благоговеенный страх, и он скорчился на дне лодки, не смея поднять на гигантов глаза, когда тень их накрыла путников. Даже Боромир склонил голову, проплывая в отчаянно пляшущей, хрупкой и лёгкой, словно листок, лодочке мимо вечных часовых Нуменора. Так они вошли в чёрную расщелину Ворот.
С обеих сторон проносились отвесные утёсы, вздымающиеся до чудовищной, неизмеримой высоты. Над ними смутно бледнела тусклая полоска неба. Чёрная вода ревела, скалы вторили ей грохочущим эхом, в уши пронзительно свистел ветер. Сжавшийся в комок Фродо слышал, как подвывает впереди Сэм: "Что за место! Что за ужасное место! Только бы выбраться из этой лодки! Я больше никогда, ни за что… к луже не подойду, не то что на реку не гляну!
— Не бойтесь! — раздался вдруг позади него странный голос. Фродо повернулся и увидел Бродяжника, — и в то же время не Бродяжника, ибо не было больше здесь усталого следопыта. На корме гордо и прямо сидел Арагорн, сын Арахорна, и направлял лодку искусными взмахами весла. Его капюшон был откинут назад, и ветер развевал тёмные волосы, глаза сияли: король, возвращающийся из изгнания в своё королевство.
— Не бойтесь! — сказал он. — Долго мечтал я увидеть образы Исилдура и Анариона, моих праотцев. Под их сенью Элессару, Эльфийскому Камню, сыну Арахорна их колена Валандила, сына Исилдура, наследника Элендила, нечего страшиться!
Затем свет потух в его глазах, и он пробормотал себе под нос: "Если бы с нами был Гэндальф! Я всей душой стремлюсь к Минас Анору, стенам моего города! Но теперь… куда я должен идти?"
Ущелье было длинным, тёмным и гулким; шум ветра и рёв потока, сплетаясь между собой, многократно отражались от его каменных стен. Оно слегка сворачивало к западу, так что впереди тени совсем сгущались. Но вскоре Фродо увидел перед собой тонкую полосу света. Она быстро приближалась, росла, а потом стены неожиданно расступились, и лодки выбросило из темноты на яркий простор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
