Линден предположил, что, возможно, сжигать трупы убитых лучше, чем закапывать их, ибо, возможно, следующее поколение «будет иметь иное мнение об этом вопросе», Глобочник ответил: «Но, господа, если поколение, которое придет на смену нашему, будет столь трусливо и испорчено, чтобы не понять наших деяний, которые столь благотворны и необходимы, то, господа, весь национал-социализм ничего не стоит. Скорее уж с трупами нам следует закапывать бронзовые таблички, на которых надо писать, что именно мы имели смелость исполнить эту гигантскую задачу!» Согласно Глобочнику, Гитлер ответил: «Да, мой дорогой Глобочник, такова суть дела. Я полностью согласен с вами».
Пока в Виннице проходила странная беседа о том, являются трупы жертв источником позора или предметом гордости, в 760 километрах к западу, в Освенциме, немецкие доктора, обучавшиеся в лучших медицинских школах довоенной Германии, использовали трупы специально убитых евреев для медицинских экспериментов. Один из освенцимских докторов, доктор Иоганн Кремер, ясно понимал, что опыты, которые он мог проводить здесь, ничем не ограничивались. «Я взял и сохранил материал с весьма свежих трупов, — записал он в дневнике 10 октября, — а именно: печень, селезенку и поджелудочную железу». Позднее Кремер вспоминал, как один пациент был отправлен на анатомический стол «еще будучи живым». Кремер детально расспросил его о его медицинской истории. «Когда я собрал сведения, — добавил Кремер, — санитар подошел к пациенту и убил его инъекцией в область сердца». После войны Кремер за совершенные преступления провел двенадцать лет в тюрьме.
10 октября люфтваффе начало десятидневную атаку на Мальту. Шестьсот самолетов, базировавшиеся на Сицилии, атаковали остров волнами по сто машин. Британцы, знавшие об этом благодаря чтению сообщений «Энигмы», перехватывали каждую волну нападавших еще над морем. В Тихом океане столь же плотное чтение самых секретных японских кодов позволило американскому флоту 11 октября перехватить у мыса Эсперанс японский флот, везший подкрепления на Гуадалканал. В ночном бою не самолетов, а надводных кораблей ценой единственного американского эсминца были уничтожены японский тяжелый крейсер «Фурутака» и три японских эсминца. Но во время сражения сорок восемь моряков погибли на борту американского эсминца «Дункан», попавшего под перекрестный огонь японцев и американцев, и еще свыше ста американских моряков погибли, когда их легкий крейсер «Бойсе» был накрыт японским огнем после того, как включил прожекторы, чтобы осветить японскую цель.
К удивлению американцев, когда бой завершился, многие японские моряки, корабли которых были потоплены, отказались от спасения американскими кораблями и предпочли смерть в пасти акул, которые кишели в акватории сражения.
В Атлантике 12 октября конвой из сорока четырех торговых судов SC-104 был атакован стаей немецких субмарин в том самом секторе, известном как «черное пятно», в котором было невозможно никакое прикрытие с воздуха. Торговые суда продолжили путь, а корабли сопровождения вступили в сражение. За пять дней непрерывных боев были потоплены восемь торговых судов, но погибли и три немецкие подводные лодки. Среди боевых кораблей союзников было два норвежских корвета, капитаны которых, как сообщал один британский офицер, «атаковали словно терьеры» всякий раз, когда у них появлялась возможность.
В Сталинграде 11 октября, после пятидесяти одного дня непрерывных боев, немцы не провели ни одной пехотной или танковой атаки; они готовились к окончательному и, как они надеялись, сокрушительному нападению. Тем временем на московском направлении советские партизаны через два дня взорвали 178 участков железной дороги Брянск — Льгов; это сделали эксперты-подрывники, специально обученные в Туле и заброшенные за линию фронта для совершения операции. 14 октября немцы с новой силой начали наступление в Сталинграде; целью атаки было выдавить защитников из каждого угла и щели, из каждого подвала и развалины, из укрепленных коробок заводов и с берега реки. В нападении принимали участие триста немецких танков. Но Тракторный завод так и не пал, хотя и оказался в полном окружении, а здания между ним и заводом «Баррикады» были заняты немцами, потом отбиты красноармейцами и снова захвачены нацистами. Бои велись на каждом чердаке, этаже, на развалинах этажей и в каждом подвале.
Той ночью на безопасный восточный берег Волги были переправлены 3500 раненых советских солдат. Защитники Сталинграда, почти вогнанные в землю, постоянно атакуемые с воздуха и одной за другой волнами немецкой пехоты, отказывались сдаваться. 15 октября они продолжали защищать свои руины. Немецкое наступление, несмотря на множество успехов, провалилось. Но через три дня оно возобновилось с той же интенсивностью, вызвав беспрецедентно стойкую оборону.
Пока начинался третий месяц Сталинградской битвы, повсюду за немецкими линиями открыто разворачивались сопротивление и террор. 14 октября немцы начали депортацию в Треблинку 22 000 евреев из польского города Пётркув; она растянулась на семь дней. Среди депортированных и убитых на той неделе была молодая девушка Лусия Миллер, которая написала подруге за несколько дней до депортации: «Правда, что это ужасно; ужасно грустно, что молодые умирают, потому что все, все во мне хочет жить. И все же в таком молодом возрасте, в тринадцать лет, только начинаешь открывать жизнь. И может быть, хорошо, что это так рано. Не знаю. Я правда не хочу умирать».
В оккупированной Варшаве пятьдесят польских коммунистов, членов подпольной группы Сопротивления, были публично повешены 16 октября. Их тела оставили висеть в качестве предостережения другим, кто захотел бы восстать. 17 октября более 10 000 евреев, находившихся тогда в Бухенвальде, и 7000 узников Заксенхаузена, часть которых пребывали там четыре года, были депортированы в Освенцим. Из Норвегии в Освенцим были высланы 209 евреев: сначала по морю, а затем — поездом. Пять составов из Голландии перевезли за тот месяц в лагерь 5000 евреев. Тогда же, в октябре, в Белжеце были убиты 49 000 евреев, в Собиборе — 11 000, а в Треблинке — более 100 000; их собрали из городов и деревень по всей Центральной Польше.
В Освенциме 18 октября, в день убийства газом 1594 нидерландских евреев, доктор Кремер записал в дневнике: «Отвратительная сцена с тремя женщинами, умолявшими не убивать их». Это были «молодые и здоровые женщины, — вспоминал Кремер впоследствии, — но их мольбы были безуспешными. Эсэсовцы, занимавшиеся акцией, расстреляли их на месте».
Тысячи людей ежедневно убивали в Освенциме, где человеческая жизнь ничего не стоила. В других местах ценность человеческой жизни признавалась без вопросов, и ради спасения людей организовывались дерзкие и смелые действия. Когда 18 октября отмеченный множеством наград британский пилот-разведчик майор авиации Тони Хилл был сбит над Ле-Крёзо, на юго-востоке Франции, и сломал позвоночник, он не только был спасен и укрыт французским Сопротивлением: из Британии вылетел специальный самолет, который сел на тайную взлетно-посадочную полосу, чтобы забрать его в Англию. 12 ноября он умер, пока его несли в самолет.
Через два дня после крушения
