с мясом, которая была сегодня на ужин, и, выпив компот, пошла к себе.
Я уже легла в кровать, собираясь заснуть, когда все мои соседки пришли в комнату. Они чуть поболтали между собой. А Ната принесла мне булочку:
— Держи, ты раньше очень любила их. Приберегла для тебя с ужина. А то ты вроде как ушла раньше.
— Спасибо, — я взяла булочку с курагой.
В этом наши вкусы с Олли совпадали. Я тоже обожала, когда в выпечке была курага, и терпеть не могла изюм.
— Думаю, она достаточно большая, чтобы разделить ее на всех, — разломила угощение на четыре части.
При этом Орин тут же запрыгнул мне на колени и затрещал.
— Ясно, ты тоже хочешь? — пришлось протянуть ему небольшой кусочек.
Будь он обычной белкой, я бы побоялась давать ему человеческую еду. Но все же он был Хранителем Даров. Так что, вряд ли булка с курагой могла нанести ему вред.
— Спасибо,— Анна взяла свою долю угощения. А Ната и Миранда свои.
— Знаю, что плохо так говорить, — сказала Миранда, улыбаясь, — но я рада, что ты упала. Потеря памяти пошла тебе на пользу.
— Миранда! — зашипела на нее Ната. — Что ты такое говоришь!
— А что такого? Я сказала правду. Раньше Олли была той, кто наступит тебе на голову, чтобы дотянуться до яблок на верхней ветке. Вспомни, хоть раз раньше она делилась чем-то?
– Но при этом вы хорошо ко мне относились? — я дожевала булочку.
— Да. А как по-другому, — пожала плечами Миранда. — Мы ведь тут все разные со своими особенностями. И если не принимать другого, то тут и до войны недалеко. Да и несмотря на это ты не была плохим человеком. Знаешь, мы ведь в любом случае все в первую очередь думаем о себе, как бы там ни было. А ты не боялась этого показать. И если где-то тебе было в ущерб сделать что-то, то ты не делала этого. Иметь смелость говорить открыто о том, что я вот такая и быть удобной для всех не собираюсь – это тоже заслуживает уважения. Тем более что и тебе в следующий раз, если вдруг что, не каждый протянет руку. Но ты это знала и не боялась быть собой. И животных ты раньше не любила. А теперь вот, у тебя живет забавная белка, — добавила она, гладя прыгнувшего к ней на кровать Орина. — Ладно, время уже много, так что идем умываться и спать. Завтра рабочий день, надо хорошенько отдохнуть.
В этом я была согласна с Мирандой. К тому же у меня день выдался и вовсе очень насыщенным. И я хотела просто лечь на кровать и, закрыв глаза, провалиться в успокаивающий сон. Вот только выспаться не получилось. Только я заснула, как кто-то тронул меня за плечо:
— Вставай, а то так весь день проспишь, — на меня смотрел Мартин.
— Что? — я приподнялась на кровати, осматривая полутемную комнату и спящих девочек. — Все же еще спят.
— «Глядящие» выходят в город раньше остальных, пока еще не рассвело. Так что если собираешься пойти со мной, то на сборы у тебя пара минут.
Глава 18
Прогулка
До конца не проснувшись, я быстро поднялась и натянула платье, а волосы замотала в гульку на голове и чуть ли не бегом, боясь, что Мартин уйдет, побежала вниз.
Мне надо было побывать в городе, чтобы осмотреться и узнать где территория Зурина. Чтобы хотя бы избежать встреч, если не с Врудхелем, то с людьми Тавроса.
– Вот, держи, — Мартин протянул мне мешок.
Я открыла, доставая старое пальто и вязаный платок.
— И еще вот это, — он протянул мне баночку с белилами.
— Ты пока собирайся, а я тоже переоденусь.
Мартин накинул себе на плечи старый плащ, половину лица прикрыл повязкой, закрывая один глаз, и натянул старую шапку.
– Ну что, готова? — он обернулся, и я удивилась тому, как одежда может поменять человека. Хотя я и сама сейчас, увидев свое отражение в пузатом самоваре, с трудом узнавала себя.
– Да, пошли.
Холод зимней ночи с радостью принял нас, окутывая морозным запахом.
— Сейчас дойдем до площади, а потом свернем и пройдем к реке.
— Хорошо, — я согласно шла рядом. И тут Мартин остановился, придерживая меня. — Смотри, это же Ламор, — он указал в сторону серого дома, мимо которого действительно шел тот самый Ламор, который чуть не догнал меня.
— Надо посмотреть, что он будет делать, — проговорил Мартин и мы двинулись за работником Тавроса.
А он, пройдя мимо простого рабочего, который нес корзину с хлебом, аккуратно и незаметно срезал у того кошелек.
— Видимо, придется вмешаться, – проговорил Мартин. – Одно дело просто пройти по нашему району и другое дело воровать тут. Пошли.
И, взяв меня за руку, он потянул меня за собой. Хотя я бы лучше любым способом постаралась избежать встречи с Ламором.
Мы прошли до конца улицы, а когда свернули в узкий переулок, Мартин отпустил меня:
— Иди следом за ним, а я постараюсь обогнать его и потом подхвачу тебя.
С этими словами Мартин взялся за водосточную трубу и, проверив ее на прочность, ловко забрался вверх, хватаясь за выступы в стене.
А после, пригнувшись, побежал по крыше. Я же, сжав кулаки в карманах так, чтобы ногти впивались в ладони и это отвлекало меня от нарастающей паники, пошла следом за Ламором, кляня сегодняшнее утро и то, что решила пойти с Мартином. Переулок сворачивал, делая поворот влево, и я чуть отстала, чтобы не привлекать внимания. А когда завернула за угол, то увидела, как Мартин проходит мимо Ламора, будто пьяный чуть наклоняется в сторону того и осторожно вынимает из его кармана кошель.
Вот только в этот же самый момент сзади шли двое полицейских, патрулирующие улицу. И тот, который шел справа, обратил внимания на бродягу, который столкнулся с Ламором. И заметил кошелек!
— А ну, стоять! — его крик разнесся по переулку.
И Мартин, не теряя времени, сорвался на бег, по пути хватая меня за руку и заставляя бежать за собой.
— Давай быстрее, — проговорил он, оборачиваясь и проверяя, бегут ли за нами.
А после мы забежали
