VIII.
Когда Кай вернулся в дом, на улице уже смеркалось. Тени выползли из углов, покрыв полумраком всю комнату. Птицы в дворе замолкли и лишь где-то под окном, в траве, громко щебетал кузнечик. Он взял стул, стоявший рядом со столом, и поднес его к кровати. Осторожно, боясь содрать заживавшие болячки, он снял с себя рубашку и хотел лечь, но в этот момент заметил, что входная дверь слегка приоткрыта. Он подошел к ней и потянул на себя, но в этот момент на улице послышалось шарканье шагов по траве. Кто-то шел в его направлении.
Им овладели прежняя нерешительность и страх. Он шагнул назад, с каким-то трепетом ожидая того, кто войдет к нему. Вот послышался стук шагов по ступенькам и их тихий жалобный скрип. Дверь заскрипела, Кай сделал еще один шаг назад и остановился. Дверь раскрылась и на пороге показалась фигура Джо.
- Нравится тебе у нас? - Джо сплюнул в сторону и, не разуваясь, прошел к столу.
Избегая взгляда Джо, Кай попятился назад, дошел до стула, присел на него на секунду, потом снова соскочил, почесал шею и тихим голосом, смотря куда-то на свои босые ноги проговорил, - да, очень... спасибо вам, что... что помогли.
- Это хорошо, что нравится. Ты садись, чё вскочил! - Джо кивнул на стул.
Кай послушно сел.
- Ты, вообще, помнишь меня?
Кай на мгновение взглянул на Джо, но поймав на себе его пристальный взгляд, покраснел как ребенок и, снова уставившись вниз, тихо проговорил "не помню".
- А что ты, вообще, помнишь?
- Я не знаю... мало что помню... лишь помню, как шел по дороге, а потом вспышки и полицейский автомобиль. Меня подобрали... подобрал...
- Джон Симмерс! Мать мне это уже рассказала! Мерзкий тип, говно как человек, впрочем, они все копы такие. И чё ты делал там на этой дороге?
- Я... я вышел из леса, но я... я этого уже не помню.
- Ты помнишь свою мать?
Нет, -мотнул головой Кай.
- А я ведь помню тебя! Я помню тебя еще таким! - Джо опустил руку вниз, на метр, демонстрируя рост того Кая, каким видел он его в последний раз. - Мы - ты и я, часто тусовались вместе. Играли в войнушку в заброшенных гаражах. Я был индейцем, бегал с луком и томагавком, ты был ковбоем, потому что у тебя была эта идиотская шляпа, - Джо показал пальцем на лежавшую на соседним стуле потертую шляпу.
- Да? Но... - на мгновение Кай замялся, однако решился продолжить дальше, - Анна... ваша мама говорила, что моя мать меня редко пускала на улицу...
- Ты больше верь ей! Она стара и память у нее стала такой же, как у тебя. Впрочем, твоя мать не любила нас, твоя мать вообще никого не любила, но ты был не простым ребенком, не слушал ее, бегал из дома. Ты и тогда убежал от нее, в лес...
- Я не помню этого... - все еще не решаясь посмотреть в глаза собеседнику проговорил Кай, - расскажите мне, пожалуйста, что тогда произошло?
- Да чё рассказывать-то? Мамаша твоя любила бухнуть и тебе часто доставалась, когда она была кривой. Однажды, вернувшись домой в жопу пьяная, она отдубасила тебя так, что ты несколько дней не мог ходить. Видимо тебя тогда это все достало, и ты решил вскоре уйти из дома. Я не знаю куда ты пошел - кто говорил, что в крупный город, кто говорил, что ты ушел в лес. Но с того дня я тебя больше не видел.
- Мне... мне приятно, что мы снова встретились...
- И мне... мне тоже очень приятно... Но... есть одна вещь, которую я тебе должен рассказать. Ты, естественно, этого тоже не помнишь, но перед тем, как уйти, ты взял у меня должок; деньги не большие, но пятьсот баксов есть пятьсот баксов, мужик! - Джо замолк и уставился на Кая, лицо которого, хоть в комнате и было уже темно, снова заметно залилось краской.
- Я... я извиняюсь, я... я, видимо, обещал тогда вернуть деньги при первой возможности...
- Обещал!
- ...я верну, обязательно верну, единственное, у меня сейчас ничего нет...
- Да не кипятись ты так! Это подождет еще пару дней, в конце концов, я и так уже ждал херову тучу лет! - Джо достал из кармана рубашки сигарету, зажег о край стола спичку и закурил. - Но долги надо возвращать, мужик, иначе ведь это получается не долг, а херня какая-то, грабеж...
- Конечно, конечно... - заторопился Кай. - У меня нет, но я планирую найти работу, я при первой возможности найду эти деньги и... и отдам...
Джо пустил в лицо Каю струю табачного дыма, от чего тот закашлялся и невольно подался назад.
- Не сомневаюсь. Ведь тебе еще жить в этом городе... - произнес он своим сиплым голосом. Еще с минуту он сидел за столом, внимательно осматривая лицо Кая, будто изучая его. Под тяжелым взглядом того, Кай невольно смущался, смотрел, как виноватый куда-то вниз. Наконец Джо поднялся, почесал живот, не спеша вышел из-за стола и направился к двери, но на пороге остановился, бросил остаток сигареты на пол, затушил ее ботинком и снова заговорил:
- Только, старина, одна вещь, о которой чуть не забыл тебе сказать. Тогда пятьсот баксов были деньги. Сейчас это... "пуф", - произнес он и щелкнул пальцем, - просто бумажка. Инфляция, понимаешь? Деньги теряют свою ценность, бакс обесценивается.
- Я... не беспокойся... я верну и верну больше...
- Мне кажется мы с тобой найдем общей язык, - Джо повернулся и, больше не оборачиваясь и не закрывая дверь, вышел на улицу.
На следующее утро Кай проснулся поздно. Летнее солнце уже во всю светило в окно и в комнате стояла невозможная духота. Все происходившее с ним до этого легло на него тяжелой мрачной тучей, он начал усиленно рыться в своих воспоминаниях; он вспомнил все, до малейшей подробности; но вспомнил с того момента, как Джон Симмерс подобрал его на дороге. Но то, что было до этого, по-прежнему оставалось загадкой. Он совершенно забылся в этих своих мыслях и лежал на кровати до тех пор, пока кто-то не дернул с силой за ручку входной двери.
- Закрылся! - услышал он вдруг тихое ворчание Анны. - Эй! Ты чего закрылся-то! - крикнула она уже громче и ударила ногой в дверь.
Кай вздрогнул, будто снова пробужденный и быстро спустил ноги с кровати. Живо представилось пред глазами ее худое морщинистое лицо со злыми, бегающими по сторонам глазками. Ему снова стало не по себе.
- Открывай, тебе говорят!
- Сейчас, я... я... одеваюсь, - ответил Кай, поспешно натягивая на себе рубашку и брюки.
Удары в дверь прекратились, но слабое ворчание старухи продолжалось. Кай поспешно отпер дверь и натянуто улыбнулся стоявшей на ступенях хозяйке.
- Чего ты закрываешься-то! Боишься, что портки твои дырявые украдут что ли? - набросилась он на него. - Или тебя самого боишься, что украдут?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
