лишь общением с эйнхериями в пиршественном зале. Скорее всего, этот вариант ближе к истине, ведь, как мы помним, валькирии должны были быть незамужними девами. И в чем тогда смысл этого требования, если по ночам они играли роль куртизанок? Конечно, возможно, что валькирии не подчинялись земным законам и оставались девами, так как тесное общение с воинами Вальхаллы, как говорится, не засчитывалось, по аналогии с восточными райскими гуриями, которых также именуют девами.
Но в среде изучающих скандинавские источники возникло предположение, что этот пассаж про ночную жизнь валькирий был дополнен уже во времена усиленной христианизации скандинавов, чтобы вызвать отторжение по отношению к «языческому разврату».
Ю. Сандберг. Валькирии
Приусадебное хозяйство и курганы
Очень интересная легенда, связанная с Вальхаллой, передана в «Старшей Эдде», в составе «Второй песни о Хельги, убийце Хундинга». Хельги – конунг, прославленный воин, который не просто попадает в Вальхаллу, а даже получает предложение от самого Одина совместно править. Во-первых, Хельги погибает не на поле боя, его сражает копьем сын одного из убитых им когда-то врагов. Но, видимо, его прошлые заслуги дают Одину возможность предоставить воину место в небесных чертогах. Во-вторых, в Вальхалле Хельги встречает еще одного из своих бывших противников и дает ему указание:
Хундинг, сначала
Всем ноги омоешь,
Огонь разведешь,
И привяжешь собак,
И свиньям дашь пойло,
Коней попасешь –
Тогда только смеешь
Об отдыхе думать[1].
Это один из немногих фрагментов, по которым мы можем судить о том, что в Вальхалле все же имеется некое приусадебное хозяйство с лошадьми, собаками и свиньями. Более того, «жильцы» могут выполнять различные неприятные обязанности, которые совсем никак не монтируются с представлениями о вечных посмертных почестях. А еще это немного противоречит другим описаниям чертога павших воинов. Например, зачем там был нужен ежедневно воскресающий кабан, если запасы свинины в Вальхалле и без того были под рукой? Объяснить это можно по-разному. Во-первых, тем, что детали «Второй песни о Хельги» представляют собой более поздние дополнения к изначальному тексту произведения, передававшегося в устной традиции, и тот, кто в итоге записывал это произведение, попросту не обратил внимания на противоречия. Второй вариант объяснения значительно более простой. Подобных противоречий полно в любой мифологии, и появиться они могли именно в древнейшие времена, когда создатели мифа, с одной стороны, хотели подчеркнуть волшебность небесного чертога (отсюда и чудесный неисчерпаемый кабан), а с другой стороны, просто лепили своих богов и их владения по своему образу и подобию. Отсюда и наличие приусадебного хозяйства в Вальхалле, которое нам, с точки зрения современной логики, попросту было бы не нужно. Но не жителям Скандинавии две с половиной тысячи лет назад или более.
Дальше – больше. В той же «Второй песни о Хельги…» рассказывается, что через некоторое время после похорон героя служанка его вдовы Сигрун шла мимо кургана, в котором был похоронен Хельги, и увидела там его самого, предводительствовавшего войском павших воинов. Придя домой, служанка рассказала об этом Сигрун, и та отправилась к кургану, где и в самом деле обнаружила своего супруга, ненадолго покинувшего Вальхаллу. Причем в тексте подчеркивается, что речь идет не о воскресении, а лишь о недолгом пребывании душ покойных воинов на земле:
…хоть мы и шпорим
наших коней,
но не дано нам
домой возвратиться[2].
Сигрун проводит ночь с Хельги внутри кургана, и утром он возвращается в Вальхаллу, а его жена вскоре погибает от тоски и горя. Интересно, что текст «Песни…» не разъясняет причин кратковременного возвращения воина на землю – то ли такая возможность была ему предоставлена просто ради последнего свидания с супругой, то ли ради чего-то еще. В конце «Песни…» есть упоминание о том, что Хельги и Сигрун в итоге перерождаются: он в образе героя Хельги Хаддингьяскати, она же в образе валькирии Кары. Упоминание это производит впечатление более поздней добавки к тексту изначальной песни, так как там есть интересная фраза о том, что ныне люди считают истории о перерождении бабьими сказками. Также имеется отсылка к некоей «Песни о Каре», которая полностью до наших дней не сохранилась, только в более поздних пересказах.
Курганы недалеко от Уппсалы. Швеция
Кстати, о курганах. У древних скандинавов это была весьма распространенная форма захоронения, конечно не для всех подряд (ведь, например, в Древнем Египте тоже далеко не все имели право быть похороненными, как Тутанхамон). Подобным образом погребали в первую очередь знатных воинов и вождей. В частности, в эпоху викингов тело покойного часто укладывали в специальную погребальную ладью, вместе с ним там размещали разнообразные предметы, которые пригодятся ему в загробном мире. Это символизировало «последнее плавание» в Вальхаллу. Сохранились также любопытные захоронения, в которых контур корабля был просто выложен на земле или на дне большой ямы камнями, и уже в этих условных границах размещался погребаемый. Существовал обычай отправлять вместе со знатным покойником в загробный мир его слуг, наложниц, боевого коня, домашних животных. В разные времена имелись различные вариации подобного захоронения: тело могло быть как положено в курган в неизменном виде (и ладья тоже), так и предварительно сожжено вместе с кораблем. Есть разночтения и в зависимости от места захоронения: так, на территории Швеции и Норвегии сохранилось значительно больше древних курганов, чем в Дании, где, видимо, над погребениями не было принято насыпать холм.
Что такое курган?
В общем виде это разновидность захоронения, над которым сооружается холмообразная земляная насыпь. Размер ее часто напрямую зависел от знатности покойного. Но насыпи могли быть сделаны и из камня, и из песка, иногда использовались и естественные холмы. В некоторых случаях в уже имевшийся курган могли подхоронить новых покойников. Подобные захоронения археологи называют впускными. Практиковались иногда и изначально коллективные захоронения.
Что же касается скандинавов попроще, для них, конечно, курганов не насыпали, но в дохристианские времена в основном женщин хоронили с предметами рукоделия и домашним скарбом, мужчин же – с оружием или приспособлениями для ремесла, которым они занимались при жизни. Археологами найдены очень любопытные могилы, в которых рядом с костями покойного была обнаружена христианская атрибутика, например, в виде нательных крестов. При этом в том же захоронении обнаруживали посуду, амулеты, оружие. Видимо, «владелец» могилы и его родные, будучи уже
